Серёжка Покусаев, его жизнь и страдания
Шрифт:
Но как-то так получилось, что пирожки и колбаса сами полезли в рот. Он был голоден, Серёжка.
Пока Серёжка уплетал колбасу и пирожки, Изя рассказывал события дня. Ребята всем двором искали Серёжке тапочки. Лишних ни у кого не оказалось. Только у Вовки-директора. Но второгодник носил очень большую обувь. Ноги у него были крупнее, чем у Петра Первого. Галя Гузеева нашла в своей кладовке опорки. Они остались от мёртвого деда. Дед был хороший, вежливый, но опорки —
— Мы тебе собираем на тапочки, — сказал Изя и положил на стол гору медяков. — Сейчас пошли по другим дворам. К обеду деньги будут. Будь уверен!
От такой новости Серёжка чуть не подавился колбасой. В душе у него вдруг пробудились гордость и самолюбие. Обычно эти чувства у него дремали, а возможно, вообще были в зачаточном состоянии.
— Я вам нищий? Попрошайка? Катись отсюда!
Изя Кацнельсон стоял ни жив ни мёртв. Ноги у него тряслись, на лбу выступили крупные капли пота.
Серёжка понял, что хватил лишку, и поторопился успокоить друга. Ведь Изя не виноват и делал всё из лучших чувств и побуждений.
— Я на работу оформляюсь, — сказал Серёжка. — Завтра аванс дают. Шестнадцать рублей…
На какую работу он оформляется, Серёжка не сказал. Он только дал понять Изе, что работа эта особенная. Возможно, тут пахнет секретным заводом, а возможно, даже службой в милиции. В общем, он связан тайной и не скажет больше ни слова. Даже лучшему другу.
Поверил Изя или нет, неизвестно. Скорее всего, поверил. Если перестанут верить лучшим друзьям, на земле вообще наступит хаос и неразбериха.
— А Вовка-директор тоже на работу оформляется, — сообщил Изя.
Серёжка даже похолодел от такой новости.
— Врёшь ты!..
— Чего мне врать. Грузчиком в столовую номер три берут. Сегодня девушка оттуда приходила. Во дворе его искала.
— Ну и что… оформляют его?
— Нет. Его вчера в лагерь отправили. В Дубовку…
Серёжка не стал расспрашивать Изю о подробностях.
— Ну, ты иди, — оказал Серёжка другу. — Мне приготовиться надо…
Серёжка проводил Изю до порога, нежно похлопал по плечу и сказал:
— Ребятам про мою работу ни слова… Понял?
Через несколько минут Серёжка и сам был за пределами квартиры. Центр города Серёжка оставил на этот раз в покое. Он решил попытать счастья на окраине, в каком-нибудь пищекомбинате. Там производили квас и оранжевых петухов на деревянных палочках. С квасом и петухами Серёжка вполне справится…
Добрался до окраины города Серёжка с препятствиями. Два раза его высаживали за безбилетный проезд из трамвая
Серёжка переходил с одной стороны улицы на другую, внимательно читал вывески на домах. Ничего подходящего пока не попадалось. Какая-то кожгалантерея, мастерская по ремонту телевизоров, аптека.
Серёжка постоял возле аптечной витрины. Там сверкали в лучах солнца зубастые щипцы, ждали любителя красные мячики с чёрными наконечниками и какая-то рыжая бутылка с таинственной надписью: «Гамма-глобулин».
Когда изучать на витрине больше было нечего, Серёжка снова отправился в путь. Ноги Серёжке припекало, будто шёл он по чёрной горячей сковороде. Большие дома вскоре закончились. Потянулись какие-то деревянные хибары с вишнёвыми деревьями во дворах и злющими собаками на привязи. За деревянными частоколами мелькали люди. Скрипели заступами, щёлкали, как парикмахеры, садовыми ножницами.
Возле одного такого дома Серёжка остановился. Во дворе копал грядки старик в красной майке. Он заметил возле открытой настежь калитки Серёжку и недовольно окликнул его:
— Чего пришёл?
Прямой вопрос требовал прямого ответа. Серёжка решил больше не хитрить и выложить всё начистоту.
— Деньги нужны, — сказал он. — К вам пришёл…
Старик в майке разогнулся, положил на рукоять заступа красные ладони.
— Вишь, чего заманулось! А ландрину не хочешь?
Серёжка не знал, что такое ландрин. Возможно, это было что-то вроде гамма-глобулина или красных мячиков с наконечниками.
— Я не просто так, — сдержанно ответил он. — Я заработать…
Лицо старика оживилось. Оно стало похоже на красную клубнику с белыми точками, которую продают на рынке торговки.
— Копать можешь? — опросил старик и прицелился в Серёжку глазом, как будто собирался стрелять.
Серёжка подтвердил, что может. В этом году он ездил в колхоз и выполнил сразу три нормы…
— Почётную грамоту вручили, — дополнил он. — С печатью…
Старик ещё раз прицелился в Серёжку и пожевал губами.
— Сколько возьмешь?
Серёжка решил брать без запроса.
— Рубль, — сказал он. — С меня хватит.
Хозяин не стал торговаться. Он измерил ногами часть поля, вбил на границах по два колышка и сказал:
— От сэх — до сэх. Как закончишь, так тебе — рупь.
Серёжка приступил к делу. Он даже сам удивился, как у него здорово получалось. Вгонит заступ в землю, поднажмёт, перевернёт пласт и сверху разрубит острием. Иногда попадались белые, похожие на нервы, корешки и червяки. Червей Серёжка тоже разрубал.