Seriously Seriousness: Деревня на Сатус-Сэлле
Шрифт:
– Оу… что именно, Сооц-цер? – Некоторые согласные я несогласно глотал, щелкая зубами и дрожа как с лихорадкой.
– Она рассказывала, как ты с ней встречался пару дней назад, в городе, на её работе. Ещё не забыл? – С улыбкой спросил мой будущий тесть.
– Хех, как тут заб-будешь-то, пад-дре… пара дней то прошла, склироз-зом я слава Сэлле не б-болею. – В моем голосе наконец можно было услышать весёлый тон, разговор действительно помогал согреться, на удивление.
– Не умничай, Агнус! Она вчера весь день о тебе трещала, знаешь ли… – С лучезарной улыбкой и бархатным голосом сказал Сооцер, даже немного рассмеялся.
– Хе-хе, зд-дорово. Стелла удив-вительная девушка. – Негромко сказал
– Это правда, сынок. И почему же, а? – Посмотрел на меня старик со значением, своими хитрыми глазами и глупой ухмылкой, ожидая что я начну его нахваливать. Ну я и начал, всё-таки это была правда! Ну и как откажешь в небольшой лести таким прекрасным старческим ехидным глазам?
– Вы поспособствовали кон-нечно, учитель! Она унаследовала ваш ум, благ-городность, честнос-сть и талан-нт! Д-да… – Сказал я фальшивым пафосным голосом, который никак не мог перестать трястись.
– А как же красота? – “Искренне” удивлённым тоном голоса спросил меня старый шутник.
– И красота д-да! И скром-мность!
– Ха-ха-ха!
– Хе-х-хе-хе!
Мы с Сооцером довольно громко рассмеялись, о да, настоящие охотники смеются на весь лес! На самом деле, если бы не Candes Lapis, нас бы уже точно кто-нибудь сожрал.
А рядом с нами была такая прекрасная речушка! До неё не дотянутся, но она делала горизонт с нашего места гораздо более замечательным. Мне, конечно, не до речек сейчас… но что поделать, красивая сволочь!
«Речка Около
Привала
»
Я почувствовал на себе взгляд Далааса, разумеется, он обратил на нас внимание и уже вскоре вернётся. Но, прежде чем камненосец вернулся, Сооцер нежно положил свою руку мне на спину, перед этим сняв перчатку, начал растирать её неплохо согревая все моё тело.
– Да-а, Агнус. Вы будете прекрасной парой. – Сказал он, вызвав у меня искреннее удивление, я посмотрел в его глаза в надежде найти ответы на неожиданно появившиеся вопросы, но сразу все понял. Это был опять его хитрый прищуренный взгляд, полагаю он до всего додумался, хотя кто-бы вообще не додумался…
– Вы знаете? – Задал я довольно глупый вопрос, ведь заранее знал ответ.
– Да как тут не узнаешь, сынок. И она к тебе, и ты к ней. Ха-ха, голубки! – Сооцер снова рассмеялся, правда не так сильно, да и я поддержал его, после чего спросил уже не такой очевидный вопрос, по крайней мере для меня.
– Так вы не против, мастер? – Спросил я уже довольно ровным, не дрожащим голосом.
– Ох Агнус, разумеется, нет. Ты знаешь, сынок, я давно знал твоего отца, стоит ли говорить, он был прекрасным сэллианцем. Честным, добрым, открытым и отличным охотником. Прекрасным, лучше меня. Он хорошо тебя воспитал, сынок, в этом я не сомневаюсь ровно также, как в том, что, если Далаас не вернётся в течении двух минут – я надеру ему уши.
– Хех… спасибо, Сооцер. Отец действительно был удивительным… как жаль, что он ушёл из нашего мира так ран-но. Если у нас со Стеллой все получится, не сомневайтесь, я буду любить её до конца своих д-дней.
После моих слов Сооцер просто одобряюще посмотрел на меня и медленно кивнул. На душе стало значительно спокойнее, да и рука, медленно трущая спину, неплохо так согрела меня. В этот удивительный момент, когда в очередной раз старик напомнил мне о моем умершем отце, проявив тёплую родительскую заботу и подарив шквал крайне положительных эмоций, поднявших мне настроение и температуру тела, которой мне так не хватало последние минут сорок. В этот момент я понял то, что игнорировал какое-то время, что не хотел видеть в упор даже тогда, когда это было совершенно очевидно.
Сооцер умирает.
11, Сооцер Асиус
Смотря на грустноватые светящиеся ярким белым светом глаза, на тёплую ухмылку и тысячи морщин на несколько иссохшем лице старого сэллианца… Смотря на густые серые волосы, широкие пышные усы и небольшую беловатую бородку… Смотря на маленькие губы, грубоватый большой нос с небольшим шрамом и густые серые брови… и не скажешь, что этот доселе крупный и мощный сэллианец умирает.
Может я ошибся?
Он был ростом в два метра и тридцать-восемь сантиметров, всего на три сантиметра выше меня. В этом цикле ему исполнится ровно шестьдесят сэллианских циклов. Обычно наши погибают к циклам семидесяти или восьмидесяти, высшие живут гораздо дольше, могут дожить и до ста-пятидесяти, а то и больше, но Мастер Сооцер к таким не относился, к сожалению. А его работа была не самая безопасная и чистая, даже несмотря на то, что всегда проходит в лесах полных невероятно чистого кислорода. Множественные шрамы, перенесённые болезни, психологические травмы и урождённые проблемы со здоровьем крепко заявляли о себе. Его забывчивость, рассеянное внимание, заторможённые рефлексы и проблемы со зрением… а теперь и просьба. Просьба ко мне, его верного друга и глубоко уважающего его ученика, просьба позаботится о его единственной дочери.
Стелла, конечно, была не лыком шита и обошлась бы без меня, но мне показалось, что Сооцер специально подталкивал к ней именно меня, ибо видел во мне потенциал. Хороший для неё муж. Который если и не обеспечит материально, то хоть психологически не испортит такую добродушную, милую и воистину прекрасную девушку. По крайней мере мне хотелось так думать, что он просто хочет подыскать ей достойного мужа, а тут я! Хотелось верить в то, что у него просто появилось на это желание, что это никак не связано с его состоянием здоровья. Но это была лишь попытка закрыть глаза на реальные факты, которые можно было сложить как небольшое паззл, выстраивающейся не в красивый пейзаж, портрет или эротическую картинку. Нет. В картину, показывающая истину, которая так режет глаза и душу.
Сооцер умер.
На своём шестьдесят-четвертом цикле, после двух с половиной месяцев со своего дня рождения. После трёх с лишним циклов спустя нашей охоты на фооруса, когда мы со Стеллой уже поженились. После его слез счастья, когда он обнимал свою дочь в тот прекрасный день, когда все мы пели песни, пили тёмный эль и танцевали почти всей деревней чуть ли не всю ночь!
Умер он от старости, его организм оказался не так крепок, как дух. Не сумев отразить все атаки, уничтожающие его все больше с каждой минутой, сердце дало сбой перестав качать кровь. Яркие белые глаза под густыми серыми бровями потускнели, крупная изрезанная тварями рука упала с кровати, ладонь костяшками ударилась об крепкий деревянный пол издав звук, позвавший наверх, в комнату Сооцера Стеллу, которая решила прибраться в доме отца. Сооцер очень уж не любил убираться.