Серийный бабник
Шрифт:
– Кира! Не болтай, конечно, он выживет!
– Я бы на твоем месте не была столь категорично уверена. А ты подумала, куда мы денем потом его труп?
Но Леся ей не ответила. Вместо этого она произнесла:
– Смотри сюда!
Кира повернула голову, и Леся откинула край рубашки. На боку их пациента было обширное покраснение. Оно расходилось от раны нехорошего цвета.
– Они его пытали! – прошептала Леся. – Вот тут, тут и тут! Всюду следы от побоев. Мерзавцы!
Кира рассматривала тело мужчины со странным ощущением. Все это ей очень не нравилось. И его рана в том числе. Но нравилось или нет, а она не привыкла бросать дело на полпути. Раз уж они взялись спасать этого парня, то нельзя дать ему помереть у Леси дома.
И с этим жизнеутверждающим настроем Кира рысью помчалась в ближайшую аптеку. Там она купила все необходимые лекарства. Множество одноразовых шприцев, пластырь, бинты и вату. И конечно же, антибиотики – в таблетках и ампулах.
Сама Кира уверилась в силе антибиотиков, когда прошлым летом болела сильнейшей ангиной. И тут врач выписал ей цифран.
«В любом случае конец мой уже не за горами, – прошептала она, глотая таблетки и давясь слезами жалости к себе. – Так что лишняя пара таблеток мне уже вряд ли повредит».
В самом деле, смешно было беспокоиться за микрофлору организма, когда жить, возможно, оставалось считаные часы. Так Кире было плохо.
И что бы вы думали! Не прошло и двух часов, как жар отступил. А состояние Киры волшебным образом улучшилось настолько, что она впервые за много дней сумела доковылять до плиты, согреть себе бульон и выпить целую чашку. Да еще и обглодать куриное крылышко!
В общем, из этой ангины Кира сделала один жизненно важный вывод. Лекарства на травках хороши, когда ваше состояние не внушает ни вам, ни окружающим серьезных опасений. Тогда можно и развлечься травкой. Но когда жизнь ваша висит буквально на волоске, тут уж не до шуток. И предпочтение следует отдать проверенным практикой антибиотикам.
Примчавшись домой, Кира выложила лекарства перед Лесей.
– Вот! Дерзай! Лечи!
Леся посмотрела на шприцы, а потом перевела нерешительный взгляд на Киру.
– Ты хочешь, чтобы я вколола иголку в живого человека?
– Не беспокойся, он все равно ничего не почувствует! – заверила ее подруга.
Но Леся все равно беспокоилась. Так беспокоилась, что у нее руки тряслись, как у запойного алкоголика. Первую ампулу она уронила, вторую раздавила. При третьей попытке ей благополучно удалось набрать содержимое ампулы в шприц, но в самый ответственный момент с него свалилась иголка. Кира отняла у нее шприц, поменяла иголку и торжественно вручила его Лесе. А сама вернулась к своему занятию. Она в это время толкла таблетки в порошок.
– Что ты делаешь?
– Не отвлекайся. Ты ему уже сделала укол?
– Нет.
– И чего ждешь?
Леся набрала в грудь побольше воздуха. И, зажмурившись, ткнула иголкой в кожу. Вот удивительно! Оказывается, кожа куда более прочный материал, чем ей представлялось раньше. Иголка смешно пружинила, и не думая втыкаться. Поразвлекшись и потыкав мужчину в бедро, в бок, в ногу и в плечо, Леся была вынуждена признать свою полную несостоятельность в качестве медсестры.
– Дай мне!
Кира выхватила у нее шприц. И, недолго думая, всадила его в мужскую попу. Пациент даже не дрогнул.
– Видишь! Он ничего не чувствует. Помоги мне перевернуть его. Надо обработать рану.
Обработка свелась к тому, что девушки засыпали влажную рану тем порошком, который растолкла Кира. Наложили сверху легкую повязку. И оставили раненого одного с холодным компрессом на лбу.
– Ты сделала для него все, что могла, – попыталась утешить приунывшую подругу Кира.
– Мне так стыдно! Я полная бездарь!
– Зато ты умеешь утешать. Вот погоди, завтра он оклемается. И сама удивишься, как сильно он захочет, чтобы кто-нибудь симпатичный побыл ему подругой и немножко родной матерью. Мужчины, когда болеют, они хуже детей, честное слово!
И, выдав эту истину, Кира и сама загрустила.
Допустим, они сделали доброе дело, спасли пленника из рук злодеев. Но похоже, что Бориса у дяди Коли нет и не было. Вряд ли они с сыном такие многостаночники, чтобы разом работать на два фронта. Похитили одного этого парня, и хватит с них. Нет, по всему выходит, что Бориса похитили другие люди. Но черт возьми, кто? И где их искать?
Глянув на часы, Кира ахнула:
– Уже шесть!
– И что?
– Мы должны вернуться к Виктору Алексеевичу.
– Что ты! Что ты! – испугалась Леся. – Я не могу! Я должна оставаться с раненым.
Кира покосилась на страдальца, забывшегося тяжелым беспокойным сном. Леся была совершенно права. Но ведь для присмотра и ухода за больным достаточно будет и одного человека? Саму Киру тут ничто не держит.
– Тогда я поеду одна.
– А кто будет делать ему уколы?
Кира заколебалась. Но нет, желание узнать что-то о судьбе Бориса было слишком велико. А она очень надеялась, что менты по своим каналам уже нашли машину и тех людей, которые похитили Бориса. Ведь подруги назвали им целых две цифры из номера. Не так уж и мало, если подумать. А у ментов в распоряжении были почти целые сутки.
– Не беспокойся. Я натренирую тебя, – сказала Кира, обращаясь к Лесе. – А потом все-таки поеду. Прости.
Тренироваться было решено на старом футбольном мяче. Кира сочла, что это просто идеальное пособие для начинающей медсестры. Всего за каких-нибудь пятнадцать минут Леся так набила руку, что всаживала шприц, почти не вздрагивая.
– Видишь! Не такая уж ты и бездарная.
И с этими словами Кира вылетела из дома подруги, попутно соображая, что она скажет в свое оправдание Слепокурову по поводу опоздания. Ведь ей пришлось еще заскочить домой, чтобы накормить и приласкать голодного и явно не нуждающегося в ласках Фантика. Он сожрал всю миску «Вискаса», обругал Киру на своем кошачьем языке и пошел спать дальше.
– Настоящий мужик! – восхитилась Кира и выскочила из квартиры, столкнувшись в дверях с Фирой Яковлевной, своей «затопленной» соседкой.