Серое братство
Шрифт:
— Большая сумма! — хмыкнул Барсук. — Этот Элиасар содержит охранный двор?
— Именно. За его репутацию можно ручаться. Никто никогда не жаловался. Я пренебрег советами своих друзей обратиться к нему, хотя уже пользовался его услугами. Сатана подкупил меня лестью и своекорыстием, что ли? Нашел каких-то проходимцев.
— Вам нужны охранники? — Мастер уже неплохо разговаривал на местном языке, тем более язык Пахавара ничем почти не отличался от адирияхского, и потому решил не мучить старика, спросив его прямо в лоб.
— Да, — вздохнул
— Хорошо, что вы сразу говорите о деле, господин Элиарзу, — вежливо сказал Барсук. — Но быстро такие предложения не принимаются. Нам надо обсудить и потом уже мы скажем свое решение.
— Я даю каждому по десять дениев, — приподнял бровь старик, — хорошего скакуна в придачу и золотое оружие. Это достаточно высокая цена за малую услугу.
— И все же, уважаемый, сразу мы не можем дать ответ, — мягко, но настойчиво гнул свое Барсук. — Пять минут.
Старик кивнул, особенно и не расстроившись, и отошел от нашего костра. Мастер недоуменно повернулся к Барсуку.
— Я ничего не понимаю! Тебе трудно оказать услугу этому деду? Мы пришли бы в Гужан богачами!
— Здесь что-то не так! — Барсук наморщил лоб. — Слишком сладка такая щедрая оплата. Я слышал о торговом доме бин Сиарука. Не скажу, что он любит держать свое слово, но и откровенных надувательств с его стороны не было. Что он еще везет в Гужан?
— Что бы он ни держал в секрете — нам выгодно быть при деле, пока идем до порта, — уперся Мастер. — Меньше подозрений и излишнего внимания к нашей четверке.
— Как раз наоборот, — заспорил с ним Барсук. — Сиарук везет опасный товар в одном или нескольких тюках. Впрочем, я вижу, что вам все равно. Предупреждаю: держите ушки на макушке.
— Уважаемый Элиарзу! — крикнул Мастер в темноту. — Вы еще не замерзли? Вечер-то холодный!
— Так какое ваше решение? — старик словно стоял за нашими спинами и ждал решения.
— Сначала хотелось бы узнать, каким путем мы пойдем, — вежливо, но настойчиво поинтересовался Барсук, что было совсем непонятно. Я глянул на товарища и заподозрил неладное. Прахва-Барсук что-то определенно знал, но не торопился посвящать нас в свои тайны.
Элиарзу устало усмехнулся, сел на оставленное место, заговорил, оглядев нас внимательно:
— Ваш друг знает многое, и от него трудно скрыть что-то важное. Он — местный, а вы двое — не муфазарцы, хотя и загорели на нашем солнце. Предполагаю, что вы из-за моря. Конечно, я бы предпочел нисайцев для охраны каравана или ансийцев. Они более искусны в бою, чем северяне…
Мастер с усмешкой поглядел на меня, быстро мигнул и с интересом повернулся к старику, выжидая, что же тот скажет дальше.
— Но я доверяю вам свой товар, — Элиарзу говорил тихо, но в голосе его слышались даже нотки приказа, словно он уже купил нас на
— Простите, уважаемый, — Барсук с удивлением прервал торговца. — Я понял, что мы пойдем по дороге Плача?
— Именно.
Барсук укоризненно покачал головой, глядя на нас, давая всем видом понять, что мы совершили непростительную глупость, согласившись охранять чужой караван. Я еще ничего не понимал, но от предложения Элиарзу повеяло нехорошим. Но ведь опальный царь Анси не торопился рассказать нам что-то важное, от чего пропадет желание вообще куда-нибудь двигаться.
— Эти два дня что-то решат в вашей жизни, уважаемый Элиарзу? — продолжал допытывать Барсук.
— Да. Иначе я не стал бы совать голову на древний тракт. Необходимо быть в Гужане через три дня. Корабль ждать не будет. Я плачу большие деньги не только за ваши услуги, но и за простой корабля хозяину порта. Невыгодно терять попусту каждую монету.
Все правильно. Торговцы не упустят шанса заработать на выигрыше даже в один час. Но почему так тревожно на душе стало от слов старика?
— Куда идет корабль? — что-то толкнуло спросить меня торговца.
— В Одем. Там продадим женские украшения, ткани и благовония. Местные красавицы любят вешать на себя золото и серебро тончайшей выделки, — Элиарзу усмехнулся. — А оттуда — в Паунс.
Я медленно переглянулся с Мастером.
Сердце мое гулко забилось. Неужели незримое доселе начало проявляться во всей своей силе? Казалось, протяни руку — и вот оно, желанное, выстраданное. А может, зря? Хочет ли Лация увидеть меня?
— Барсук! Ты можешь отказаться, но я иду, — твердо решил я. — Уважаемый, вы берете нас на свой корабль. Это к тому вознаграждению, что обещано нам.
— Согласен, — кивнул старик. — Выходим рано утром. Желаю хорошего сна.
Элиарзу ушел. Барсук печально покачал головой.
— Ты не представляешь, Философ, во что мы ввязываемся.
Пафлагония
Лация очнулась от легкого толчка в плечо. Открыла глаза и увидела капитана, стоявшего над ней и с нескрываемым любопытством рассматривающим ее. Девушка натянула до подбородка тяжелое колючее одеяло и раздраженно спросила:
— Что на этот раз?
— Я подумал, что вам нужна хорошая ванна. Надеюсь, выспались? Вот и хорошо. Пора приводить себя в порядок. Женской одежды у меня нет, сами понимаете. Мыться будете на нижней палубе. Я предупредил своих ребяток, чтобы не совали нос в щели для лицезрения ваших прелестей.
— Смотри, как бы не ослепли, — сухо обронила Лация. — А вы, капитан, не отличаетесь утонченностью речи.
— Я воспитан вольностью, — развел руками Корс. — А мои ребятки — несносные шалуны, но они знают, что за некоторые шалости я самолично вспарываю живот.