Сервелант

Баев Алексей

Волнения мои оказались напрасными. Коля – мудрый человек, к кому попало он тогда бы меня не потащил, это я сейчас понимаю. Да и почти

не было кого попало тогда в его жизни.

Мы сидели на кухне и разговаривали. Точнее, сидели все, кроме меня. Я лежал на столе, и разговаривали мы с Таней и Маринкой. Коля тоже пытался реплики вставлять, но у него не получалось – рот был занят пережевыванием пищи. Как ни странно, Татьяна нисколько мне не удивилась. Видимо, действительно, образованный человек. А Маринка, так та вообще была от меня в диком восторге.

– Сервелатик, скажите, пожалуйста, – засып'aла она меня вопросами, – а хлебушко тоже говорить умеет?… А вы как Буратино, да? А дядя Коля, как папа Карло? Правда, он у нас хороший?…

А хотите, я вам рисунки у нас покажу?… А рыбок в аквариуме? Мама аквариум сама сделала. У нас даже мечехвосты есть. И сомики… А кто ваша мама?… А у меня мама Таня, правда, красивая? И умная! Кандидат наук!… А папа мой застрелился. Потому что его из партии исключили.

– Марина! – строго цыкнула на дочь Таня. – Не болтай лишнего.

Вот тебе, думаю, дела! Застрелился! Из какой такой партии надо человека исключить, чтобы он от драгоценной своей жизни добровольно отказался? Ничего не скажешь, огорошила меня девочка последними словами. Татьяна сразу грустной сделалась, замолчала. Коля жевать перестал. Вот, дети. И ведь не от злости они, порой, некоторые вещи говорят, а скажут – не знаешь куда деться.

Конец ознакомительного фрагмента.