Серые камни. Часть 1

Цыпленкова Юлия

– Утоляю жажду, – также шепотом ответил молодой риор.

– Я ведь предложила тебе воды.

– Ее мне не хватило.

– Перед тобой ручей, в нем воды точно хватит.

– Даже море не избавит от моей жажды.

– Что же поможет тебе, Райв?

– Твое дыхание, Али, если ты позволишь выпить его с твоих губ.

– Зачем тебе мое дыхание?

– Без него я задохнусь.

– Какая странная жажда. И как часто она мучает тебя?

– Каждый раз, когда я думаю о тебе.

– Значит, ты умрешь без моего дыхания?

– Умру.

– Я

хочу, чтобы ты жил, Райверн Дин-Кейр. Выпей столько, сколько тебе нужно и утоли свою жажду.

– Али…

* * *

Райверн судорожно выдохнул и вынырнул из темных вод своей памяти.

Его шальной взгляд остановился на наполненном кубке. Дин-Одел сжал позолоченный сосуд в кулаке и единым махом осушил его. Терпкое темно-красное вино обожгло гортань, потекло дальше, подогревая и без того бушующее внутри риора пламя. Но этого было мало. Всего лишь капля, не замутнившая чистых вод ручья, обещавшего совсем иную жизнь восемь лет назад. Райверн махнул рукой, и виночерпий снова наполнил его кубок.

– Не отходи, – велел риор.

Второй кубок опустел так же быстро, как первый, за ним третий и четвертый, пока Холлер решительно не вырвал хмельную чашу из руки Дин-Одела.

– Довольно, – отрывисто произнес хартий.

– Да, – согласился Райверн. – С меня довольно.

Трим переводил тревожный взгляд с изгнанника на распорядителя, уже второй раз давшего знак, что они могут подойти к лиори и поздравить ее с важным событием в жизни риората. Это был обычай, такой же, как и их присутствие на оглашении имени избранника. Отказаться – оскорбить повелительницу Эли-Борга, как и всех ее подданных.

– Архон, – выругался горец. – Нам нужно идти к лиори.

– Так чего же мы сидим? – Райверн первым поднялся с места. – Нам ведь есть, что сказать Перворожденной и ее… избраннику, – последнее слово он выплюнул, вложив в него брезгливость и презрение.

– Тебе лучше остаться здесь, Райв, – Холлер сжал плечо боржца, вновь пытаясь его усадить.

– Ты тоже хочешь сказать мне, что я мертвец? – язвительно спросил Райверн.

– Что за глупость…

– Только мертвец не может поднять зад со стула и исполнить свой долг, – зло усмехнулся изгнанник и скинул руку хортия с плеча. – В Архон, я еще существую!

Он вышел из-за стола и устремился к Перворожденной.

– Чтоб ты сдох, Райв, – в сердцах выругался Трим.

Дин-Одел полуобернулся и ответил с кривоватой ухмылкой:

– Ты опоздал со своим пожеланием, это уже случилось восемь лет назад.

– Райв, нашими устами говорит сам господин, помни об этом, – негромко воззвал к разуму безумца Холлер.

– О лиорах вообще забыть очень сложно, – усмехнулся тот.

Хартии догнали Райверна и пристроились по обе стороны от него. Вино, казалось не бравшее высокородного риора, пока он вливал в себя кубок за кубком, наконец, дало себя знать. Его бросило в жар. Глаза, и без того шальные, теперь засияли лихорадочным блеском. Дин-Одел тряхнул головой, пытаясь разогнать хмель, но не преуспел, и кровь, отравленная ядом горечи и ревности, еще яростней вскипела в жилах, застилая взор красным туманом злости. И все-таки Райверн еще хватался за остатки трезвого рассудка, потому шепнул Холлеру:

– Говори ты, Хол, иначе я сорвусь.

– Хорошо, – кивнул хартий. – Я буду краток.

– Ты уж постарайся.

Послы Эли-Харта, внушительные и опасные даже без оружия, приблизились к возвышению, на котором стоял стол лиори. Здесь же сидел ее избранник и особо приближенные риоры и лейры. Горцы остановились в нескольких шагах и склонили головы перед повелительницей Эли-Борга. Она ответила легким кивком. Взгляд Альвии скользнул с Трима на Холлера, минуя Дин-Одела. Кажется, для Перворожденной между двумя горцами вообще никого не было. Райверн стиснул зубы и постарался не замечать лиори, как и она его. Взор изгнанника остановился на Дин-Тале.

– Перворожденная, – донесся до изгнанника сквозь вязкий туман голос Холлера, – позвольте…

Адер почувствовал тяжелый взгляд, повернул голову и уже не отворачивался, ответив прямым взором чуть суженных глаз.

– Пусть Боги благословят ваш союз и одарят великой милостью…

Одел продолжал буравить взглядом Дин-Таля. Тиен поджал губы, его рука, до того расслабленно лежавшая на поверхности стола, вдруг сжалась в кулак, и Райверн ухмыльнулся, когда адер на мгновение отвел взгляд.

– Тебе всегда не хватало силы, – произнес изгнанник, сделав шаг вперед.

Трим спешно ухватил Райверна за плечо, пытаясь остановить его. Изгнанник отмахнулся от хартия, словно от надоедливой мухи и сделал еще шаг вперед, не сводя взгляда с адера Эли-Борга.

– Молчишь?

– О чем мне говорить с тобой? – спросил Тиен. На его скулах играли желваки, но риор еще пытался сохранить спокойствие.

– Тебе нечего сказать мне, мой названный брат? – ухмылка Райверна стала больше похожа на оскал.

– В моем роду не было предателей, – отчеканил Дин-Таль.

– А в моем не было слабаков и клятвоотступников, – зло парировал Дин-Одел. – Но капля твоей крови засела в моих жилах и отравляет мою кровь ядом лжи и лицемерия.

– Довольно! – прогремел голос лиори.

– Райв, – зашипел Холлер, ухватив изгнанника за локоть.

Литы шагнули вперед, закрывая своими телами стол Перворожденной. Хартии потянули за собой Райверна, но тот вырвался и бросился вперед. Клинки литов мгновенно, выхваченные из ножен, уперлись ему в грудь, но Одел даже не заметил их.

– Прикрываешься чужими телами, Таль?! – воскликнул изгнанник. – Проклятый лжец! В тебе нет смелости выйти сюда и взглянуть мне в глаза? Адер! – язвительный смешок посла Эли-Харта разнесся по зале в наступившей тишине. – Ты змей, который жалит в спину! Сколько времени заняла твоя охота, прежде чем стрела коснулась цели? Эта добыча не по твоим зубам, Таль! Варлах не склонится перед трепетной ланью, он перегрызет ей горло…

– С меня хватит, – мотнул головой адер, порывисто поднимаясь с места.