Сессия в условиях Талига
Шрифт:
Мой друг, я в Закат гляделся,
Звездой летя в бесконечность,
Мой друг, я в Закат гляделся,
Но я Рассвета не встречу…
– Красивая песня, – заметил я, пользуясь тем, что недавно меня освободили от кляпа.
– Молчите, юноша, – отозвался бывший эр, глядя в ночное небо. – Боюсь, вы тоже не встретите Рассвета.
– Не пугайте молодого человека, – вступился Пьетро. – Что это за песня, действительно? Прошу простить мое любопытство, мне не следует спрашивать.
– Обычная песенка, благочестивый брат, очень грешная, –
– Я молюсь неустанно, но последовать вашему совету не могу. Есть песни, на которые не обращать внимания невозможно, – монах заинтересованно посмотрел на Алву.
– Не спорю, особенно много их в горных странах. Возможно, виноваты слишком близкие звезды…
– Звезды – слезы Создателя, оплакавшего несовершенство мира. Они несут покой и утешение, а ваши напевы полны тревоги и горечи, – изрек Пьетро.
– Значит, их сочинили люди, только и всего. Мы все рождаемся людьми, а если повезет, ими и умираем… – Рокэ понесло в философию.
– Монсеньор. Письмо герцогу Эпинэ, – спрутятина высунулся из темноты и решил похвастаться своим замечательным слогом и каллиграфическим почерком.
– Отдайте брату Пьетро, – отмахнулся Алва. – Это ваше письмо и ваш заложник.
Клятвопреступник и отравитель. Я вздохнул, опустил голову, представляя, насколько сильно, должно быть, теперь ко мне презрение Рокэ Алвы. Он никогда не станет ненавидеть, но презирает сильно и едко. Тогда, выслав меня из страны, Алва передал мне через Хуана кольцо и кинжал, словно предоставляя сделать выбор смерти самому. Но что-то мне подсказывало, ехидно шепча на ухо, что, попадая в такие передряги, однажды я умру.
– Мевен, вы не откажетесь проводить меня и брата Пьетро до Нохи? – светским тоном спросил Алва, и эти слова поставили меня в тупик.
Он собрался в Ноху? Ох ты, блин, точно… Фердинанд все еще в Багерлее и у Рокэ связаны руки клятвой, хоть этот бывший король и предал его. Видимо, мое настроение передалось и гнедому коню, на которого меня пересадили пару часов назад, поэтому он отчего-то споткнулся. Благо руки мне развязали давно и я удерживал поводья. Варден недовольно на меня покосился.
– Окделл, что с вашим конем?
– Наверное, устал, – предположил я, пожав плечами.
– До обеда продержится, – объявил Варден, оглядев коня. – Следите лучше за дорогой.
– Ладно…
– И без глупостей. Мой долг – доставить вас в Фебиды и вы там будете, – а вот это уже больше походило на угрозу.
– Полковник Придд, – отметил Алва, – не только у вас есть долги.
– Простите, монсеньор, но ваш долг перед Талигом больше долга перед человеком по имени Фердинанд, – уперся рогами новоявленный полковник.
– Одно равняется другому. Не волнуйтесь, я не сошел с ума и не устал жить. Хотя это одно и то же. Запомните.
– Запомнил, монсеньор. Сколько человек вам требуется?
– Мой вам совет, Валентин, – Алва сощурился, – когда станете приносить
Эх. А когда-то он таким же хорошим наставником был и для меня, но что теперь поделать? Яд просыпан, вино разлито, а последний мужчина из рода Окделл запятнал себя предательством. Интересно, если бы я не помер в аудитории тогда, все было бы иначе или еще хуже?
– Я остаюсь с вами, – ответил Мевен.
– Выпейте, – посоветовал мне Варден, протягивая флягу, – а то вижу, вам не по себе.
– Есть немного, – признался я, вспомнив Октавианскую ночь.
Касера оказалась холодная и жгучая, перехватило дыхание и сверкнуло в глазах. Только бы не догнал Карваль и не испортил все! Ну ладно, если что-нибудь случится, я встану на сторону спрутятины, каким бы язвительным заразой он не был. А потом скажу Альдо, что меня чем-нибудь опоили. Намек он поймет и ничего плохого предпринимать не станет.
– Благодарю, – сказал я, вернув флягу. Оставалось ехать шесть дней, а потом ждать. Ждать, пока камни настучат мне по голове за все хорошее.
– Не оглядывайтесь, – велел спрутятине Алва, – тогда вы доберетесь к месту назначения и дотащите тех, кто в вас вцепится.
– Да, монсеньор. Варден, возьмите Окделла в голову колонны. Попробует обернуться – завяжите глаза.
– Вот и прекрасно. А я поехал в Ноху, – все-таки огорошил присутствущих Рокэ Алва, после чего развернул коня и поехал совершенно в другую сторону.
– Монсеньор! – ни разу не слышал, чтобы Придд повышал голос, но тем не менее, сейчас он это сделал.
– Прощайте, полковник! – жестко ответил Алва. – Прощайте, я сказал!
И напоследок добавил несколько слов по кэналлийски. Матерится, что ли, дабы душу отвести? Я хотел бы крикнуть о том, что он – Ракан, но только слова застряли в глотке и присутствие Мевена совсем нежелательно. Кто знает, что у гимнет-капитана на уме? Сегодня он тут, завтра здесь… Оставалось только вслушиваться в напеваемую песню, слова которой неумолимо отдалялись, становясь тише.
Чужак, твоя кровь струится,
И ты бледнее тумана.
Чужак, твоя кровь струится,
Не мне закрыть твою рану.
Судьба моя, звездный иней,
Звезда над дорогой дальней,
Звезда над долиной синей,
Звезда на холодной стали…
====== Глава 80. Как возвращаться из плена ======
Однажды, на одном из свиданий Катарина Оллар сказала, что болеть – очень скучно. Теперь же, пребывая в плену, я готов был поклясться, что находиться круглые сутки в маленькой бедноватой комнатке, имея возможность только смотреть в окно, вот что на самом деле скучно. Еду мне носили исправно, но в остальном не было никакого просвета. Должно быть, Спрут позаботился. Или Варден. Какая разница. Главное, что однажды за мной все-таки пришли. Прошло всего три дня, а такое чувство, будто неделя.