Сессия в условиях Талига
Шрифт:
– У меня больше нет сына, – холодно повторила Мирабелла.
– У тебя больше никого нет! – каркнул ворон, пролетавший мимо, а потом скрылся в небе.
– Тебе здесь не место! – продолжала мать Ричарда Окделла.
– Мое место рядом с Раканом!
– Ты предал его! – раздался откуда-то пронзительный хохот.
– Правда, юноша? – уточнил насмешливо черноволосый мужчина в золотой маске. – Со мной?
– Герцог Окделл, исполни свой долг! – велел вернувшийся Альдо.
– Именем анакса и во имя его! – выкрикнул я, выхватив кинжал с родовым вепрем, а потом ударил, развернувшись, Альдо Ракана. Кинжал на удивление легко пробил
– Убийца! – хрипло закричала Мирабелла, ее голос слился с гулом обвала.
Я посмотрел на человека в золотой маске – он держался от этой женщины на безопасном расстоянии. Почему? Неважно. Альдо был мертв и что теперь делать? Нагнувшись, я поднял карас, а потом протянул черноволосому мужчине.
– Дикон! – закричал Реджинальд.
– Наль? Где ты?
– Дикон! Ди… – крик прервался резко.
Меня также звали Мирабелла, вновь исчезнувшая, и кто-то еще. Скалы ревели в агонии, а люди плакали, проклинали и молились. Неведомо как оживший Альдо вдруг поднялся с земли и, вырвав у меня кинжал, помчался к замку. Я – следом за ним, держась в седле, и вдвоем мы очень быстро оказались у стен. Конница Альдо угрожающе цокала за нашими спинами, а потом произошло то, чего не могло произойти – древний замок оказался стерт с лица земли.
– Именем Скал, – заорал я, вскакивая и глотая каменную пыль, – пусть все будет, как было!
Но камни хранили молчание, потому что их терпение долго, но не безгранично. Клятвопреступники должны быть наказаны, такова воля свыше, и я уже ничего не мог с этим поделать.
Проснувшись в холодном поту, я долго хлопал глазами и списывал все на перепад давления или что-то в этом роде. Камни обиделись на меня, это я понимал прекрасно, однако этот сон не совсем обычен. Так же, как и с Алвой. Очередное знамение, толку в котором я ни кошки не вижу. Много позже я все понял, однако пока было далековато до того чудесного момента озарения.
И я с необычайной ясностью понял, что пора решаться на крайние меры. Надо спасти хоть чью-нибудь судьбу здесь, если до сих пор получается с точностью до наоборот. А потому я, с трудом дождавшись утра и выпив шадди, отправился во дворец. Там передал одной из фрейлин, что хочу видеть баронессу Меланию Сакаци. Та, хихикнув, удалилась, и через несколько минут неуверенно выглянула Мэллит.
– Здравствуй, – я попытался улыбнуться и у меня, что удивительно, это еще и получилось.
– Недостойная рада видеть блистательного.
– Мэллит, не надо называть себя так, – вздохнул я, проводя ладонью по карману, в котором лежал уже купленный обручальный браслет. – Пойдем в сад. Мне нужно сказать тебе кое-что.
Через некоторое время, одевшись в теплый плащ и мантилью, Мэллит вышла ко мне, несмело улыбаясь. По пути в сад нам никто не встретился. Сад встретил нас гулкой тишиной и беззаботным щебетанием птиц. Весна еще не наступила, но она ждала нас, как и чувство, что нас сблизило. И да, судя по всему, я ударился в романтику, только какое это имеет значение, когда на тебя смотрят прекрасные золотистые глаза?
– Мэллит, я люблю тебя, – браслет приятно холодил ладонь. – Ты станешь моей женой?
– Да, – просто сказала девушка, протягивая тонкое запястье.
Застегивая крошечный замочек, я почувствовал, что теперь все будет хорошо. Пусть не всегда и недолго, но хотя бы на какой-нибудь срок.
====== Глава 84.
Наша свадьба с Мэллит прошла очень скромно, без всяческих эсператистких и гальтарских заморочек, но лишь потому, что не узнал Альдо. Он был долго бубнил, а потом стал бы убеждать отгрохать шикарную свадьбу, чтобы все гуляли и радовались. Ага, видел я в Доре такие радости. Мне этого счастья не надо. Тем более, что солдаты Робера, везшие письмо для Мирабеллы, не добрались до цели. Дорога, по которой они ехали, оборвалась в провал озера. На глазах южан огромный кусок берега оторвался от обрыва и рухнул в пропасть. Раздался тихий плеск, но Дювье уперся рогами и не повернул коня. Вторая дорога привела их к скальной стене, третья – к перекореженному лесу. И больше недели отряд шастал между гор, однако все тропы вели в тупик. Я слушал чесночника не перебивая, вздыхал, вспоминал то, что было на суде. Кажется, какой-то камень что-то пропищал про Надор.
Через две недели объявили траур и я надел серое. Как тут не вспомнить траурных вещей, которые всучил мне Придд? Подолгу я смотрел в окно, не зная, зачем, кусал губы, думал о погибших Реджинальде, Мирабелле, и прочих надорцах. Свадьба Айрис и Эпинэ была отсрочена, к тому же девушка стала походить на свою тень. Вряд ли она жалела злобную мать, но ведь в Надоре осталось множество других людей, которые ни в чем не виноваты… Карлионы лезли с утешениями, я молча слушал и ничего не отвечал. Кажется, нечто подобное случалось с Агарисом. В Лаик говорили. Но какая теперь разница? Я и Мэллит остались без дома и вынуждены были обитать во временном пристанище. В конце весны приедет сюда Алва и выдворит нас, а куда потом податься? Впрочем, тогда и буду думать.
– Дикон… – застав меня стоявшим у окна кабинета, Мэллит тихо прошла в комнату. – С тобой все хорошо?
– Нет, – ответил я чистую правду. Прошло почти два месяца, а избавиться от чувства вины не удалось.
– Я понимаю, – голос гоганни дрогнул. – Я однажды тоже потеряла всю семью разом.
Молча кивнув, я отвернулся от вида улицы за окном и молча обнял свою жену. Она же выглядела похудевшей, испуганной, беззащитной. Рана продолжала беспокоить Мэллит, хотя давно уже зажила. Это не просто порез, а какая-то магия. Ее ритуалом привязали к Альдо, хотя Мэллит утверждала, что этого не помнит.
– Принесли письма, – надломленным голосом сказала Мэллит, протягивая мне два конверта.
Первый был от Селины – с запиской, что Айрис опять стало плохо и что она еще долго не сможет посетить особняк. Радоваться этому или нет, я не знал, девчонка могла снова на меня наброситься, а мне и без того проблем хватает. Второе письмо непосредственно содержало в себе эти самые проблемы – Величество вспомнил, что у него есть верный песик. Точнее, кабанчик.
“Герцогу Окделлу. Приказываю тотчас по получении сего прибыть во дворец. Ты мне очень нужен, Дикон, так что хватит отлынивать. А.Р.”.
Эгоист. Черствый белобрысый эгоист, забивший на все, ради своего благополучия и своей власти. Но вслух я этого говорить не стал, а молча ждал, пока принесут недавно сшитую траурную парадную одежду. Серый камзол с черно-золотой оторочкой. Теперь надо обнять Мэллит снова, попрощаться и уйти. А она оставалась одна, в чужом доме и среди незнакомцев. Но и возвращаться во дворец ей не следует – там Величество с его шантажом. Ну ничего, когда Айрис поправится, заберу ее тоже в особняк и попрошу охранять его получше, тогда никакой Белоштанный мне не указ.