Сессия в условиях Талига

Канра Дана

– Посмотрите в окно, скорее всего, там, на улице, давно стемнело.

Окном Рокэ назвал щель между ставнями. И правда – совсем темно.

– Скоро ночь, – предположил я неуверенно.

– До утра мы не дотянем, – Алва поежился. – Затопи. Дрова или в ящике у камина или придется спуститься.

Ох. Как-то раз, в прошлой жизни, я принимал участие в затоплении печки, а что делать тут? Спичек нет, зажигалки – тем более, но ведь и времена соответствующие. Оглядевшись, я увидел ящик, окованный медью, в котором лежали поленья, а в корзинке рядом – еловые шишки, лучина, огниво и трут. Что-то из серии “сделай сам”. Вот я и принялся делать, усевшись на полу и громко сопя от напряжения. Час или около того я потратил

на зажигание камина, и вот, наконец удалось. Рыжий огонь затрещал, разгораясь, я же зажег еще несколько свечей, потому что сидеть в потемках совсем не радостно. Присмотревшись, я увидел на светлом деревянном полу кровавые следы. Но я обут. Рокэ?.. Я внимательно посмотрел на его босые, сбитые в кровь ноги и мое сердце сжалось. Хорош эорий! Надо было предложить ему свою обувь...

– Я найду мазь для ваших ног, – решительно сообщил я.

– Это пустяки. Не сказал бы, что здесь жарко.

– Огонь еще не разгорелся. Я сейчас принесу вино. Здесь есть одежда?

– Нет. А вино давайте. Поищите в буфетной, – указал он, прикрыв глаза ладонями.

В буфетной – двенадцать запечатанных бутылок и кувшин с касерой. Отлично, может, мой бывший эр, выпив, придет в себя. Схватив одной рукой бутылку, второй – кувшин, я понесся, громко топая, обратно. Налил себе вино, Рокэ – касеру, как он попросил. И только выпив, ощутил, как сильно замерз сам. Странные мысли наплывали с потрясающей быстротой. Это дом Катарины... как проверить, настоящий ли Рокэ?.. Что делать дальше, если он – всего лишь фантом, мираж? В полузабытье мерещился голос Катарины, что говорила какие-то гадости. Я не слушал. Потом вспомнилось кольцо с молнией. Это... это не Эпинэ! Перстень Ариго...

– Юноша, если вы собрались спать, пожелайте хотя бы спокойной ночи.

– Я не сплю, – отозвался я тихо. – Меня развезло немного.

Алва молча протянул руки к огню. Его больше не била дрожь – касера помогла. Подвинувшись к нему, я сел рядом с Алвой и тот вскоре обнял меня за плечо.

– Рокэ, почему вы тогда не дали мне отобрать у вас вино?

– Хотел спасти вас от участи отравителя королевы и старика, – просто ответил Алва.

Угу, хотел. А как понимать наличие кольца и кинжала во врученном Хуаном ящике? Впрочем, я в этом уже успел сильно запутаться и поэтому не стал спорить. Рокэ попросил у меня кочергу, я, недоумевая, нашел и вручил ее бывшему эру. Он же свернул ее в кольцо и отбросил. Значит, жива в нем еще силушка молодецкая! И славно.

– Налейте мне еще и прогуляйтесь по дому, – посоветовал Рокэ. – Вам здесь жить, хоть и недолго.

– Эр Рокэ, вы были неправы. Штанцлер и Катарина хотели, чтобы я вас убил, а вы лишь упростили им задачу.

– Очень мило с их стороны, – объяснять причину такого поступка Алва явно не собирался. – Вы делали все верно, юноша, делая вид, что верите им, но они бы выкрутились, а вас убили бы, как Джастина Придда. Все. Идите спать.

– Не пойду! Сказали “а”, говорите и “б”! Что там с Джастином? Даже если бы нарисовали картину, то у меня нет столь же влиятельной родни, как у него. Ничего бы со мной не случилось. К тому же, я вас просто уважаю, а он любил вас.

– Ненавидел, – поправил меня герцог. – Чем-то смахивал на вас, но только страдал от любви к не менее страдающей королеве. Будьте любезны, налейте.

Я налил еще, теперь уже вина. Разумеется, в эти сказки Катарины я никогда не верил, но проверить Рокэ стоило. Хотя, что толку его теперь проверять? Все слишком сложно и запутано из-за грядущего Излома. И слушать теперь похвалы Рокэ Алвы было невыносимо, потому что я все-таки предал его. В суде, не выдержав натиска со стороны Альдо... Я старался быть хорошим оруженосцем, старался придумать идеальный план по вытаскиванию Рокэ из плена, только все пошло прахом.

– Вам и впрямь стоит послушать про Джастина. Наследник

Вальтера стал очередной игрушкой Катарины. Он на нее молился, пока не узнал что-то, отчего сломя голову сбежал на войну. Дурак лез в самое пекло, пришлось держать его при себе. Юноша был готов меня убить, но ее величество была далеко, и отраву ему никто не подсунул. С кинжалом он на меня однажды бросился, было дело… Потом он пообвык и, к своему несчастью, решил, что я не столь уж и плох. После того как мы чуть не утонули во время переправы, граф Васспард стал смотреть на меня так, будто хочет что-то сказать. Это заметили, вернее, заметил. Килеан… Джастина вытребовали домой, назад он не вернулся. Килеан заплатил за Джастина, вместе с братьями Ариго, хотя у этих долгов поболе… Ты слышал про картину. Источник мог быть лишь один – Катарина. Она знала все мои родинки и все родинки Джастина. Я стал искать художника и почти нашел.

– Почти?

– Его убили, но не его собутыльников. Один вспомнил, как описывали внешность “Марка” и “Лакония”. Это был ментор братьев Ариго. Катарина часто повторяла однажды удавшееся, но, поскольку Эстебан был вашим другом, ей не удалось осуществить затеянное. А другая, подходящая на роль сплетника персона, попросту не подвернулась ей под руку.

Рокэ снова прикрыл слепые глаза ладонями, потом провел по бровям к вискам. Когда мы с ним впервые разговаривали, во время спасения моей погрызенной руки, он тоже сделал этот жест. Сколько времени прошло с того дня... Очень и очень много. Несколько лет. А кто я теперь – Ричард Окделл или Дима Сергеев? Вариант “два в одном” невозможен, поскольку слишком много событий произошло именно с Ричардом.

– Рокэ, вы слишком много пьете, – забеспокоился я, увидев, как он наливает себе четвертый стакан касеры. – Может, лучше не надо?

– Ты знаешь, чего я хочу на самом деле. Чтобы ты оставил меня в покое, – тоскливо и глухо ответил Рокэ. – А не возился со мной, как с малым ребенком, чтобы потом возвести на трон. Слепой король – как ты это себе представляешь?

– Я справлюсь!

– Упрямец, – вздохнул Алва, перебираясь в кресло.

На меня снова нахлынули горестные воспоминания о том, как все мои попытки пошли прахом, и я заплакал, как после смерти Удо. Помню, как Мирабелла неустанно твердила младшим хныкающим дочерям, что Окделлы не плачут, но я все еще не мог почувствовать себя полноценным Окделлом, как ни старался. Я умер, а дух того Ричарда, что жил в этом теле до меня, слоняется где-то в посмертии. Вероятность того, что мы когда-либо встретимся, так же, как и того, что я вернусь в жизнь, равна нулю. Со сломанной шеей и разбитой головой не живут. Я умер так, как умерла Розалин... почти так же...

– Дикон! – очевидно Алва услышал мои всхлипывания.

– Что? – я безнадежно вздохнул, шмыгнув носом.

– Принеси мне поесть.

– Вы же не хотели... – вставать и отходить куда-то от огня уставшему и разморенному теплом мне не хотелось.

– И не хочу. Прекрати реветь. Хватит, я сказал! Потом будем жалеть себя, на сытый желудок.

– Но...

– Ричард Окделл!

– Лады, – буркнул я, вытирая слезы. Горе в душе ушло на второй план, я выплакался и теперь чувствовал себя просто подавленным.

– В жизни бывает всякое, но пока ты хоть что-то можешь, она продолжается. Когда от тебя не будет никакого толка, как вот от меня теперь, покончи со всем разом, но не раскисай. Никогда! Что ты обливаешь слезами?

– Неудавшуюся жизнь, – ответил я честно. – Рухнувшие планы и мечты. Свою жену Мэллит, которая теперь осталась вдовой. Погибшую ни за что фрейлину. Она оступилась и подвернула ногу, а бандиты Карваля решили, что я ее толкнул.

– Несправедливостей полно, оруженосец, но они не стоят того, чтобы из-за них лили слезы. Налей мне и себе заодно. Мы с тобой давно не пили. Повода не было.