Сестра мафиози

Ки-ма

— Са… Сасори, может, не надо так переживать, с ней же тот Акаши... — начал блондин, но замолчал и передёрнулся, когда карие глаза резко посмотрели на него, у Тсукури даже вспотел, что это за зверь перед ним? А сам Сасори, хоть и ожидал такого, не мог поверить, что она так быстро начнёт идти ему наперекор, заставив почувствовать в себе чудовище...

— Найти... — прорычал Акасуно, бешенство застилало глаза, кровь просто кипит, но так же жуткий и леденящий страх, если с ней что-то случится... — Быстро!

— Да! — вздрогнули охранники, выходя отсюда, чёрт, даже они такое

состояние видят всего в третий раз. Акасуно резко повернулся на Карин и Ходзуки, которые напряглись, девушка просто смотрит в пол, не выдерживая напора, а Суйгетсу держится и не отводит взгляда, но сам понимает, что проигрывает.

— Говорите, где ваше логово. — Карин поежилась, но рука Ходзуки, которая сжимала её руку, давала хоть какую-то защищённость от этого монстра. Боги, что он собрался сделать с Сакурой, если найдёт...

Мотоцикл резко въехал в уже открытый гараж, и, быстро припарковавшись, двое молодых людей слезли с железного коня, к ним тут же подбежало множество «Акул», так и говоря: «Королева вернулась!», но когда увидели, как потрёпана Сакура, замолкали сами собой, это что же случилось?

— Саку, ты... — потерял дар речи Хидан, но девушка сняла шлем и помахала головой, ну, хоть лицо без синяков, всё-таки изобретатель шлемов — великий человек!

— Всё нормально, — заверила девушка, но взгляды продолжали жадно изучать её, ну, либо соскучились, либо в таком шоке, — как обстановка?

— Всё тихо, но вот что с тобой? — спросил один парень по имени Киш, но Харуно лишь хмыкнула, видимо, сотрясение мозга даром не прошло.

— А что-то не так? Да, вы изнежились, господа, что синячок так обсуждаете...

— Так ей нужно к себе, — всё, что сказал Акаши, дав «Королеве» дорогу через эту толпу, и так они в молчании поднялись на третий этаж в бывшую комнату Сакуры, которая до сих пор пустует. Войдя туда, Сай бросил, что сейчас принесёт аптечку и ушёл, но как только за парнем закрылась дверь, Харуно сбросила с себя куртку и футболку, оставаясь в майке, которая была пропитана её кровью, и второй раз за всё время зашипела от боли. Просто царапины и синяки, а какая боль!

— Ай... — старалась взять себя в руки она, болит всё! Да её, когда ловили в том особняке, не так боль волновала, как сейчас, запустила она болевую тренировку, — чёрт...

Девушка, осев на пол, прилегла на холодный линолеум, плевать, что пол испачкается, зато как же приятно... Розоволосая не помнит, сколько ей дали так пролежать, но потом в коридоре послышалась возня. Странно, Сай бы тише. Но попытка резко сесть закончилась новой волной боли и шипения, но когда дверь распахнулась, девушка на миг разучилась дышать...

Карие глаза Сасори в шоке смотрят на неё, в общем, как и зелёные Сакуры. Его взгляд медленно перешёл на её тело, из которого льётся кровь, стекая по рукам и на пол. Снова посмотрев на неё, парень увидел страх в её рубинах, страх перед ним...

Он рукой закрыл за собой дверь и прошёл внутрь комнаты, став возле неё и пристально смотря, как девушка отвела взгляд, Акасуно реально не ожидал подобного: её побег, эти увечья...

—

Я же просил тебя... Я предупреждал тебя... — трясясь от злобы, проговорил он, но есть чувство, которое пересилит любую злобу к ней всегда. Парень упал на колени рядом с ней и схватил несильно за плечи, заставив смотреть на себя. Её глаза мерцают, он видит, что она чувствует стыд за всё это, но всё равно сделала так, хоть он и обещал помочь, сама пошла на это. Неужели ему придётся сказать ей, чтобы она всё поняла? — Я обещал тебе помочь, скажи, так трудно было принять мою помощь? Что я должен ещё тебе сказать, чтобы ты перестала рисковать собой?! Сакура, если ты снова исчезнешь из моей жизни, рискуя собой, я клянусь тебе, что застрелюсь — меня больше ничего держать не будет на этой грёбанной планете!

Девушка сидит с широко раскрытыми глазами, его руки, которые сжимают её плечи, дарят боль и понимание того, как глупо выглядела её выходка с этим побегом. Карие глаза сверкают, жадно смотря в её, словно говоря: «За что ты так со мной?». Она должна успокоить, должна хоть как-то!

Харуно взяла руками его лицо, отчего парень замер, его глаза странно загорелись, заставив её сердце биться чаще. Она подушечками пальцев, погладила его кожу, видя, как это его успокаивает, пусть и немного, но всё же...

— Оправдание себе я не ищу, мой поступок более, чем нелеп и безрассуден, если хочешь кричать — кричи, я не буду спорить. Но ты же видишь, что со мной всё хорошо. — Девушка покраснела, когда он взял её руки в свои и приложил её ладонь к своей щеке, закрыв глаза и тяжело выдохнув.

— Я испугался за тебя... — девушка подсела поближе, освободив руки, тут же медленно обняла парня за шею.

— А я за тебя, — мужчина расширил глаза, но тут же закрыл их и аккуратно обнял в ответ, боясь причинить боль, но Сакура всё равно от его крепких объятий ощутила её, ведь у девушки болит всё... Но боль легко терпеть, когда чувствуешь, как сердце брата стучит, зовя твоё в тот же ритм. Его руки прижимают её за спину и талию, его тепло заставляет чувствовать умиротворение, она смогла его успокоить...

— Почему ты такая? — тихо спросил он. — Был готов прибить тебя, но теперь хочу крепче прижать к себе, зачем ты так играешь со своей жизнью и со мной?

— Ты делаешь то же самое брат, — так же тихо ответила Сакура, закрыв глаза, — я знаю, что сейчас происходит между тобой и Учихами, и каждый раз, когда ты уезжаешь, мне страшно, Сасори. Я боюсь, что ты не вернёшься, боюсь увидеть твою кровь, поэтому не могу сидеть на месте, когда ты там рискуешь, понимаешь? Я должна быть там... с тобой...

От таких слов Акасуно застыл. Странная волна электрического разряда прошлась по нему, усилив ощущения в сотни раз, заставив почувствовать, какое хрупкое и нежное тело он прижимает к себе. Сердце стало быстро стучать, гоняя кровь, мысли пошли наперебой.

— Я не могу потерять тебя... — тяжело дыша, прошептал он ей на ушко, отчего у Харуно пошли мурашки, но она только сильнее прижалась к брату, сильно смущаясь того, что её сердце стало ненормально стучать, а особенно того, что он это чувствует. — Я люблю тебя.