Сестра Ноя
Шрифт:
— Так это Умар с Асланом отца убили? – прошипел юноша, сжав кулаки. – Клянусь, зарежу обоих!
— Нет, Тамерланчик, не для того я пришел к тебе, чтобы ты убивал, а для того, чтобы сам был готов умереть за правду. А насчет этих несчастных из банды Умара не беспокойся. Умара уже убили в Грозном, а остальных – одного за другим – поймают и осудят на пожизненное заключение. В тюрьме их зеки приговорят к смерти и убьют. Сейчас речь о тебе. Твой отец сознательно пошел на спасение русского солдата. Да, он боялся, как любой нормальный человек, но не позволил страху возобладать в душе над совестью. Когда бандиты ночью пришли в ваш дом,
— Зачем?..
— А затем, Тимоша, что твои родители были тайными христианами. Они по очереди посещали храм Знамения Богородицы в Хасавюрте. У них в подвале хранится древний каменный крест, который со времен апостола Андрея Первозванного в вашем роду передавался от поколения в поколение.
— Отец что-то говорил мне о тайнике в подвале. Но не говорил, что это крест.
— Это потому, что видел, как ты склоняешься к богатой нечестной жизни. Видел, как сердце твоё черствеет и каменеет…
— Постойте, уважаемый…Тамерлан…
— Отец Иоанн.
— Хорошо, отец Иоанн… Когда мы с отцом ездили в Москву, а потом я с экскурсией побывал в Узбекистане, я видел там много богатых людей. Они жили в роскошных дворцах, ездили на шикарных машинах, ели в дорогих ресторанах, одевались в бутиках. Я смотрел на них, а потом на отца, и на себя… Мне тогда так обидно было! Мы с отцом, чтобы заработать на поездку, несколько лет гнули спину, отказывали себе во всем, копейку к копейке собирали. А эти богатые люди в минуту тратили в десять раз больше денег – и хоть бы что! Я спрашивал отца, почему Бог не дает нам хотя бы в десять раз меньше, чем этим счастливчикам! Почему он всю жизнь горбатился, но оставался нищим? А отец только глаза опускал и ничего не сказал.
— Потому что сын в ту минуту, уже предал и его, и маму, и Бога. Ты позволил в сердце твое войти шайтану, то есть демону сребролюбия. Но ты не знал, что там в Москве, он каждое утро, пока ты спал, тайком ходил на утренние службы в церковь и там молился о тебе, чтобы уберег тебя Бог от вечной погибели. Он тогда на коленях просил Божью Матерь его самого погубить, только бы ты остался живым.
— Скажите, уважаемый Тамер… отец Иоанн, почему Бог такой жестокий? Зачем Ему нужно обязательно мучить простых людей?
— Снова ошибаешься, сынок, – невозмутимо сказал старик. – Бог – есть одна любовь, и от Него только радость и свет, отцовская забота и защита. А несчастья приходят от врага человеческого, когда мы уклоняемся от Бога и соблазняемся вражьими уловками. Вот смотри, ты позавидовал богатым, возненавидел отца, поверил вранью – и даже позволил себе упрекать Бога в жестокости! Ты ушел от Бога и попал в сети врага человеческого. И если завтра ты согласишься помогать бандитам, то твоя душа погибнет навечно!
После смерти тела, твоя душа пойдет на суд Божий, а там демоны, которые тебя обманули и заставили служить им, заявят права на твою душу. «Он наш! Он нам служил! Он отвернулся от Бога!», – будут они кричать. Ангел хранитель в это время будет только плакать о тебе и ничего сделать не сможет, ведь ты на самом деле предал Бога и ни разу Его не просил о прощении и спасении души. Ты, крещенный в младенчестве именем Тимофей, снял крест, выбросил его и перестал стремиться к вечной жизни.
Ты целиком поглощен земной, которая в любую секунду может оборваться. А разве человек, то есть чело (разум), устремленный в век (вечность), переставший устремляться в вечность, может считаться человеком? Нет, человеком он быть перестает. То есть он продолжает выглядеть как человек, но сердце его окаменело, душа умерла. «Он носит имя будто жив, но он мертв», – сказал апостол Иоанн в Откровении. Так что в эту ночь, Тимофей, ты выбираешь между вечной жизнью и вечной смертью.
— Но я не могу!.. – воскликнул юноша.
— Вот поэтому я здесь, в твоем доме. Не волнуйся, я тебе помогу.
— Как? – Тамерлан показал на бедную одежду старика, на его седины, на тощую фигуру. – Вы уже не тот великий завоеватель, вы слабый и старый человек…
— Да, в чем-то ты прав, сынок. Только, знаешь, в жизни Божьего человека действуют совершенно другие законы, чем у земных людей, потерявших свое человеческое предназначение. У нас всё наоборот: слабость имеет огромную силу, нищета дает немыслимые богатства, а унижения поднимают выше царского престола. Твой отец в земной жизни был небогат, но честен – и честен до смерти. Если бы ты видел, как сейчас сияет его душа, в каком великолепном месте он сейчас пирует, и какие великие святые его обнимают, как брата! О, если бы ты видел, в каком страшном месте находится душа Умара, который по своему безумию делал зло…
— Хочу! – сказал юный Тамерлан, поднявшись со стула. – Слышите, я хочу это увидеть!
— Хорошо, сынок, – сказал монах, вставая. – Сделай то, что сделал для тебя твой отец.
Старик подошел к холодильнику, убрал оттуда изображения Железного Хромца и поставил иконку Пресвятой Богородицы «Владимирская».
— Встань на колени перед Великой Женой, которая победила непобедимого Тамерлана. Встану и я, как твой отец. И мы с тобой помолимся.
Старик тяжело опустился на колени, следом за ним неуклюже встал на колени юный Тимофей–Тамерлан. В комнате прозвучали первые звуки предначинательных молитв, потом «Господи, благослови! Пресвятая Богородица, спаси нас…» – юноша с трудом, свинцовой рукой, начертал на себе крестное знамение, упал на лоб без чувств и замер. Монах оглянулся на упавшего в обморок юношу и бесстрастно продолжил молитву.
Когда Тимофей пришел в себя, окна позолотил рассвет. Воздух в комнате казался чистым и ароматным, будто в лесу. Он огляделся, увидел по–прежнему стоящего на коленях монаха, который тихо–тихо повторял короткую молитву и перебирал пальцами левой руки узелки на четках. За полуоткрытой дверью, в кухне на коленях стояла старуха–тетка, опираясь локтями на табурет, обнимая руками старинный каменный крест, и беззвучно шептала свою молитву.
В сердце, там где раньше в каменном мешке трепетал гнусный слякотный страх, – в сердце Тимофея поселилась тихая светлая радость.
— Скажите, отец Иоанн, той ночью, после явления Божией Матери, вы чувствовали то же, что и я?
— Примерно…
— Скажите, а почему там, в огне кричал и извивался, как змея, рядом с Умаром – бандит Аслан. Ведь он сегодня должен прийти ко мне.
— Видишь ли, Тимофей, когда ты мысленно попросил Пресвятую Богородицу спасти тебя… Нет, Аслан еще жив. Во всяком случае телесно. Но его арестовали, скоро осудят на пожизненный срок, а в тюрьме он умрет.
— Откуда ты знаешь! – не веря своим ушам, радостно воскликнул Тимофей.