Сестрёнка Месть
Шрифт:
Я реально был отброшен ударом девичьей ноги на несколько метров! Такое умение драться я на военном параде в Моску, где бойцы ПВК демонстрировали на военнопленных навыки рукопашного боя.
Каждый удар Марин отобрал у меня десять лет жизни. Я валялся на полу и кряхтел, как Лев Николаевич, когда он пытался заглянуть внутрь газотурбины. Изо рта, носа и ушей лилась и лилась кровь.
– Тьфу-ты ну-ты, – донеслось из коридора. – Бориска, что ты сделал с кораблём? Думаешь, я не видел, как ты утащил банку алкоситро?
Марин активировала автопилот и снова лихо переметнулась через перила. Кранты Льву Николаевичу. Убьёт его одним ударом.
Действуя так, словно меня тоже поставили на автопилот, я дополз до шкафчика. Открыл его и вынул ружьё, которое давало осечку чаще, чем стреляло.
Марин остановилась. Обернулась. Я перевёл рычажок предохраняющего замка:
– Р… руки вверх. – Мне стало стыдно за глупость фразы, поэтому добавил, сплёвывая осколки зубов: – Застрелю, сука.
– Бориска, – мягко сказала Марин. – Прости меня, но я же принцесса. Не поверишь, нас так тренируют.
Шажок в мою сторону:
– Стану императрицей – всё тебе возмещу. Золотые зубы вставишь.
– Стой на месте.
Ещё шажок. Острые пряди красиво обрамляли её личико.
– Ты же не убьёшь принцессу? Ты лишишь Империю прекрасного будущего! Бориска, дурачок, я могла тебя замочить ещё в трюме. Но пожалела такого молодого.
– Стоять!
– Тьфу-ты, ну-ты, – Лев Николаевич наконец-то дополз до рубки. – Это ещё кто такая? Неужели…
Марин прыгнула на меня. Я дёрнул курок.
9
Как настоящий преступник, я понуро сидел на скамье в приёмной отделения Жандармерии города Гранд Монтуа. Именно туда независимый город-государство Мизур депортировал арестованных на своей территории граждан Империи Русси.
Трогая кончиком языка осколки зубов, я водил пальцем по исписанной поверхности скамьи, читая надписи:
«Жандармы – петушилы!»
«Незаконно был задержан за употребление пудры 12 мая 1018 года»
«Свободу НФР!»
Так же на скамье было много ханаатских иероглифов, рисунков мужских половых органов и женских сисек, сопровождаемые лаконичным: «Имперцы – мрази!»
Мне пришла в голову мысль, написать на скамье признание: «Я, Борис Муссенар, 22 июня 1024 года, застрелил Марин Дворкович, несостоявшуюся императрицу». Кто-нибудь позже пририсует сиськи к этой истории.
Я поднял голову. Жандарм за конторской стойкой сам походил на преступника, так как сидел за стеклом с дырочками.
– Долго ещё? – спросил я.
– Имейте терпение, гражданин. Ваш отец разбил стол для рулетки и лицо официантке об этот самый стол. Женщине восемь швов наложили.
– Выписывайте штраф, как обычно, да отпускайте.
– Это уже пятый штраф, который Евгений Муссенар игнорирует.
Мне папашка говорил, что оплатил все штрафы! Значит, и эти деньги он проиграл или пропил? Во мне закипела злоба.
– Что он сейчас делает? – спросил я жандарма.
– Подписывает соглашение о кредитном займе под залог имущества.
Я не вытерпел и вскочил. Прихрамывая, забегал по комнате от стены к стене. На этот раз папаша залетел слишком далеко. Из-за его невоздержанности мы потеряем аэронеф! А в подсобке у нас лежал труп принцессы. Лев Николаевич убеждал меня выкинуть её за борт. Но я всё ещё верил, что папа поможет, папа разберётся…
Пора понять, что мой папаня не тот человек, на чью помощь можно надеяться.
Я остановился перед доской с кривыми буквами «Внимание, розыск!» Среди бандитских рож всех степеней деградации на меня глядело тонкое личико со знакомыми голубыми глазами. Два острых локона обрамляли щёки. Неужто Мими Вронская в розыске? Или…
Я обернулся на жандарма, как бы умоляя подтвердить, что мне не почудилось. Потом прочёл под фото:
Марин Лебэн, инфанка, г.р. – не установлен.
Разбойные нападения в составе организованной преступной группы, угон транспортных средств, убийство, торговля оружием и чёрной пудрой, незаконные транзакции гражданских чипов… Убийство, убийство, грабёж, убийство…
Любая бандитская рожа по соседству с Марин могла бы позавидовать длине списка её преступлений.
– Пардон, – обратился я к жандарму. – Но когда эта девочка успела столько наразбойничать?
– Ты, парень, читай внимательно. Она – инфанка.
– Кто это?
– Инфаны сохраняют свою внешность на подростковом уровне.
– Как это? – помотал я головой.
– С помощью гормональных средств и пластической хирургии.
– Вечно живут, что ли?
– Никто не вечен, пацан. Живут как все, но умирают молодыми.
– Зачем всю жизнь выглядеть подростком?
– Ну, – пожал плечами жандарм. – Шлюхи, так называемые «инфетки», часто на это идут. Клиентам нравятся девочки и мальчики помоложе, а попасть в острог за совращение малолетних им ссыкотно. Этой Марин, парень, за пятьдесят. Точная дата рождения неизвестна. Лиходейка постоянно меняет гражданские чипы.
– Впервые слышу про инфанов.
– Тогда имей в виду, сейчас Марин промышляет тем, что проникает на аэронефы и дирижабли. Совращает или обманывает капитанов, прикидываясь «девочкой в опасности». Затем уводит судно к своей банде в Санитарном Домене. Сообщники режут всех членов экипажа вместе с горе-капитаном. Те ещё твари. Мы рассылали ориентировку на авиодромы. Но вы, воздухоплаватели, как обычно, ни шиша не читаете. А потом жалуетесь, что вас убивают. А кто виноват, что вы идиоты и верите первой встречной?