Сестры по крови или наследницы Киёмидзу
Шрифт:
====== Часть 11 ======
11 Часть
– С дороги, молокосос!!! – дерзко выпалила Наоми, гордо вздернув носик. Звонкий голос эхом прокатился по округе, затерявшись под сводами покатой крыши. Демонстративно крутанув катану в руке, она крепче стиснула рукоять в ладони. Угрожающе направила меч в сторону врага. – Иначе закончишь свои деньки так же бездарно, как тот, кого вздумал защищать! – заключила куноити, кинув взор за спину синоби. – Ты только посмотри на него, Хьюга. Тадзиява больше не жилец.
Криво усмехнувшись, девушка шагнула вперед. Мгновенно реагируя на мимолетное движение, Неджи напрягся.
Глупец. Наоми откровенно потешалась над ним. Решил сражаться с ней на равных, в то время как в подметки ей не годился. Хьюга не Киёмидзу со всеми своими уникальными техниками и тайными дзюцу. Да при желании она съест его с потрохами, пережует и выплюнет.
Жаль не дожили родители до сего светлого часа. Помнится в детстве мама, любила повторять одну прочно укоренившеюся в ее сознании фразу.
«Запомните, девочки мои, – Частенько говаривала она. – Киёмидзу – это элита мира синоби и никакие прочие кланы никогда не смогут с нами сравняться.»
Под звуки сражения за окном, она ненавязчиво, изо дня в день, упорно подводила их к мысли о превосходстве. Вдалбливая в их еще не затуманенные предрассудками и комплексами головы эту светлую мысль. Заставила заучить как отче наш.
Безусловно, звучало самонадеянно и откровенно тщеславно. Однако, не смотря на все это, каждый член клановой иерархии Киёмидзу (начиная от генина до совета старейшин) был твердо уверен в непреложной истинности данного суждения.
Наоми, подобно прочим представителям рода, так же старалась неотступно следовать жизненному кредо клана. Без сомнения в сердце...
Другое дело, что это не всегда получалось. Но она честно старалась. Воспринимая испытания на этом не легком пути, как превратности судьбы. Девушка старалась смотреть в будущее с оптимизмом – дерзко смеялась опасности в лицо. Мужественно неся на плечах тяжкое бремя лидерства. Как бы тяжело не было, Наоми ни разу не пожаловалась на свою судьбу. Хотя порой хотелось завыть от отчаянья.
Прискорбно... Но как старшая, как глава клана – не могла позволить себе даже такой маленькой толики, как проявление элементарных человеческих чувств. Гнев, ярость – иное дело. Чувствительность, ранимость для синоби запретное табу, способное отравить жизнь любому ниндзя. Естественно, это вовсе не означало, что она совсем ничего не чувствовала. Как и все обычные люди, куноити порой грустила и придавалась унынию, не выставляя чувства на всеобщее обозрение. Просто с годами девушка привыкла полагаться только на себя. И даже Тенши не было хода в святая-святых ее тайных мыслей и переживаний.
Таково бремя лидерства. Тяжкая ноша, самим фактом своего существования отдаляющая человека от привычного окружения, делающая его одиноким. Это законы силы, законы власти. Они влекут за собой огромную ответственность. Жаль раньше она не понимала этого...
Раньше, безумными выходками испытывая терпение опекунов. А ведь это за частую были влиятельнейшие члены совета старейшин. Она так глупо разбазаривала их время и лишь много лет спустя сумела оценить весомость тех поступков, на которые пошли старожилы клана... Ради воспитания двух сестер-сирот. Киёмидзу не бросают своих! Это законы рода.
И самой Наоми в свое время пришлось поступиться многим ради
В отличие от Тенши, Наоми в свои неполные 23-и частенько чувствовала себя отверженной, чужой в этом мире. Прожженная жизнью пессимистка, с вечной зацыкленностью на негативе, она не умела видеть светлое в бытие. И с этим трудно было бороться. Они с Тенши как ниточка с иголочкой, совершенно различные, но такие необходимые друг другу призваны были шагать по жизни рядом.
Долг, честь, преданность – эти высокие слова для сестер Киёмидзу несли в себе глубокий внутренний смысл. За банальной напыщенностью скрывалось нечто большее, нежели тривиальная принадлежность к социальной группировке. И пусть Наоми зачастую порицала волю старейшин Киёмидзу с их жесткими многовековыми традициями воспитания, взрастивших из них с сестрой убийц. Они все равно, не смотря ни на что оставались для нее единственной семьей, которую она знала когда-либо. Другой родни у них с Тенши не было. А родственников, как говориться, не выбирают. Именно поэтому так важно было восстановить нарушенный порядок бытия, отомстив за поругание клановой чети. Они с Тенши плоть от плоти Киёмидзу и то, каким в будущем будет их клан, зависело теперь только от них.
Остановившись в шаге от синоби, куноити опустила меч вниз. Уронив ладонь вдоль туловища, девушка горделиво расправила плечи. Окинула синоби ироничным взглядом насмешливых бирюзовых глаз.
В глубине души Наоми презирала Хьюгу. Впрочем как и всё остальное мужское население земного шара. Не испытывая к нему и толики должного уважения. Хотя, если смотреть на вещи объективно, она вообще мало кого действительно любила, если вообще умела это делать. Преклонение перед авторитетами всегда коробило ее. Еще в детстве это неодолимая тяга к свободе и независимости попортила немало крови ее родителям, а позже и членам совета старейшин.
Кстати, интересно как там поживала ее сестренка?
Мысли Наоми внезапно повернули в совершенно иное русло. Тревога прокравшись в душу, стальными клещами сжала, казалось окончательно очерствевшее сердце куноити. В последний раз, когда она видела ее, Тенши выглядела не особо хорошо. Бледная и обескровленная с пробитой головой, она мужественно сражалась с противниками на равных. Однако зная сестру, Наоми смутно догадывалась, каких на самом деле усилий ей это стоило. Кота не утаишь в мешке. Как бы ловко Тенши не изображала из себя отчаянную амазонку – на морально волевых усилиях долго не продержишься. Рано или поздно ранение даст о себе знать. Ее долг, как старшей сестры, предотвратить катастрофические последствия, которые может носить под собой подобное пограничное состояние Тенши.