Сестры-соперницы
Шрифт:
Потом наступил период, когда мне удалось убедить себя в том, что вообще ничего особенного со мной не происходило. Я не видела закрывающихся дверей. Все это мне приснилось. Если я попытаюсь кому-нибудь рассказать об этом, он рассмеется и скажет, что мне надо подлечиться.
Я стала думать о доме и странных вещах, происходящих здесь, и о том, что люди совсем иные, чем кажутся на первый взгляд. Особенно меня удивляла миссис Черри, такая кругленькая и веселая на вид, а на самом деле — мать опасного безумца, бежавшего из сумасшедшего дома, который явился в Фар-Фламстед и собирался
Меня постоянно одолевали мысли об этом шкафе на кухне. Я недоумевала, почему Берсаба уклоняется от разговоров на эту тему. Почему он завешан одеждой, словно кто-то хочет его скрыть? Мне стало ясно, что я не перестану думать об этом, пока не осмотрю шкаф. Кроме того, я думала о сыне Черри и о том, что могло бы случиться, проникни он в дом. Было бы, наверное, неплохо в таком случае спрятать детей в шкафу. Я даже заговорила об этом с Берсабой, но она сразу же разволновалась, и я оборвала разговор.
А почему бы мне не осмотреть кухню в собственном доме? Берсаба когда-то сама говорила об этом. Так почему бы мне это не сделать?
День близился к концу. Я вернулась с непродолжительной прогулки вокруг дома. Теперь я не решалась заходить далеко, к тому же погода становилась все холодней: наступал декабрь, и скоро должен был выпасть снег. Проходя через холл, я обратила внимание, как тихо в доме, и заглянула на кухню. Там никого не было.
Подчинившись внезапному порыву, я пересекла кухню и раздвинула одежду, закрывавшую дверь. Тяжелый ключ торчал в замочной скважине, и я повернула его. Внутри все было так же, как и в ту ночь, когда мы с Берсабой осматривали его. Я отвела одежду в сторону. Мне понадобилось напрячь все свои силы, чтобы сдвинуть засов. В лицо мне пахнуло холодным воздухом, и я вступила в помещение, которое своими размерами явно превышало встроенный шкаф. Здесь было темно, поэтому я вернулась в кухню, взяла свечу, зажгла ее и вошла в шкаф.
Там был тщательно отделанный коридор со сводчатым потолком футов семи в высоту и выложенными камнем стенами. Я прошла по коридору, показавшемуся мне довольно длинным, и добралась до другой двери. Она тоже была закрыта на тяжелый засов.
Я отодвинула его, и дверь распахнулась. Я оказалась в каком-то дворике и тут же поняла, где нахожусь, увидев наверху игрушечную башенку замка.
Я была очень взволнована и испугана: ведь Ричард сказал, что мне нельзя приближаться к замку, потому что это опасно.
Мне, конечно, не следовало оставаться здесь, но от растерянности я не могла двинуться с места. И тут раздался крик:
— Кто здесь?
Из замка вышел мужчина, высокий, очень широкоплечий, с бледным лицом, на котором так выделялось родимое пятно, что в первую очередь я обратила внимание именно на него. Что-то щелкнуло у меня в голове: я же видела его раньше! Это был Джон Земляника.
— Вернитесь назад! — закричал он.
— П-почему? — заикаясь, спросила я. Послышались странные звуки, и какое-то существо выбралось во двор. Это был человек, но что-то в нем было нелюдское. Его руки свисали до колен, и он двигался, шаркая ногами… двигался ко мне. Это был и человек, и в то же время не человек. От ужаса я не могла пошевелиться. Мне мгновенно вспомнился тот сумасшедший на лужайке…
Джон Земляника прыгнул в сторону этого существа, обхватил его руками и остановил.
— Все в порядке, мальчик, — сказал он удивительно мягким голосом. — Все в порядке. Ничего, ничего, мой мальчик.
Существо улыбнулось Джону, разжавшему объятия. Оно уже не казалось таким страшным.
Джон Земляника махнул мне рукой, показывая, что я должна удалиться туда, откуда пришла, и я отступила в коридор и дрожащими руками задвинула засов. Свечу я уронила во дворе и теперь оказалась в темноте, но направление было мне известно, и, касаясь рукой каменной стены, я благополучно добралась до шкафа.
Выбравшись наружу, я увидела миссис Черри, стоявшую с пепельно-бледным лицом.
— Вы были в туннеле. Вы были в замке! — воскликнула она.
— Да, — ответила я, — я уже знаю, кто там находится, и желаю получить объяснение.
— Это генерал должен вам рассказать. С этими словами она села у стола и охватила голову руками. Просидев так несколько секунд, она встала и подошла ко мне.
— В вашем положении это может пойти во вред.
— Кто там живет? Кто этот… мальчик… или мужчина? Кто он такой?
— Не мне вам это говорить, — неуверенно сказала она.
— Но вы это знаете.
— Ох, госпожа… Это наша тайна… Мы должны ее хранить. — Неожиданно ее глаза загорелись, и она сказала:
— Нет, я больше не могу молчать. Да и что молчать, раз уж вы видели? Все эти годы мы за ним присматривали… мы все, а особенно мы с Черри и Джон Земляника. Это его сын, генералов сын.
— Нет! — воскликнула я. — Магдален… родила вот это!..
— Ну вот, — вздохнула миссис Черри. — Я все сказала. Никто не посмеет меня упрекнуть. Мне ничего другого не оставалось… вы все равно увидели. Ну вот, вы уже и расстроились. Дайте-ка я отведу вас в комнату. Надо позвать вашу сестру.
Да, мне было необходимо поговорить с Берсабой. Мне нужно было разделить с кем-нибудь эту ужасную тайну. Невозможно забыть это тупое лицо…
Миссис Черри проводила меня в комнату.
— Вы уж не пугайтесь, госпожа, — приговаривала она. — Ребенку это не на пользу. Тот-то, он вообще-то спокойный, но иногда на него находит. Неплохой он паренек. Играет себе. Джон Земляника хорошо с ним управляется. Он любит его, Джон то есть. Он думает, что из мальчика еще может со временем быть толк.
— Приведите мою сестру, — попросила я.
Она вышла.
Прошло почти полчаса, а Берсаба так и не появилась. Затем раздался стук в дверь. Это вновь пришла миссис Черри. В руках у нее была кружка.
— Я так за вас беспокоюсь, госпожа. Вам не следовало ходить туда. Я вам кое-что принесла. Это вас успокоит. Немножко вербены, а то вы вся дрожите, и очный цвет, чтобы вы повеселели, ну, и любимая моя травка двухпенсовик от ста болезней. Выпейте.
— Я ничего сейчас не могу пить, миссис Черри. Оставьте это здесь.