Шрифт:
Роман
«И разделился мир на две части – одна была отдана Свету, другая Тьме, ибо нет одного без другого, как нет реки без берегов, а жизни без смерти…
«Книга Суккуб»
Часть первая
– Метатрон! – Спокойный, полный глубины и величия голос гулко раздался в пустой комнате.
Стоящий
– Я здесь, Владыко!
– Ты все сделал?
– Суккуб оказался умнее, чем мы думали, Владыко, – Метатрон снова поклонился.
– Хочешь сказать, он понял? – Голос Иерарха звучал спокойно, но Метатрон легко уловил скрытое напряжение.
– Не все, но…
– У нас нет права на ошибку, Метатрон, – в голосе послышались резкие нотки, – может, тебе нужен помощник?
– Нет, Владыко, – Метатрон покачал головой, – это вызовет подозрения…
– Возможно, – снова перебил голос, – хорошо, надеюсь, ты справишься. Что с амулетом? Ты можешь забрать его?
– Не думаю, что хранитель отдаст его добровольно, – Метатрон покачал головой.
– Найди способ, иначе…
Голос умолк. Не дождавшись продолжения, Метатрон негромко сказал:
– Я знаю, Владыко.
– Действуй, время не на нашей стороне! – Иерарх вновь замолчал, словно опасался даже словами навлечь опасность.
– Да, Владыко, – смиренно произнес Метатрон.
Голос не ответил. В наступившей тишине было слышно, как громко бьется сердце старого серафима. Выждав несколько мгновений, Метатрон негромко произнес:
– Владыко?
Никто не ответил. Вздохнув, Метатрон осенил себя священным полукругом, и тяжело, словно обремененный непомерным грузом, поднялся с колен…
Глава первая
…Старший следователь по особо тяжким грехам граф Сет Раум не спеша поднимался по древней каменной лестнице, чувствуя легкую радость при виде знакомых до трещинок стен родного Департамента мертвых душ. Свалившая его несколько ночей назад болезнь еще напоминала о себе приступами боли в пояснице, но в целом он чувствовал себя неплохо. Настолько, что был безмерно рад сменить уютную обстановку дома на кабинетную строгость, а капризную любительницу городских сплетен Прозерпину на тяжких грешников, чья исповедь изумила бы даже демонов Хаоса.
Ночь едва началась и, если не считать «обращенных», убиравших последствия очередного землетрясения, Сет был единственным, кто поднимался по истершимся ступеням старого здания. Лежащий у входа в Департамент двухголовый Ахерон – один из немногих оставшихся в живых созданий, помнивших самого Денница, оглядел всеми четырьмя глазами на кивнувшего ему Сета, и отвернулся. Это было узнавание и разрешение на проход. Несмотря на то, что голов у Ахерона было две, разговаривать не умела ни одна из них. Пройдя мимо молчаливого чудовища и, поднявшись еще на несколько ступенек, Сет подошел к широкой двери, за которой открывался коридор шестого круга. Не успел он сделать несколько шагов, как почувствовал чей-то скользнувший по спине взгляд.
– Граф Раум! – Шорохом падающей листвы прошелестел по пустому коридору бесцветный голос.
Сет обернулся. Это была «обращенная» Трупикова. На ней было красивое и дорогое на вид платье, черный цвет которого так шел бледному цвету лица «обращенной», и ожерелье из черных камней.
– А, это вы, – Сет улыбнулся, – или я вас давно не видел, или вы сегодня и вправду такая…, – он на мгновение запнулся, подыскивая подходящий эпитет, – светящаяся. Вас легко принять за…
– Демоницу? – Сету показалось, что в ее тоне скользнула тень неудовольствия, – Ну, это вряд ли, – ответила Трупикова и без всякого перехода, добавила, – я только что была у вас в кабинете…
– Я тоже иду туда, – усмехнулся Сет.
– …Вас хочет видеть директор. Срочно, граф!
Сет нахмурился но, взглянув на бесстрастное лицо «обращенной», произнес:
– Забавно. Еще не вошел, а меня уже ищут. Что ему нужно, не знаете?
– Откуда мне знать? – Трупикова посмотрела своими бесцветными глазами, и добавила, – Я лишь курьер.
Сет подумал, что она лукавит – по Департаменту ходил осторожный слух о связи директора с Трупиковой. Настолько осторожный, что Сет услышал об этом не от служащих, а от всезнающей Прозерпины, в очередной раз получившей повод обозвать все мужское население Хада ненасытными кобелями. Что, впрочем, за редким исключением, было чистой правдой.
Трупикова ушла, не прошелестев больше ни звука. В очередной раз, отметив ее воздушную походку, Сет мрачно вздохнул и пробормотал:
– Чёрт!
Он уже собирался продолжить свой путь, но не успел сделать и шага, как снова почувствовал на себе чей-то, на этот раз куда более неприятный взгляд. Еще не оборачиваясь, Сет уже знал, кто это – поговаривали (и не без оснований), что у графа Раума и на спине есть глаза. Передернув плечами, словно скидывая ненужный груз, Сет негромко произнес:
– Не пялься мне в спину, Мертвецов, – сделал шаг, и закончил, – а то… сожгу ненароком.
– Как ваше здоровье, граф? – Тон Мертвецова, как и голос, был также неприятен Сету.
– Не дождетесь! – С иронией, призванной скрыть раздражение, ответил Сет.
– Да мы-то как раз дождались, – без особой радости сказал Мертвецов, – вы, наконец, вышли на службу. И вас ждет директор. Давно.
Сет обернулся и посмотрел на похожего на тень Мертвецова. Худой и высокий, он был немногим ниже ростом и совсем не уступал в полномочиях – Саван Мертвецов был помощником директора, по совместительству его глазами и ушами. И у Сета, и у Мертвецова были свои отделы в Департаменте, но Сет был демоном, а Мертвецов «обращенным», и одно лишь это обстоятельство, не говоря уже о взаимной неприязни, огромной пропастью лежало между ними.
– С каких пор ты стал посыльным? – Сет пристально смотрел в бесцветные глаза Мертвецова, в которых невозможно было что-либо прочесть.
– Если этого требует мой долг перед Департаментом… – высокопарно начал Мертвецов, но Сет перебил его.
– Или перед директором?
– Для меня это одно и то же! – С вызовом ответил Мертвецов.
– Что ж, передай директору…, или Департаменту, раз уж это одно и то же, что я приду, как только смогу.
И пошел, не оглядываясь. Секунду посверлив мрачным взглядом спину уверенно вышагивающего графа, уже через мгновение помощник директора бесследно растворился в одном из бесчисленных коридоров Департамента.