Сет из Хада
Шрифт:
Сет напрягся – переход директора на доверительный тон был зловещим признаком, как говорится, слишком мягко стелет. Вслух он произнес, конечно же, другое:
– Ну, да, ведь скоро выборы!
– Именно! – Саргатанас чуть не взвился, – Ты знаешь, что я хочу убрать этого напыщенного Рофокала с поста, который он совершенно незаслуженно занимает уже сто лет! За это время он успел надоесть абсолютно всем! Не только мне! Природа и та уже не в состоянии выносить то, что он вытворяет!
Сет подумал, что директор несколько преувеличивает влияние политики премьера
Саргатанас тем временем продолжал ораторствовать, видимо представляя себя на трибуне в окружении своих сторонников.
– Его политика глупа и порочна! Мы все больше делаем уступок проклятым Светлым, и конца этому не видно! Мало того, что приходится считаться с двуличным Метатроном, которого, будь я премьером, выгнал бы, не задумываясь – эти серафимы и вовсе обнаглели! Только представь, мне, директору Департамента не дали сигилу! Никаких объяснений! Просто отказали и все! Это они так насмехаются над нами, и я не намерен терпеть подобное унижение еще сто лет!
Саргатанас нервно заходил по кабинету, впрочем, не очень удаляясь от внимательно слушающего его Сета:
– А все почему?! Да потому что нами управляют такие, как Люцифуг Рофокал, которые согласятся на все что угодно, лишь бы их не трогали! Но если Агварес будет на нашей стороне, победа обеспечена! Мы уберем всю команду этого мягкотелого идиота, и сделаем так, что Светлым придется считаться с нами! И не просто считаться, а согласиться на наши условия!
Раскрасневшийся от эмоций директор уставился на Сета.
– Да, вероятно, – спокойно ответил старший следователь по особо тяжким грехам, с трудом подавив желание спросить, как будущий премьер намерен бороться с землетрясениями.
– А когда я стану премьером, все мои помощники поднимутся вместе со мной, – директор указал пальцем на Сета, – и ты, граф Раум, в числе первых! – Патетически закончил Саргатанас.
– Это большая честь для меня, – Сет вежливо поклонился, – и если разрешите я сейчас же займусь этим делом.
– Начинай, – Саргатанас как-то сразу успокоился, переходя к обычному для себя деловому тону, – доложишь, как будут результаты.
– У меня вопрос, – Сет заметил мелькнувшее на лице Саргатанаса неудовольствие.
– Я слушаю, – суховато ответил директор.
– Эта отравительница…, Баст, за что она хотела убить герцога?
– Она не созналась, но это не имеет значения – ее вина доказана!
– Ничто не делается без мотивов.
– Для обвинения вполне хватило и улик!
– И все же мне бы хотелось ознакомиться с делом.
– Зачем? – Саргатанас раздраженно прикрыл глаз, выдержал паузу, и произнес, – Она пешка, которая не знает, кто ею управлял. Но она покушалась на королевскую особу и должна понести наказание!
Что-то в душе графа сопротивлялось, не желая доверять словам директора. Не склонный к спорам, Сет, тем не менее, испытывал сильное желание понять, почему Саргатанас не хочет, чтобы он ознакомился с покушением на прямого наследника Ушедшего.
– Чтобы понять, как помочь герцогу, я должен ознакомиться и с этим делом. Если почтальонша пешка, а заказчик на свободе, не исключено, что он захочет повторить попытку и, учтя ошибки, в этот раз все сделает правильно.
Саргатанас открыл глаз, скользнул взглядом по упрямому лицу Сета:
– У Мумии есть копия ее дела. Все, не задерживайся! Отправляйся сразу к герцогу, и помни, что я сказал!
Сет ограничился кивком. Вспомнив о Посмертном, которого, как (с плохо скрытым беспокойством) предположила Мумия, наверняка отправили за смертью, Сет окинул взглядом большой кабинет, но никаких признаков «обращенного» не увидел. Он уже двинулся в сторону двери, когда его догнала реплика директора:
– Я отправил его позаботиться об экипаже. Думаю, герцогу будет приятно, если мы не заставим его ждать слишком долго.
Не оборачиваясь, Сет вышел из кабинета…
…Посмертный стоял у дверцы запряженного двумя яростно фыркающими вороными экипажа, на котором золотистой краской был выведен герб Департамента. Сет поморщился – зная, насколько они не любимы массами, он предпочитал ездить на обычных экипажах. И, хоть герб на крыше и давал неоспоримые преимущества на дороге, а также позволял проезжать в любые закрытые для большинства зоны, но Сет всегда чувствовал неодобрительные, а порой и ненавидящие взгляды населения Хада, всегда недовольного многочисленными привилегиями правительственных учреждений.
Впрочем, ему предстоял служебный визит в аристократическую семью, поэтому выбора особо и не было. Взглянув на улыбающегося Посмертного, Сет спросил:
– Знаешь, куда ехать?
– Ага! – Радостно ответил Посмертный, – К этому, мать его, Агваресу!
Сквернословию Посмертного, не умевшего без мата связать и двух слов, уже давно никто не удивлялся, и Сет не был исключением. Подтвердив кивком точность адреса, он забрался в экипаж и, усевшись на мягкий диванчик, раскрыл взятую у Мумии папку.
– А, ну, пошли, мать вашу! – Раздалось голосом Посмертного где-то впереди и выше, и экипаж мягко тронулся, выезжая из ворот Департамента мертвых душ. Отвернувшись от окна, Сет начал читать дело…
…Служащая Департамента связи Гибеллина Баст обвинялась в попытке отравления герцога Агвареса. В нескольких скупых строчках было описано, как она принесла герцогу пропитанное ядом письмо и настаивала на вручении его лично в руки герцога. Яд оказался очень сильным – вскрывший письмо слуга умер мгновенно. Перечитав тоненькое досье, Сет так и не нашел главного – мотива преступления. Зачем ей понадобилось травить герцога? Гибеллина была из древнего, хоть и обедневшего рода, ни в каких грехах ранее не замечена, в партиях и других группировках не состояла. И все же, на основании свидетельских показаний герцога Агвареса, выслушанных ограниченным числом судейских, несколько часов назад Гибеллина Баст была приговорена к пожизненному заключению в Тартаре…