Север помнит
Шрифт:
– Нет… - Не надо. Все что угодно. Только не это. – Я не добыча. Я просто Теон. Я… я был Вонючкой, но теперь нет. Пожалуйста. Мне жаль. Мне жаль. Мне так жаль.
– Хватит трепаться, парень, - сказал Тормунд уже мягче. – Мы едем на юг, чтобы сражаться за лорда Сноу, раз уж он сам не смог. Мы освободим Винтерфелл и Манса-налетчика, и чем скорее мы это сделаем, тем скорее он будет править нашим народом. – Он усмехнулся щербатой улыбкой. – Так что ты нам поможешь.
– Как? – Теон едва не разрыдался, поняв, что его дом в башне под снегом, где Аша пела ему, утрачен навсегда. – Что вы хотите, чтобы я сделал?
– Ну, не могу
========== Алейна ==========
Алейна проснулась посреди ночи, услышав снаружи встревоженные голоса. Она повернулась на другой бок и прислушалась: кто-то спрашивал, послали ли за мейстером, а ему отвечали, что Колемон уже идет. Маленький лорд в настоящий момент мирно спит, но продолжительность и тяжесть припадка взволновали всех, кто был рядом.
«Роберт», - подумала Алейна. Она оттолкнула тяжелые одеяла – осторожно, чтобы не разбудить Ранду, - и спустила ноги с кровати. Обычно она спала в своей комнате, но Ранда настояла, что хочет выслушать все пикантные подробности ее последней встречи с Гаррольдом Хардингом. Они уже трижды выезжали на прогулку, и Гарри был воплощением очарования, галантности, нежности и остроумия. Он восторженно внимал каждому ее слову и смеялся, даже когда ее шутки были не особенно смешными. Он расточал ей глупые романтические любезности, и ему было чрезвычайно трудно отказать. Теперь Алейна очень легко могла понять, как ему удалось оставить по меньшей мере двух девушек с бастардами в животах.
Тем не менее, она не доверяла ему ни на секунду. Мне велели завоевать его, может, и ему велели завоевать меня? Джоффри мог вести себя как прекрасный рыцарь, когда это было ему нужно. Алейна накрепко запомнила предостережения Петира насчет брачной ночи, и поэтому позволила Гарри лишь несколько целомудренных поцелуев. Как ни странно, это ни капли не охладило пыл Гарри, наоборот, лишь распалило его, и этому обстоятельству, как глубокомысленно заметила Ранда, было одно простое объяснение.
– Он привык, что девушки из кожи вон лезут, лишь бы угодить ему. И вот он встретил тебя, прекрасную и загадочную. Ты не прыгаешь к нему в объятия и не даешь ему то, чего он хочет, по первому зову. Этого довольно, чтобы он ошалел от страсти. Он захочет доказать, что сможет завоевать тебя. Очень разумно, милая. Ты сама до этого додумалась или тебе твой дорогой отец подсказал?
Алейна не ответила. Она всегда настораживалась, когда Ранда звала ее посплетничать. Сообразительная дочка лорда Нестора уже разглядела то, чего пока не заметили другие: Гарри-Наследник не будет тратить столько времени и сил, чтобы приударить за какой-то незначительной девушкой, пусть даже и побочной дочерью лорда-протектора. Когда Алейна поделилась своими размышлениями с Мизинцем, он заверил ее, что это тоже часть плана.
– К тому времени, как зазвучат свадебные колокола, люди уже должны питать некоторые подозрения. И когда правда раскроется, они будут считать себя чрезвычайно умными и проницательными.
– Но Ланнистеры… - начала она.
– Больше не будут нас беспокоить, солнышко. Боюсь, что лев растерял и свои когти, и свой рык. Они наделали уже столько глупостей, что даже если ты выйдешь через Кровавые Ворота и откроешься первому встречному, тебя, скорее уж, сердечно примут и нальют выпить, чем потащат в Королевскую Гавань, чтобы выжать несколько жалких драконов из рук всем ненавистной обезумевшей королевы, заточенной в темницу. Нет, моя славная дочурка, мы уже победили. Нам нужно только ждать вестей о смерти Беса. Так что ступай и очаруй Гарри еще немного. Кстати, раз уж ты не одариваешь его настоящими поцелуями, наверняка у тебя найдется один для меня?
Алейне удалось увернуться под предлогом, что она уже опаздывает. Ей нравилось целовать Гарри чуть больше, чем Петира, но это не имело значения. Он целует Винтерфелл, хоть пока об этом и не знает. Единственным, кто защищал меня и ничего не требовал взамен, был Пес.
Алейна накинула на плечи меховую накидку и тихонько покинула спальню Ранды. В холле вполголоса беседовали слуги, но, завидев ее, они тут же замолкли.
– М’леди, - беспокойно сказала Гретчель. – Мы разбудили вас?
– Нет, я не спала, - солгала Алейна. – Я слышала, тут говорили о лорде Роберте. С ним все в порядке?
– Сейчас да, - осторожно ответила Гретчель. – Но у него был ужасный припадок, м’леди, даже мейстер Колемон такого никогда не видел. Мы разбудили лорда-протектора, и вас бы тоже разбудили – лорд Роберт звал вас в бреду, - да лорд Бейлиш сказал, вам не стоит видеть его в таком состоянии, лучше уж вы побудете с ним утром.
Ты хочешь сказать, он не хочет, чтобы я вмешивалась. Вспышка гнева пронзила Сансу.
– Что сделали для моего… для лорда Роберта? – Она чуть не сказала «для моего кузена».
– Мейстер Колемон дал ему сонное питье и велел нам с Мадди прибрать его покои, чтобы там стало посвежее. – Гретчель покачала головой; большинство слуг из Орлиного Гнезда то жалели, то сердились на своего хрупкого, хворого мальчика-лорда. – Он сказал, что послал за целителем, одним из лучших в Речных землях. Его зовут Старший Брат, он из монастыря на Тихом Острове.
Святой человек. У Алейны в голове мелькнул отчаянный план. Если она на исповеди откроет ему свои страхи и подозрения, он никому не расскажет, откуда он узнал об этом. Но что он сможет сделать? Обвинить Мизинца в убийстве? Расторгнуть ее брак с Тирионом? Это всего лишь бурый брат, а не септон, он и так уже невольно подвергает себя опасности, встав на пути Мизинца. Если Старший Брат узнает о том, что знаю я, - что Роберта пытаются отравить, - и объявит об этом на всю Долину, тогда что? Мизинец подстроит монаху какой-нибудь несчастный случай на обратном пути, напомнит всем, как он чтит память своей жены и заботится о благополучии своего пасынка, и на месяц-другой перестанет подсыпать Роберту в еду «сладкий сон». Без этого зелья припадки у Роберта станут сильнее, и он все равно умрет.
При этой мысли Алейна содрогнулась. Я должна встретиться со Старшим Братом, нужно предупредить его. Она через силу улыбнулась.
– Меня воспитывали в Вере Семерых с раннего детства, хоть я и не захотела становиться септой, - сентиментально промолвила она. – Я была бы так рада поговорить с добрым братом. Позаботьтесь, чтобы мне немедленно сообщили, когда он приедет.
– Да, м’леди, - тихо ответила Гретчель. – А теперь вам лучше лечь в постель. Здесь холодно, мы ведь не хотим, чтобы вы простыли.