Север помнит
Шрифт:
Да уж, мы не хотим. Меньше всего Петир. Алейна поблагодарила служанку и вернулась в спальню, сомневаясь, что ей удастся уснуть.
Так и случилось: заснуть она не смогла. Она лежала с закрытыми глазами, прокручивая в голове тысячу возможных планов и отбрасывая их один за другим. Когда Ранда пощекотала ей нос своей косой и сказала: «Просыпайся, соня! Твой лорд-отец пригласил Белмора и Темплтона на завтрак, и он просил тебя оказать им честь своим присутствием», - Алейна зевнула, заморгала и притворилась сонной.
Белмор и Темплтон. Алейна вспомнила – это два лорда Хартии, которых Петир намеревался усердно улестить – Белмора взяткой, а Темплтона – дружеской
– Нет, - сказала Санса, не давая себе возможности передумать, - Я не пойду на завтрак. Пошли служанку сказать, что… у меня начались лунные дни. – Это достаточно убедительная причина, чтобы отбить охоту задавать вопросы даже у самых настойчивых мужчин.
Ранда с любопытством посмотрела на нее.
– Я думала, лунная кровь была у тебя две недели назад, ты тогда не поехала кататься с лордом Петиром.
Да, была. В тот раз ей не пришлось лгать. Тогда она впервые была благодарна спазмам и всему прочему. Она впервые позволила Гарри поцеловать себя, и ей совершенно не понравилось обманчивое равнодушие в голосе Петира, когда он предложил ей показать то место, где они были с Гарри. Он обнимал ее за спину, даже, пожалуй, ниже, чем позволяли отношения между отцом и дочерью. Она чувствовала себя обнаженной, как в тот раз, когда сир Борос Блаунт сорвал с нее платье и избил перед двором короля Джоффри. Тирион остановил его, а Пес дал мне свой плащ. А потом, когда он сбежал с Черноводной, он оставил этот плащ в моей комнате, запачканный кровью и пропахший дымом. Как бы ей хотелось взять этот плащ с собой, когда она убегала с сиром Донтосом, но это было невозможно.
– Как знаешь, - наконец сказала Ранда, пожав плечами. – Осмелюсь сказать, лорду Петиру не нужна твоя помощь, чтобы морочить людям голову, и если он достаточно невоспитан, чтобы задавать вопросы, я расскажу ему всякие душераздирающие истории, лишь бы он успокоился. – Она лучезарно улыбнулась, но ее взгляд был острым и проницательным. – Куда ты собралась на самом деле? Улизнуть с Гарри?
Санса покраснела.
– Нет, я… я просто не хочу…
– Дорогая, не нужно извиняться за то, что не хочешь проводить прекрасное утро с подобными людьми. Лорд Бенедар Белмор продаст свою престарелую бабушку, если это будет ему выгодно, лорд Саймонд Темплтон – добродушный идиот, а лорд Петир Бейлиш… - Она пристально посмотрела на Алейну. – На твоем месте я бы скорее опасалась, что это он лишит тебя девственности, а не Гарри. Не все здесь слепые, милая. Мизинец хочет тебя так сильно, что Верховному Септону в Королевской Гавани, небось, кошмары снятся. Тебе не кажется, что такие чувства не подобают отцу?
Моим отцом был лорд Эддард Старк. Нет, это слишком опасно. Может, Мизинец и уверен в своей победе, но Ланнистеры все равно опасны – и они не единственные ее враги. Я должна оставаться Алейной.
– У моего отца… благие намерения. – Она едва не задохнулась от этой лжи.
Ранда продолжала изучать ее.
– У моего тоже, но он не хватает меня за задницу, не лапает за грудь и не лезет с поцелуями. Давай, малышка, между нами девочками,
Холодный ужас сковал Алейну. Она знает. Ранда знает, и уже давно. Почему она никому не рассказала? Когда она собирается раскрыть правду?
– Ох, милая, - сказала Ранда, заметив немое изумление на ее лице. – Не смотри на меня так. Это ничего не изменит между нами. Ясно как день, что ты не от крови Мизинца, во всех смыслах, и удивительно, что тебе удалось хранить свой секрет так долго. Мой отец, например, не знает, и я не думаю, что еще кто-нибудь догадался. Что ж, могу сказать, это многое объясняет. Ты выйдешь замуж за Гарри, и когда это произойдет…
Санса испытала такое облегчение от того, что кто-то знает о том, кто она на самом деле, что едва не призналась во всем, но сдержалась. Нужно быть еще более осторожной с Рандой теперь, когда ее секрет раскрыт.
– Это дело будущего, - сказала она. – Всякое может случиться.
– Может или случится? – Ранда пожала плечами. – Что ж, Алейна, что бы ты ни собиралась сделать, от меня никто ничего не узнает. Но если ты собираешься сделать ложь своей привычкой, я тебе советую…
Однако Сансе не довелось узнать, что ей советует Ранда. В этот миг в дверь постучали, и раздался голос Гретчель:
– М’леди, монах уже здесь. Вы велели сообщить, как он приедет.
– Мне нужно одеться. – Алейна выбралась из постели. – Скажи ему, что я встречу его в… - Она отпросилась у Мизинца, и будет скверно, если ее застукают с чужим человеком. – Приведи его в мою комнату, да потихоньку.
– Как скажете, миледи. – Гретчель вышла.
Алейна поспешно оделась. Она выбрала свое любимое неброское платье из коричневой шерсти, заплела волосы в длинную косу и благоразумно надела ожерелье с серебряной семиконечной звездой. Ей придется играть со Старшим Братом роль религиозной девицы, на случай если кто увидит.
Девушка спешила по коридорам, еле живая от страха, в любой момент ожидая, что с ней заговорят и потащат на завтрак, но все было спокойно. Она добралась до своей комнаты, вошла и заперлась на щеколду.
– Леди Алейна, - раздался низкий голос. – Это большая честь, что вы пожелали видеть меня так скоро.
Алейна проглотила ком в горле, повернулась и улыбнулась.
– Я очень вам рада, брат.
Ее возможный союзник был высок и широк в плечах, с лысой головой, большими руками и сломанным носом. Больше похож на наемника, чем на монаха. Ему было лет сорок пять, смотрел он внимательно и спокойно.
– Я так понял, вы пожелали увидеться со мной прежде, чем я осмотрю лорда Роберта.
– Да, это так. – Алейна подошла ближе. – Я хочу сберечь ваше время и предупредить вас. Брат, лорд Роберт не просто болен. Его… - Она оглянулась, понизила голос и наклонилась к нему как можно ближе. – Его пытаются отравить.
Старший Брат изумленно взглянул на нее.
– Вы… вы уверены?
– Совершенно уверена.
– Но кто?
Алейна заколебалась.
– Если я скажу вам, это будет считаться исповедью. Вы должны вернуться в монастырь и только там открыть правду. Только никому не говорите, кто вам рассказал.