Север Северище
Шрифт:
За стеной устроила сходняк настоящая преступная органи -зация. Они ставят права выше обязанностей. Представляют не наше общество, а всепланетную фининсово-промышленную олигархию, то есть фактически мировое правительство, являются его “пятой колонной”, убийцами родины. Действуют по стратегии тайной войны. Это можно назвать, пришла Павлу Афанасьевичу в голову мысль, фашистским вторжением русофобов с тыла. И он вспомнил совсем недавно поразившие его слова Израэли: “Мир управляется совсем иными людьми, чем воображают те, кто не бывал за кулисами”. Вот блестящее подтверждение верности этого высказывания!
Не трудно предположить такие тайные
…В столице жизнь бежит быстрее, чем в провинции, и потоком мощнейшим. За сутки с небольшим Павел соприкоснулся со столькими разнородными реалиями. С любимыми, близкими, знакомыми и вовсе чужими людьми! Пока, стоя у входа в Центральный дом литераторов, ждал Ивана Калугина перед поездкой с ним на “вечернее чаепитие” рядом с Кремлем, произошла одна радостная встреча. Из писательского дома вышел вместе со знаменитым композитором Денисом Архиповичем Спиридоновым сосед Павла по деревушке Дебре патриарх родной литературы Игнатий Сидорович Смирнов-Кузьмов. Они не однажды встречались, задушевно беседовали в родном селении, куда Игнатий Сидорович приезжал в конце пятидесятых-начале шестидесятых годов. Оба земляка сразу заметили друг друга и, радушно улыбаясь, сердечно обнялись. Однако никакого времени для немедленной беседы ни у молодого, ни у старинушки не было. Лишь успели, что называется, на ходу обменяться самой необходимой информацией. Игнатий Сидорович приехал в Москву вместе с женой Марией Федоровной, живут сейчас в Калинине, буквально через полчаса возвращаются на машине туда. Павел, сияющий от неожиданного счастья, что удалось свидеться, чуть ли не возопил:
– Игнатий Сидорович, дайте слово, что во время Дней литературы на Тюменщине, в крайнем случае – через лето, всречаемся в ханты-мансийской тайге! После общения с читателями в областном центре все писатели отправляются по пяти маршрутам. Один из них – в лесной Советский район, где стоит моя избушка на курьих ножках. Вы же охотник из охотников, известный каждому школьнику и взрослым, выросшим на ваших великолепных рассказах, певец природы. В “моих” зауральских краях она, можно сказать, еще в таком виде, как в ваших произведениях о временах своего детства. Вот листок с моими координатами, возьмите.
– Хорошо бы, хорошо бы… - улыбался в усы и окладистую бороду дедушка, дебревский уроженец. И, обратившись к своему старинному другу Денису Архиповичу Спиридонову, рекомендовал ему доверительно пообщаться с Павлом, как выразился, “с нашим молодым современником, моим брянско-сельским по рождению порядочным другом, посудачьте с ним вместо меня”. Вы, мол, в своей Жуковке “такого свежего ветра нынешней действительности” не встретите и в течение ряда лет. Узнав, что Котов до Нового года будет в столице, композитор пригласил его к себе на послезавтра, чем тоже несказанно обрадовал Павла.
Тут пришла черная “Волга” с Иваном Калугиным, и Павел расстался с бесценным однодеревенцем и его другом, сказав обоим: “До скорого свидания!”
В служебном авто он не решился рассказать институтскому однокашнику о случайно подслушанном среди бела дня жутком разговоре врагов рода человеческого, на шабаше которых председательствовал демон – их сотоварищ по предстоящей трапезе. Она, предположительно по тому, как богато был сервирован стол, в том числе и редкими алкогольными напитками, могла закономерно превратиться в кампанейский кутеж. Но лжезаместитель заведующего книжной редакцией издательства “Правда” включил желание и волю, чтобы не поддаться бесовскому обольщению. Наоборот, Павел Афанасьевич с глубоким вниманием наблюдал вблизи предателя по своей натуре, врага Родины, тайно разваливающего государственные структуры, разрушающего СССР изнутри, действующего в этом плане умышленно, а не в результате просчетов и ошибок. В голове проскочила мысль, не “каменщики”, а – разрушители. Элементарной стены никто не сложил, не то, что печки, камина или дворца.
СОН О ВОНЮЧЕМ БОЛОТЕ
…И приснился в эту ночь собкорру ханты-мансийской газеты “Ленинская правда” удивительный сон. Будто он остался один в спецресторане с видом на Кремль, а уже глубокая ночь, дверь закрыта. Бессмысленно пытаться выйти отсюда, надо ждать утра. Видно, он вздремнул. Все ушли, решив ему не мешать и, пожалуй, предупредив официантку, чтобы до начала дня его никто не беспокоил. Когда рассветет, кто-то объявится и выпустит.
Стал смотреть на Кремль, как все глядели во время недавнего застолья. Красота да и какая! Тем более, что освещение - лучше не надо. Перед очами все двадцать башен, от Боровицкой до Оружейной. Особенно хорошо видны те, что ближе к нему: Спасская, Царская, Набатная, Константино-Еленская, Беклемишевская. Здания и соборы внутри тоже как на картинке: Большой Кремлевский дворец, Благовещенский, Архангельский и Успенский соборы, Колокольня Ивана Великого, церковь Ризположения, бывший Сенат, Арсенал, Грановитая палата… Наверно, я сейчас единственный человек в мире, который такое наблюдает, решает Павел Афанасьевич. Никого из лиц высшей власти за красной кирпичной стеной с зубцами в это время нет, во всех помещениях царит безмолвие, как где-нибудь в верховьях Тапсуя.
У Котова пробудилась историческая память. Видит, как наяву, интересное и поучительное прошлое предков. И в средине последних ее восьми столетий – Москва-сердце, серединный город Державы. Складывается русская государственность. И нашествия завоевателей, и праздничные торжества побед, салюты, и казни злодеев-воров, мятежных Пугачевых-Разиных, и потрясения беснующихся, названные революционными. Появившиеся здесь первые русские печатная книга и университет. Неповторимые церкви, пышные дворцы знати и купеческие дома.
Еще до открытия Америки ( 1492 ) развернулось в Кремле и Большом посаде ( Китай-городе ) каменное строительство, начатое Иваном Калитой. Первая каменная церковь в Москве – кафедральный Успенский собор, усыпальница митрополитов, 1326 год. Собор Михаила Архангела ( Архангельский ) стал княжеской усыпальницей. Близко по времени возведение Благовещенского собора и церкви Ризположения. Первое каменное гражданское сооружение – Грановитая палата, чтобы вести торжественные церемонии, приемы гостей, 1491 год. В ХУ1 веке вознесся в честь взятия Казани собор Покрова, что на Рву, - девятицерковный, с восьмигранным столпом посредине, увенчанном шатром. Это храм Василия Блаженного, символ Москвы и России.