Север
Шрифт:
– Посмотрим, мадам! посмотрим…
Пока же он бьется в конвульсиях, лежа на спине… у наших ног… его обрубки вздрагивают… руки как будто борются с ковром… шея так изогнута, что головы не видно в складках одежды, изо рта выступила пена, на подбородке – кровь…
– Вот видите, доктор!.. такое с ним происходит по крайней мере два раза в неделю… припадки становятся все сильнее и сильнее…
– Конечно, лучше бы его отправить в другое место… на лечение… не оставлять здесь под этими бомбежками… например, в Швейцарию…
– Он ни за что не захочет уезжать! он слишком ревнив!
– Мы поговорим об этом с Харрасом…
– О, вряд ли он вернется!
– Сколько длятся эти припадки?
– Всегда по-разному! verschieden!.. десять минут!.. два часа!.. все врачи советуют ждать… чтобы он обязательно спал… три часа… четыре часа… но хорошо ли это?
– Превосходно!.. а чем вы его лечите?
– Посмотрите!
Она
– Все, что он хочет, и столько, сколько он хочет!.. так мне рекомендовал Харрас… в некоторые дни по два… три раза… но особенно по ночам… припадки обычно начинаются около одиннадцати часов…
Однако причиной его припадков являются не только воздушные тревоги… иногда ему просто пытаются возразить… вот на сей раз из-за ревности… она в этом уверена… он был болезненно ревнив… ревновал ее к Харрасу и к ландрату… ну, к Харрасу, это еще понятно… но мы-то тут при чем? ревновать к нам? к нищим, опущенным… да у нас все силы отнимают эти вечно дрожащие стены, и еще 75-я статья из задницы торчит… так что если эту даму еще одолевали какие-то чувства, то дай ей Бог здоровья! честное слово, до этих страстных дам даже в самой идиотской ситуации порой не доходит, что вам от них просто ничего не надо… ни закусок, ни лакомств, ни десертов!.. они могут оставить все себе! только пусть отлипнут от вас ради Бога!..
о ярость! слабоумные! позор!К ногам прекрасных дам…Ваш пыл и страсть! быстрее!..в общем, нас с Ля Вигой можно было списать со счетов… мы были сама скромность… и думаю, уже навсегда!.-, у этих красоток всегда только одно на уме, и это ужасно! вокруг горят города, людей режут, вешают, четвертуют, а они сходят с ума от похоти… при любых обстоятельствах у них на 1-м месте спаривание! вот у меня, к примеру, память хорошая (нисколько себе не льщу), и я прекрасно помню, как в октябре 14-го наш полк разбил временный лагерь на правом берегу Лисы, [134] всю ночь до рассвета не прекращался огонь батарей с противоположного берега, а в это время нас осаждали целые толпы барышень, дам, мещанок, работниц… под покровом темноты они молча, без единого звука, задирали свои юбки и так переходили от кавалериста к кавалеристу, даже не видя их лиц… нет, обычно все выглядит вполне прилично, период от помолвки до свадьбы может длиться месяцев десять, а то и десять лет, парочки занимаются то одним, то другим, ходят по вернисажам, вечеринкам, порой все даже заканчивается автомобильной катастрофой, а так, застолья, дружеские пирушки, грандиозные попойки, похмелье и наконец оглашение в мэрии, однако при первом же удобном случае, в определенных обстоятельствах тысячи обезумивших от страсти дам способны спариваться с целыми полками, да еще под градом снарядов!.. все происходит за одну минуту!.. без затяжек!.. в природе исчезают виды?… много смертей?… джиг! джиг! спариваемся, как мухи!
134
Река во Франции и Бельгии.
Я рассказываю вам далеко не все, что знаю, но я не чувствую особенной уверенности в завтрашнем дне, так что спешу воспользоваться этой возможностью, дабы потом мои враги не сделали это за меня, они же все переврут, ведь уже сейчас они только этим и занимаются… вы, наверное, скажете… да всем на это плевать!.. а вот мне – нет! я, кажется, рассказывал вам о калеке фон Лейдене… корчившимся на спине… в припадке… могу описать вам этот вонючий обрубок поподробнее!.. на нем нет ни воротничка, ни галстука… так лучше!.. он извивается, прикусил себе язык… но хотя бы нет риска, что он задохнется… это совершенно определенно эпилептический припадок, я бы даже сказал, классический… а где же его охотничье ружье?… я его поднимаю… оно заряжено… два патрона… я кладу их в карман…
– Нам он тоже постоянно угрожает!.. мне и моей дочери!..
Могу себе представить!.. черт!.. а нам-то что!.. у нас как будто своих забот мало!.. я вспоминаю о Лили… она, наверное, беспокоится, что с нами случилось?… я думаю о похлебке… но этот Tanzhalle слишком далеко!.. и бакалея тоже не близко!.. а уж в бистро я больше ни ногой… мимо хижин и то идти не очень хочется… местные матроны и вдовы все секут… эти дамы постоянно начеку!.. нет, я этого себе просто не представляю!.. уж лучше я еще раз залезу в тот котел внизу… без разрешения… если же
– Оп!.. оп!.. сюда!
Французы… понятно… они нас заметили… и наши котелки… им тоже хочется… я говорю: «ладно! так и быть! держите! каждому по одному!» а парочку мы оставим себе на вечер… я рассказываю им, что у нас украли наши карточки, эта Кретцерша, Крахт и остальные… шайка бандитов!
– Ничего удивительного, все они одинаковые!.. а как русские распоряжаются жратвой!.. продают котелки бошским женщинам! вот почему нам никогда ничего не достается!
Именно в тот момент очень высоко, под самыми облаками, появляется что-то вроде стайки уклеек… мы все поднимаем головы вверх…
– Их все больше и больше!
Это говорит Жозеф… а второй, Леонар, у которого вид гораздо более скрытный и менее приветливый, замечает:
– Они что-то там затевают!
Я реагирую почти сразу!..
– Когда мы были в Берлине, он уже был в жутком состоянии, сейчас они, наверное, уже с ним покончили!.. не так ли, Ля Вига?
Ля Вига со мной согласен…
– Да, мы тоже так думаем!.. и что они еще могут там бомбить?… воронки?
– В воронках могут прятаться боши!.. и они не скоро остановятся, будут продолжать там все жечь!.. разнесут все!
Таково мнение Жозефа…
Жозеф, наверняка, считает, что мы тоже должны были бы находиться там, в этом огромном костре, ибо там и только там самое место таким продажным сволочам, как мы!.. ничего удивительного… такого же точно мнения придерживаются практически все, а не только свинопас Жозеф и навозник Леонар, да тот же Кокто из Академии… о, им просто нет числа, это и жители Холма, и приговоренный к смерти Кусто, и Гонкуровский лауреат Вайян… такова уж совершенно необъяснимая магия моей скромной личности, что все и вся меня всегда обвиняли, обвиняют и будут обвинять, свои и чужие, во всех смертных грехах… будто я получал жалованье во всех окошечках… нелегальных и официальных… проползал под всеми железными занавесами, как слегка приподнятыми, так и плотно закрытыми, залезал во все писсуары и мышиные норы, и все ради очередной жалкой подачки!.. вот что значит быть зеркалом человеческих душ! шлюхи хотят всюду видеть только шлюх!.. вы, вероятно, думаете, что уж с этими двумя вольнонаемными пленными мы могли бы вообще не дискутировать! однако они придерживались совсем другого мнения!.. и раз уж мы оказались в хлеву, и рядом не было ни одного фрица, Леонар решил высказаться без обиняков…
– Вы, наверное, на эту тему и не думаете, да?… а вот мы мечтаем только об одном, чтобы всех нацистов изжарили на фосфоре!.. и остальных тоже!.. всю эту бошию!.. их баб и сопляков!.. всех!.. хотя вы их, наверное, любите!..
– Нет!.. я бы не сказал… а вот они нас вообще не переносят! это точно!
– Тогда почему вы здесь?
– Потому что в Париже еще хуже!
– Ну и чем же там хуже?
– Да наши головы там слишком ценятся!
– А, ну тогда понятно!
Они так и думали!.. мы сами признались!.. Леонар и Жозеф набивают свои трубки… чем-то вроде табака…