Северное сияние

Робертс Нора

Румянец с щек Эда схлынул, и по глубокому вздоху Нейт понял, что гроза миновала.

— Как бы то ни было, вы вели себя грубо.

— Это правда. И невнимательно. Сказать по правде, у меня сейчас вообще масса забот. Например, убийство Патрика Гэллоуэя. Самоубийство Макса. — Он помотал головой. — Соглашаясь на это место, я, честно говоря, не рассчитывал, что мне придется заниматься чем-то более серьезным, чем, скажем, такое вот ограбление.

— Это настоящая трагедия. — Эд опустился в кресло и наконец предложил присесть Нейту. — Трагедия и шок. Макс был мне другом, близким

другом. — Он потер затылок. — Я-то считал, что хорошо его знаю. Кто бы мог подумать, что он замышляет самоубийство. Оставить жену, детей… — Он поднял ладони, словно молил о прощении своего друга. — Думаю, меня это расстроило даже сильней, чем кажется со стороны. И это меня гложет, гложет… Я тоже должен перед вами извиниться.

— Это необязательно.

— Я сам нагнетал напряженность вокруг этой кражи. Защитный механизм психики. Легче беситься из-за пропажи удочек, чем думать о гибели Макса. Я помогаю Кэрри с организацией похорон, немного — с финансами. Смерть влечет за собой кучу формальностей. Тяжело. Тяжело этим всем заниматься.

— Нет ничего более грустного, чем хоронить друга. Тем более такого давнего.

— Очень давнего. Хорошие были времена. И дети у нас вместе росли. Да еще эта история с Пэтом…

— Его вы тоже знали?

Он улыбнулся:

— Еще до женитьбы на Арлин. Или, выражаясь ее словами, до того, как она меня приручила. Я ведь не всегда был таким респектабельным горожанином и примерным семьянином. Пэт был… авантюрист, я бы сказал. Хорошие времена, ничего не скажешь. На свой лад, конечно.

Он огляделся по сторонам, как будто сидел не в своем кабинете, а в чужом и не мог вспомнить, как тут оказался.

— Все это кажется невероятным. И то, и другое.

— Обнаружение тела Гэллоуэя для всех стало шоком.

— Я думал, он подался в сторону моря. И все так решили. В этом не было бы ничего удивительного. Правда. Он был натура беспокойная, безрассудная. Этим-то он к себе и привлекал.

— Вы с ним в горы ходили?

— Господи… — Эд выпрямился. — Я раньше любил горы. И испытание, и адреналин — все вместе. Я и сейчас люблю. Только хожу редко — времени нет. Сына вот лазить учил.

— Говорят, Гэллоуэй был отличный альпинист.

— Превосходный. Правда, и в этом плане безрассудства хватало. По мне, так даже лишку, хоть мне и было всего тридцать.

— Есть какие-нибудь соображения: кто бы мог пойти с ним в горы в феврале?

— Никто, и поверьте, я об этом все время думаю. Подозреваю, он с кем-то сговорился — может, с группой — и повел их на вершину. Он мог такое учудить, это точно. Чтобы подзаработать, а заодно испытать прилив адреналина. И кто-то из них его убил. Почему — одному богу известно. — Он покачал головой. — А разве следствие ведет не полиция штата?

— Они. Я просто так спрашиваю, из любопытства.

— Сомневаюсь, что они найдут убийцу. И даже мотив. Шестнадцать лет. Господи, как мир изменился, — проворчал он. — Вот так живешь — и не замечаешь. Знаете, я ведь когда-то один в банке управлялся. Здесь и жил. Деньги держал вон в том сейфе.

Он показал на черный сейф, стоявший на полу.

— Не знал.

— Я сюда приехал в двадцать семь лет. Хотел найти

себе место под солнцем, обустроить его по своему вкусу. — Он опять улыбнулся. — Пожалуй, это мне удалось. Первыми клиентами у меня были супруги Хопп и судья Ройс. Нужна была смелость, чтобы деньги мне доверить. Никогда этого не забуду. Но у нас была мечта построить город и мы его построили.

— Хороший город.

— Да, хороший. Я горжусь, что приложил к нему руку. Здесь тогда был старик Хайдел со своим «Приютом странника». Тоже деньги у меня держал, только не сразу решился. Потом другие потянулись. Пич с третьим мужем. Нет, со вторым. Они какое-то время жили за городом, сюда только за покупками приезжали. А когда он умер, она перебралась в город. Отто, Бинг, Деб и Гарри. Чтобы здесь жить, нужно характер иметь. И верить в лучшее.

— Это точно.

— Что ж… — Он потянул воздух носом. — Пэт тоже верил, но на свой лад. И характер у него был. Насчет силы воли не скажу, но с ним было весело. Надеюсь, теперь он упокоится с миром. Как думаете, узнаем мы когда-нибудь, что там все-таки произошло?

— Шансов немного. Но думаю, Кобен сделает все возможное. Будет искать летчика. И всех, кто мог видеть Гэллоуэя перед тем, как он пошел на вершину. Не исключаю, у вас будут интересоваться, с кем он обычно летал в горы.

— Обычно с Джекобом. Но если бы его вез Джекоб, он бы наверняка забил тревогу, когда Пэт не вернулся. — Он пожал плечами. — Стало быть, рассуждая логически, это был кто-то другой. Дайте подумать…

Он взял серебряную ручку, задумчиво постучал о письменный прибор.

— Вспоминаю, когда мы с Джекобом ходили, то он иногда нанимал… Как же его? Ветеран Вьетнама. Лейке… Лукес! Вот как его звали. Потом был этот псих — Двупалый. Может, мне позвонить Кобену, сказать?

— Не помешает. Ну, мне пора. — Он встал и протянул руку. — Надеюсь, мистер Вулкотт, мы все прояснили.

— Эд. Зовите меня Эд. Да, прояснили. Чертов бур. Сколько денег за него отдал! Теперь вот ломай голову. Он, правда, застрахован, удочки тоже, но это же дело принципа!

— Понятно. Послушайте, съезжу-ка в ваш сарайчик, огляжусь там.

На лице Эда появилось удовлетворенное выражение. — Вот спасибо — так спасибо. Я там новый замок повесил. Сейчас дам ключи.

Разобравшись с лосем и вице-мэром, Нейт поехал навестить Розу. Он, как и положено, повосторгался младенцем, похожим на черноволосую черепашку в розовом одеяльце.

Потом заскочил в участок, предупредил Пич, что едет на озеро еще раз осмотреть рыбацкий домик Эда. По дороге ему вздумалось забрать от «Приюта» Рока с Буллом — чтобы часок побегали на свободе.

Он ехал и слушал радио — музыкальный рок-канал. Под ритмичную музыку и езда казалась легче.

Рыбацкий домик Эда в гордом одиночестве стоял на обледенелом берегу, обшит, похоже, кедровой вагонкой. Нейт ожидал что-то поскромнее. Домик венчала островерхая крыша.

В отдалении сбились в кучку хибарки других рыбаков.

«Помещичий дом и деревня крепостных», — подумалось Нейту.

Лайки носились по льду с восторгом школьников, распущенных на каникулы. Нейт тем временем по целине шагал к домику.