Северные рассказы и повести
Шрифт:
А ещё многие из них успевают участвовать то в КВНовских состязаниях, то во «Что? Где? Когда?» для незрячих на районном, городском, краевом, даже на всероссийском уровне. Да ещё на такие выдумки, такие весёлые номера горазды, какие зрячим-то не снились! А как они озорные песни поют задорно! Вы бы только слышали! Особенно Раиса Самойленко – вот уж бесхитростная душа: и стихи сочинит, и частушку тут же выдать может такую, что мало не покажется…
Нельзя на них сердиться, даже если что не так, живые ведь люди – всяко бывает. Та же Рая, тот же Володя Казанцев – полностью слепые. Так уж получилось. А между тем в 2006 году именно Казанцев – единственный незрячий – победил в краевом конкурсе самодеятельных поэтов и был удостоен звания «Король поэтов»! И это несмотря на то, что участников было со всего края почти полтораста человек. И все – зрячие! А он всё равно: прошел все циклы отбора, все туры, все голосования – и победил!
А придет Наталья Геннадьевна Ерышева: и вскоре стихи незрячих начинают перемежаться музыкальными фрагментами. Наталья Геннадьевна прекрасно играет на фортепиано и не только. Она и стихи, и рассказы пишет для детей и взрослых такие, что каждая фраза исполнена духовной чистоты. И это не всё! Она ещё и собирательница: её коллекции уникальных кукол ручной работы не раз выставлялись в музеях! И у каждой куклы – своё имя и своя история!
Журналистский талант Нины Григорьевны Зайцевой, тонкая притчеобразная проза Ирины Миляновской – на мой взгляд, вполне достойны страниц любого печатного издания.
Обе они, к счастью, печатаются, но… к сожалению, всё-таки маловато. Незрячие литераторы – это не только люди среднего и зрелого возраста, встречаются среди них и совсем молодые. Вот к примеру, Диана Перфильева – девочка учится в коррекционной школе для слепых и слабовидящих, одновременно занимается в музыкальной школе и пишет такие стихи, что её творчество в 2007 году , на 11-м году юной жизни было отмечено вполне серьёзным дипломом литературного Фонда имени В.П. Астафьева!
Увы, случается с незрячими и то, с чем не дано свыкнуться живому человеческому сердцу. В 2006 году в возрасте 22 лет не стало Жени Капелиной, писавшей искренние пронзительные стихи… И всё-таки она навсегда с нами, здесь, в этом мире, хотя бы потому, что и её строчки есть в сборнике незрячих литераторов «Преодоление». А сборник этот можно найти теперь во всех спецбиблиотеках для слепых России!
Поэт Сергей Марков – массажист по профессии (удивительное и, наверное, закономерное явление: многие незрячие обладают талантливыми руками массажистов) всякий раз поражает своими стихотворными духовными исканиями. Незрячий прозаик Надежда Колосова создала потрясающе трогательную повесть о трагической истории жизни простой сельской девушки. Не раз восхищал слушателей звонкий певучий голос Таисии Корякиной, которую регулярно приглашают для выступлений на разных общественных мероприятиях и районного, и городского масштабов.
Много, много знакомых, знаковых имен вспомнилось мне сегодня: Галина Клюева, Юрий Нестеренко, Марина Никитина, Марина Липская, Леонид Потехин, Владимир Теняев, Артем Толстобров, Тимофей Третьяков, Вера Тункевич, Максим Фесак…
Мы ждали этого события не один год, собираясь в гостеприимных, но тесноватых, душных и сырых, старых стенах библиотеки. Мы знали, мы верили, что день этот когда-нибудь наступит. И вот он наступил: наша родная спецбиблиотека переехала: в новое, просторное, светлое, отдельное, специально оборудованное, трехэтажное здание!!!
И вот смотрю я сейчас новости по НТВ, вижу кадры из нашего города, вижу на экране слепого счастливого Серёжу Маркова с новой книжкой по Брайлю в руках, вижу улыбающегося стеснительного Максима Фесака, вижу других наших незрячих… Плохо вижу… очень плохо… Потому что слёзы застилают глаза. И я не слышу ни слова из того, что там говорит корреспондент. Я просто счастлив за слепых, но таких ЗРЯЧИХ людей, каких нет больше нигде на свете.
Вы знаете, друзья, когда мы собираемся на наших занятиях, мне иногда кажется, что ваши глаза вовсе не слепы, что просто каждый из вас смотрит куда-то вглубь своей души. И я понял почему: именно там источник света! Он сияет ярче всего, что вокруг нас. Он завораживает. Он притягивает к себе других…
Я горжусь вами, родные мои. Вы никогда не опускали и никогда не опустите рук перед бедой. Вы читаете книг во много раз больше иных зрячих. Вы пишете такие стихи и такие рассказы, от которых у любого человека сразу же теплеет на душе. Вы столько волшебного святого духовного света принесли с собой в этот невидимый, незримый для вас мир, что мир этот, ко всему прочему, жив до сих пор, наверное, ещё и потому, что есть вы!..
ФУРАЖКА
В пронзительно синем небе гуляет радостное чириканье невидимых воробьёв. На широкой площади возле танка-памятника очередной ежегодный митинг по случаю Дня Победы. Возбужденно суетятся телевизионщики, невдалеке играет бравурная подобающая такому случаю музыка. Гремят литавры, сверкают на солнце трубы.
Микрофон, как всегда, в самый неподходящий момент «фонит» до рези в ушах. Местный холёный депутат недовольно морщится: «Ну, сделайте немедленно что-нибудь с этим безобразием». За спинами взрослых бегают друг за другом дети с шариками и флажками. Бегают, балуются, визжат, ни на что не обращают внимания. Даже на депутата: дети есть дети…
Отзвучали речи с временной трибуны, собранной по случаю праздника возле танка. Какие-то люди с дежурными повязками на рукавах деловито формируют людей в колонну для шествия к центру города. Всё как всегда. Впереди реденькая группа ветеранов, следом важные лица города… ну, и все остальные за ними. Группа офицеров докурила в сторонке и, оживлённо беседуя, пристроилась сбоку к колонне. Маленькая девочка плаксиво требует мороженого. Молодая женщина отчитывает её. Затем сдаётся, и они устремляются к лотку с мороженым. Потом - догоняют движущуюся людскую массу.
И вот колонна по широкой улице приближается к центру. Девочка давно доела мороженое и теперь, удерживаемая материнской рукой, вертит головой, пытаясь куда-нибудь ускользнуть, потому как ей скучно.
«Мам! Ну, мам!! Смотри: фуражка! Фуражка!!!» - резко и звонко закричала девочка, тыча сразу всеми пальцами свободной руки куда-то вверх. Все стоявшие рядом невольно задрали головы.
Действительно, впереди на балконе третьего этажа жилого здания, мимо которого собиралась пройти колонна, стояла девушка лет шестнадцати. В вытянутой вперёд и вверх руке она держала обыкновенную солдатскую фуражку. Рядом с ней находилась женщина в черной косынке, по-видимому, мать. Женщина эта держала лицом к колонне большую фотографию с траурной черной ленточкой в уголке. С фотографии на всю улицу улыбался молоденький ушастый парнишка в гимнастерке. Обе женщины, молча, не шелохнувшись, смотрели на приближающееся шествие.
Ветераны, находившиеся во главе колонны, вдруг, сами того не осознавая, остановились напротив балкона. Следом за ними встала и вся колонна. Офицеры, глядя наверх, один за другим потянулись к козырькам своих фуражек. Словно осеклась, смолкла бравурная музыка.
Наступившую заминку оборвала та же капризная девочка: «Мам! Ну, мам! А чё все стоят?! Ну, пошли, мам!»
– Да, тихо вы! Слышите! Тихо! – послышался в ответ чей-то негромкий, прерывающийся от слез, голос.
Суетливые люди с нарукавными повязками, очнувшись, ринулись к стареньким ветеранам. Начальствующие недовольно поморщившись закивали на свои дорогущие деловые наручные часы… И всё двинулось дальше.