Северо-Запад
Шрифт:
Это называется цивилизация. У нео я таких девайсов не видел. И это плохо. Цивилизованные существа весьма кровожадны и добычу упускать не любят.
В чем я имел несчастье убедиться в следующий момент. Топот многих ног по земле ни с чем не спутаешь.
— Он фде-то фдесь. Я ванил его.
Тот, кто проорал эти слова, наверно, никогда не был ни у стоматолога, ни у логопеда. Я еле разобрал, что он там прогундосил. Но понятно, что моими стараниями показалось шепелявому снайперу, будто он большой молодец и не промахнулся по бегущей мишени. Придется его огорчить.
Я вывернулся из-за бетонной стойки с выходом на колено, одновременно выдергивая из кобуры «Форт».
Их
Похожие на огородные пугала, замотанные в какие-то невообразимые тряпки, за которыми не разобрать ни лиц, ни фигур. Зато я хорошо разглядел, что эти пугала держали в лапах. И мне это очень не понравилось.
Первому, самому шустрому, я всадил в башку четыре пули. И только после этого он грохнулся наземь, выронив пожарный топор на длинной ручке. Второму хватило трех выстрелов, после которых его голова взорвалась как протухший арбуз, прорвав гнойным фонтаном слой тряпок. Зато третий вскинул арбалет прямо на бегу, не снижая скорости. Щелкнула тетива — и мне пришлось плюхнуться на живот, иначе бы стальной наконечник «авторучки» прошел через мой череп легко и непринужденно, как сквозь воздушный шарик. Тратить столько патронов на живучих аборигенов было непозволительной роскошью, поэтому арбалетчику я просто прострелил колени.
Минус девять. Осталось семь. Самонадеян тот, кто считает себя крутым бойцом, не имея элементарного навыка — считать использованные и оставшиеся патроны в бою. Я никогда себя крутым не считал, видал и покруче, но тактическую арифметику впитал в себя давно и навечно. И сейчас она складывалась не в мою пользу.
Плачевное положение сотоварищей нисколько не сказалось на скорости передвижения аборигенов. Четвертому я разнес коленную чашечку, когда он был метрах в пяти от меня… а дальше стрелять уже было поздно. На таком расстоянии пуля патрона 9x19, довольно длинная для пистолетной, пройдет сквозь тело насквозь не оказав останавливающего эффекта. То есть не вращаясь в мясе — слишком велика будет ее начальная скорость. А это значит, что даже смертельно раненному уроду ничто не помешает опустить мне на макушку огромный зазубренный тесак.
Поэтому я резко откатился в сторону и лишь услышал, как страшное оружие ударило по тому месту, где я возлежал с комфортом полсекунды назад.
Чавк!
С таким же мерзким звуком клинок вошел бы в мою голову, если б я оказался несколько менее расторопным. Но я оказался тем, кто я есть, и, пока абориген выдергивал свою железную дуру из земли, перемешанной с асфальтовой крошкой, я вскочил на ноги и разрядил пистолет в комок тряпья, покоящийся на плечах моего незадачливого убийцы.
Владелец тесака рухнул грудью на рукоять своего оружия, вогнав его еще глубже в землю. Надо отметить, что аборигены были довольно крупные. Не нео, конечно, и не кормовые, но тоже кони каких поискать. И сейчас два оставшихся «коня» окружили меня возле П-образного укрытия.
Один, на бегу мощным пинком отбросив в сторону труп товарища, замахнулся на меня натуральным двуручным мечом. В моем мире много народу увлекалось историческим фехтованием, так что вполне могло остаться с довоенных лет этакое чудо. Причем чудо весьма опасное.
Это был фламберг с волнистым клинком. Штука мерзопакостная, за которую в Средние века солдат противника казнили сразу, без суда и следствия. Стальные волны просекали в теле жертвы страшные раны с несколькими параллельными разрезами внутри них. При отсутствии нормальной хирургии и антибиотиков гангрена была обеспечена. К тому же вершины «волн», касаясь цели первыми, за счет незначительной площади соприкосновения с целью при хорошем ударе прорубали фактически любые средневековые доспехи.
Все это промелькнуло у меня в голове за долю секунды. К тому же я не знал, что готовит мне за спиной второй противник — оборачиваться времени не было. Оставалось только одно.
Я прыгнул вперед, прямо под клинок фламберга. Меченосец вознамерился располовинить меня поперек туловища. С другим бы прокатило, но мое детство прошло на арене цирка, а то, что впитано в младые годы, обычно не забывается.
Владелец фламберга был уверен в успехе на все сто. Оружие казалось продолжением его рук — видно, что боец много с ним практиковался. В древности самураи называли этот удар «два колеса» — меч рассекал человека пополам в районе таза, и обрубки отчетливо напоминали полненькую «восьмерку». Нелегко одним движением так ровно рассечь мясо и кости. Тут требуется большое мастерство. Но у меченосца получилось бы, если б я не оказался немножко быстрее, чем он ожидал.
Я прыгнул вверх и вперед, распластавшись в воздухе как белка-летяга. Или как воздушный гимнаст, много практиковавшийся в детстве. Меч просвистел в миллиметре от моего живота, мне даже показалось, чиркнул немного по поясу. Но это уже было несущественно. Возможно, меченосец успел бы исправить свою ошибку, но он слишком много сил вложил в удар. Тяжелое оружие просвистело дальше, увлекая владельца за собой инерцией холостого удара.
Я кувырнулся в воздухе и приземлился рядом с противником. Одно движение — и «Бритва» уже у меня в руке. И сразу же — тройной росчерк, напоминающий знаменитый знак Зорро.
Верхняя линия — рассечена бедренная артерия.
Средняя — разрублены подколенные сухожилия.
Нижняя — дополнительный режущий удар по икроножной с одновременным уходом с линии возможной атаки, так как при достаточной сноровке владелец фламберга вполне мог обратным движением долбануть мне по голове навершием рукояти, оформленным в виде конуса. В моем мире такой сюрприз на рукоятках боевых ножей назывался просто: skull crusher, в переводе с пиндосского — «сокрушитель черепов».
Я перекатился в сторону с выходом на ноги, очень надеясь, что у этих тварей, запакованных в тряпье, анатомия все-таки человеческая.
Ответного удара ни «скулкрашером», ни клинком не последовало. Все не так уж плохо. Если моя голова еще на плечах, значит, меченосец сейчас занят не мной, а своей ногой.
Я обернулся…
И понял, что всё было зря.
Тот, кто обошел меня со спины, поднимал арбалет. И то, как он это делал, не оставляло сомнений — запакованный в тряпье урод очень хорошо знает свое дело. То есть с пяти шагов точно не промахнется.
Как же погано… Нейтрализовать практически всю шайку и так попасться! Хотя вариантов не было. Арбалетчик не стрелял лишь потому, что опасался попасть в меченосца.
Хозяин фламберга стоял на одном колене, пытаясь зажать рану на бедре, из которой хлестала кровища. Дохлый номер. Зажать вскрытую бедренную артерию практически невозможно. Как и самостоятельно сдвинуться с места, если вдруг меченосец решит плюнуть на кровотечение и попытаться достать меня фламбергом из последних сил, — разрубленная в нескольких местах нога гарантированно нефункциональна. Так что отмахался ты своим мечом, пугало огородное.
Как и я ножом, кстати…
Палец стрелка шевельнулся, хлопнула тетива… Никогда еще в меня не стреляли из арбалета. Странно. Болт что, быстрее пули насквозь прошивает? С такого расстояния, по идее, меня должно было унести назад метра на три…