Северянин. Трилогия
Шрифт:
Появившийся барон вместе со своим гостем лишь презрительно фыркнул. Мол, наверняка обычная банда. А деваха все преувеличивает – у страха глаза велики.
Гость же отреагировал презрительным фырканьем, заявив, что: «А вот у нас бандитские ватаги так легко не ходят. Они боятся феодов (прим. автора: дворяне, владельцы земель) и их дружин».
Барон тут же распустил перья, решив покрасоваться перед гостем.
– Хорек! – крикнул он. – Готовь людей! Вечером двинем к деревне и передавим этих вредителей. Ты погляди-ка, мою деревню грабят! Всех возьмем
Дитрих кивнул, а сам крепко задумался. К вечеру, будь в деревне обычная банда, никого уже не найдут – бандиты наверняка уйдут в леса и ищи их свищи. А вот если это передовой отряд чьей-то армии – то быть беде.
Знать бы еще, кто именно напал на Шиал?
Дитрих попытался заикнуться или, скорее, намекнуть барону о том, что неплохо бы было сообщить о случившемся в столицу. Чтобы оттуда тоже выступили войска. Быть может, удастся поймать бандитов в клещи.
Хотя, конечно же, на самом деле он рассчитывал объединить своих людей с отрядом столичных воинов – если в деревне вражеский отряд, ничего им не сделают ни барон, ни Дитрих, ни стражники. Да вот только у барона от такого предложения лишь перекосило лицо, а у его гостя вызвало ехидную улыбку.
Конечно, оба этих дворянчика решили, что Хорек - трус.
Очень плохо, барон это запомнит. Но и служить под началом такого самодура у Хорька желания не было. Тем более, если в Шиале начинается заваруха…
Впрочем, после беседы с девкой он несколько успокоился. Она несла всякую чушь о рогатых людях в черных мантиях с огромными топорами. Ничего подобного Дитриху встречать не доводилось, да и описание нападавших не подходило под внешний вид ни одного из солдат ныне существующих королевств. А Дитрих был всецело уверен, что точно опознает солдата той или иной страны, если ему словесно описать их внешний вид.
Так кто же там в деревне?
Дитрих как мог оттягивал выступление отряда. Тем не менее, выдвинулись они из Острога ближе к вечеру. Но такой расклад всецело устраивал сержанта – он более-менее прикинул расстояние до деревни, и по всему выходило, что если они будут двигаться с максимальной скоростью, то дойдут все равно лишь к утру. Это хорошо, идти на неизвестного противника ночью совершенно не хотелось.
Еще и барон, пьяная бестолочь, отказался посылать вперед разведчиков.
Дитрих тяжело вздохнул. Как он только мог наняться к такой бестолочи? Где ж его глаза раньше были…
Глава 22 Рассвет и демоны
– Эй, Хорек!
Дитрих повернул голову и молча уставился на Кулака и Режь Глотку. Оба выглядели помято, были крайне злы и явно хотели продолжить гулянку, а вместо этого вынуждены были плестись непонятно куда и зачем.
– Чего? – откликнулся Дитрих.
– Куда мы вообще тащимся? – спросил Кулак.
– К деревушке ближайшей.
– Зачем?
Дитрих прямо-таки поразился неосведомленностью друзей.
– Девка в город пришла, говорит, напали на их деревню. Вот барон и решил…
– А мы тут на кой? – возмутился Режь Глотку. – Ладно, ты и Кулак – вы хоть барону служите. А мы-то вообще…
– Похоже, твой господин решил поучаствовать в ловле разбойников, – хмыкнул Кулак, – сейчас в деревню приедут, покрасуются и назад поскачут. А нам плестись назад на своих двоих…
– Да прямо там, в деревне и начнут дальше квасить! – не согласился Режь Глотку. – А впрочем, чего ты, Кулак, такой недовольный?
– А чего радоваться? – проворчал тот. – Сидели бы сейчас как люди за столом, пили бы да гуляли. Да вон и Тамила вроде как уже…
– Ай, брось! – отмахнулся Режь Глотку. – В вашей дыре пойло отвратное. Не то что у нас, в столице!
– Ха! – хмыкнул Кулак. – Ишь, как ты заговорил: «У нас в столице»! А забыл, как у крестьян тогда на тракте возле Бонзо отобрали ту кислую отраву, да потом еще запивали ею похлебку, что Хорек приготовил?
– Как вспомню, до сих пор воротит, – скривился Режь Глотку.
– А тогда не воротило, – рассмеялся Кулак, – чуть в одну харю весь чан не выжрал!
– Черт с ней, с похлебкой, – отмахнулся Режь Глотку и спросил у Хорька: – Слушай, друг, а в той деревне, к которой мы идем, есть постоялый двор?
– Вроде есть, – буркнул Дитрих.
– Хо! Быть может, там найдется пристойное питье? – оживился Режь Глотку.
– А служанки там есть? – спросил Кулак.
Дитрих лишь пожал плечами.
– Кого ты о бабах спрашиваешь? – расхохотался Режь Глотку. – Ему ведь кроме Греты на всех плевать.
– Ага! Даже сейчас ее потащил за собой, – поддержал его Кулак. – Эй, Хорек! На кой тебе Грета сейчас? Ты ведь не в бой идешь!
Дитрих молча перекинул свою «алебарду», которую и называл «Гретой», на другое плечо.
– И не лень же тебе таскать везде это одоробло? – хмыкнул Кулак. – Дитрих! Дружище! Так что там, в деревне? Что, так много разбойников?
– Не знаю, – пожал плечами Дитрих, – девчонка говорит, что много.
– Девчонка! – проворчал Кулак. – Она, небось, и считать не умеет. Кто такие? Дезертиры или просто голодранцы?
– Несла какую-то чушь про демонов и чернушных.
– Чего-о-о? – в один голос спросили Кулак и Режь Глотку.
– Говорит, – разъяснил Дитрих, – что было их много, все черные, как ночь, а некоторые еще и с рогами.
– Неужели чернуши за виновными пришли? – рассмеялся Кулак, – Триликий, спаси нас и сбереги!
Режь Глотку хохотнул, поддержав шутку друга.
Некоторое время все шли молча, но затем Кулак и Режь Глотку не выдержали и снова завели старую пластинку о бабах, выпивке, тупых девках, которые не могут нормально сказать, кто и в каком количестве на них напал, о глупых вельможах, которые вместо того, чтобы дать уважаемым ветеранам спокойно выпить за встречу, заставляют идти непонятно куда, ну и все такое, в этом же духе.