Шрифт:
Возможности
…Была довольно тёплая ночь, даже если не брать во внимание местоположение данной планеты в системе. Это была обыкновенная безразмерная планетка на окраине одной забытой галактики. Ах да, имя этой галактике – Лакрица. Барабанная дробь… И это правильный ответ!
Зачастую слетать куда-нибудь далеко, уйти от дома – одно наслаждение; и хоть дома тебя ждёт горячий чай, нужен ли он, если даже в приокрестном космосе тебя ждут квинтиллионы тонн раскалённого газа, из которого легко приготовить токийский рецепт смайлона?
Но я не был
А мы лежали на пляже, ограждённом от всех проявлений местного, недружелюбного климата полупрозрачным куполом, снаружи которого плескалось метановое море. Прямо позади нас в ночной глазури увяз лесной массив, скрывшийся под навесом монолитных скал. Думать при таком пейзаже… бессмысленно!
Датчики жизнеобеспечения отмечали идеальные показатели, а сердце стучало не в пример.
Она была очень необычно одета. Волосы синего цвета, одновременно восхищая меня, указывали на её родину – Сектор Андромеды, что далече отсюда. Я же отмечал её платье белого цвета с флюоресцентными врезками, которые переливались под покровом ночи.
Но в Секторе Хаултсмана всё же лучше.
"Неправда."
И тут я, словно вспомнив что-то чрезвычайно важное, выпал из оцепенения и, поёрзав немного, сказал:
– Эй, я же говорил – не надо баловаться с датчиками связи, тем более на моей волне.
– По-моему, твои мысли наивны. Навряд ли ты был в Андромедаине.
– Но я ведь был. Даже побывал на нескольких планетах. Когда я покидал ТК, мы с двумя сотнями товарищей облетели четыре вот этих ближайших сферы… неужто не веришь?
– Что толку, если ты побываешь в одной из комнат картинной галереи? Ведь я там отныне живу. И знаю больше тебя об этом чудесном крае.
– Ладно, я верю. – Хотя верить на слово мне не хотелось. – Но я хочу туда слетать, так что будет прекрасно, если ты покажешь мне такие места, что могут мне понравиться. Андромедаина… Это великолепное название.
– Ты что ж, держишь умных людей всегда при себе? Даже, отправляясь в путешествие, не выпускаешь?
– Конечно.
– Ну да. Наука… Я надеюсь, ты не подумал, что я живу в галактике Андромеда Ближнего Сектора?
– Нет, конечно! – усмехнулся я.
– А я каждого второго ловлю на этом! – рассмеялась она. – Мол, ну очень схожи названия, и люди обычно путаются…
Я встал. Руки были нагреты выше нормы. Я подумал, что надо снова откалибровать управление "второй кожи". Посмотрел на неё. Увидев блеск в моих глазах, она отвернулась, и я почувствовал, как улыбка затмевает все эмоции её лица. Был слышен лишь приятный вздох блаженства.
– Уже двадцать четвертей, моё свободное время истекло. Куда ты теперь? – сказал я.
Нам удавалось редко видеться, но я эти моменты помнил отчётливей всех приключений – даже если вспоминать Особые Случаи.
– На систему У-486. Там у меня будет презентация по политическим вопросам Альянса, – ответила она. – А ещё говорят, там есть то, что мне нужно.
– Может быть, я тоже тебе нужен?
Она не ответила, лишь поцеловала меня в губы. Я знал, что ей особенно нужен мой разум. Погладил её волосы и просто сказал:
– Пока.
– Пока.
И, распахнув "железные крылья", она взмыла в воздух. Я выждал немного… и вспомнил, что пора и мне лететь.
Оглянувшись на Барьер, этот гигантский плазменный купол, я увидел, как извергаются гейзеры снаружи него, выпуская из заключения огромные объёмы сжиженного газа. Барьер успешно отражал все попытки этой планеты сжить людей со свету. Опуская огромные потоки воздуха, он очищал его при помощи фильтров и впускал в образуемый купол. Заменял миллионы гектаров растительности и защищал одновременно. А сам работал от протоисточников, как и многое в космосе. Красота, одним словом, и внушает такое величие своим видом!
Я собирался сейчас отправиться на тройную систему А-230 в трёх сотнях парсек отсюда. Если говорить о ней, как об обыкновенной системе, то можно только вскользь упомянуть о её невероятных размерах. Такая вот довольно большая конструкция антропогенного поколения. Три планеты-гиганта встретились в одном месте и удерживались на силовом поле и межпланетных лифтах; хотя, роль лифтов здесь не то чтобы мала, ведь никакое количество лифтов из обычного титаналюминиевого сплава, если подумать, не могло бы сдержать гравитационную тягу "друзей", когда те вдруг начнут замедляться. Такие металлические кабели выполняли только транспортировочную роль и также образовывали станцию "Узел".
Меня вообще поражает: каждая "малютка" этой триады была почти четыреста тысяч километров в диаметре – и имела при этом общую плотность, сопоставимую с земной. Твёрдая, одним словом. А чтобы сие чудо сварганить, нужно было планеты подобрать по размерам подходящие, доставить в определённое место и навечно скрепить "узы" магнитно-гравитационным содействием. Захотел бы я так сделать – потратил бы уйму времени!
В других рукавах Лакрицы были такие же системы. И ещё покруче: в некоторых планеты симулировали гантелеобразное движение вокруг звезды! Представь себе p-орбиталь атома: планета танцевала по всему доступному объёму размазанного электронного облака. Вот другой тип систем: Гильдии. В ней под сотню планет – и ни одной звезды! И они обращаются друг вокруг друга, маневрируют, ускоряются и замедляются. Моделирование показало, что те позиции, на которые их вывели, могут продержать планеты без столкновения более шестнадцати Поколений лет. Если человек хотел прекратить сидеть на Земле сложа руки, будущее для него наступило – сейчас.
Но что же осталось в прошлом?
По продолжительности повествования этот разговор нескромен: он может занять не одну сотню часов. Хотя когда-то и я был в прошлом. Пришёл из него и продолжу проторять путь в будущее. Не на месте ж сидеть, как минимум. И почему-то исключительно потреблять человеческие блага, ничего не отдавая взамен, кроме денег, тоже не хочется.
Что-то со мной не так? Кто знает…
Просто я точно не понимаю, почему всё быстро и круто завертелось после того, как я решил с несколькими людьми открыть Творческую Корпорацию. Ведь кажется, совсем-совсем недавно начал функционировать сервис CDA, который организовал сферу ранее недоступной реализации. Спустя семь Поколений лет, я в Лакрице. Я не могу счесть это пределом, потому что вал раскрутился пуще, останавливаться не желая.