Сезон Дождей

Elzex

Мы уже поужинали, а его всё не было. Брат сказал, что проведёт меня в комнату, потому что гром слишком пугающий. Я не была против, и мне хотелось поделиться с кем-то своими переживаниями.

– Такое уже бывало?

– Ты о том, что отец задерживается? Да, просто матушка боится грозы. Знала бы, что он просто решил переждать где-то непогоду – была бы поспокойнее, а так…

Поднявшись на второй этаж, мы услышали стук двери и громкие голоса. Ричард остановился, и его слабая улыбка блеснула в мерцании свечей канделябра:

– А вот и отец. Пойдём?

– Стоит ли? – меня, если быть честной, напрягло

услышанное. К тому же все на нервах, довольно-таки поздно… Может, было и правильно встретить его сейчас, но я волновалась ещё больше, чем днём.

– Не бойся, ты хорошо выглядишь. Мы просто поздороваемся, и я отведу тебя в комнату.

Не дожидаясь моего соглашения, брат повёл меня вниз, придерживая за руку. К тому моменту, как мы спустились, голос тётушки стих, заговорили Присцила и камердинер. Сестра повисла на шее у взрослого статного мужчины.

– Я сейчас позову всех слуг, господин Чарльз.

– Не стоит, уже поздно. Отложим формальности на завтрашний день.

Наконец-то отстранившись от отца, девушка пожелала доброй ночи и быстро прошмыгнула мимо нас.

– Отец, рады видеть тебя, – мы подошли ближе, и Ричард тоже приобнял его.

– И я. Аманда немного сердится, что я находился в пути в такую непогоду, но что ж поделать – меня и так давно не было, – мужчина улыбнулся и наконец-то посмотрел на меня. – Милая леди, а вы?..

Немного растерявшись, я сделала реверанс:

– Простите господин. Я Аделаида, племянница леди Аманды.

Он осмотрел меня с ног до головы. Создавалось неприятное ощущение, что меня будто оценивают. Слишком долгий, казалось, взгляд сменился улыбкой, он чуть раскрыл руки для объятия:

– Теперь же мы родственники, не стоит бояться, подойди.

Сглотнув ком в горле, я неуверенно улыбнулась и подошла, обнимая его в ответ. Что ж, встреча оказалась намного теплее, чем я думала. Его длинный плащ почти скрыл меня, я ощутила запах дорогих сигар и алкоголя. Он прижал меня к себе и отпустил, напоследок скользнув руками чуть ниже копчика. В некотором замешательстве я встала возле брата и, пожелав доброй ночи, поднялась с ним наверх в полной тишине. Не знаю, о чём думал брат, ведь я уверена, что благодаря плащу этого жеста не было видно. А может, Чарльз так устал, что случайно задел меня. Но мне было не по себе, пускай и от случайного, но довольно интимного прикосновения.

Уже перед комнатой брат немного помедлил, преградив мне путь.

– Аделаида… Скажи, я ведь могу называть тебя Адель?

– Да, конечно. В чём дело?

– Может, ты не знала, но когда провожают до комнаты, это намекает на особые отношения людей. Я к тому, что, хоть я и твой брат, тебе стоит самой запомнить путь. И если кто-то предложит провести – не соглашайся, поняла?

– Что ты имеешь в виду под «особыми отношениями»? – я подняла голову, заглядывая в мерцающие огоньками глаза брата, не понимая смысла его слов.

Склонившись ближе к моему уху, он шепнул:

– Интимного характера.

Я невольно покрылась мурашками и сделала шаг назад, врезаясь в стену.

– Ой…

– Аккуратнее, я не хотел тебя пугать. Просто предупреждаю: ты должна понимать, что у каждого действия есть последствия.

– Но мы ведь сестра и брат, разве кто-то может подумать такое о нас?

– Мы же неродные. Поэтому ничто не мешает мне сделать

так… – он улыбнулся и дунул на свечку, погрузив нас во мрак.

На пояснице почувствовалось тепло руки. Я испугалась и отвернулась к стене, быстро сопоставив предыдущие слова и его действия. Шеи коснулись губы, обжигая горячим дыханием. Мне хотелось оттолкнуть его, сказать, что это неправильно, но прикосновение и поцелуй быстро прекратились, и я услышала удаляющиеся шаги. «Не буду же я кричать ему вслед? Скажу завтра то, что думаю…» Коснувшись ладонью шеи, я вошла в комнату, закрывая дверь на шпингалет. Почему-то сейчас мне было страшно спать – даже мысли о сне вызывали беспокойство.

Окинув взглядом тёмную комнату, я на ощупь дошла к столу и зажгла свечу. На мгновение я застыла, заворожённо рассматривая острые языки пламени. Скорее всего, после того случая я побаивалась огня. Точнее, этот страх возникал, когда я находилась наедине с ним, а если кто-то был рядом, я забывалась. Но одна… Словно один на один с голодным зверем, способным поглотить всё, не оставив и следа.

Наконец-то я смогла оторвать взгляд и перевести его на сверкающие отблесками железные клавиши. Руки помнили, и я уверена, что даже в темноте смогла бы писать, но оставаться одной во мраке было жутко. Даже со свечой. Выдохнув, я всё же села за машинку. Впервые за долгое время, казавшееся вечностью, я смогла писать как есть, прислушиваясь к своим чувствам.

– Тебе не стоит работать по ночам.

Я вздрогнула и, подняв голову со стола, за которым, по всей видимости, уснула. Покрутила головой в поисках незнакомого голоса.

– Не бойся, я не причиню тебе вреда, – поднявшись, я прислонилась спиной к стене, словно пытаясь слиться с ней, продолжила поиски, начиная всё больше нервничать.

У меня даже не было под рукой чего-то тяжёлого или острого, чтобы в случае чего защититься. На дворе почти рассвет, скорее всего, все спят, никто не придёт на мой крик.

– Откуда мне знать, что ты не врёшь? И кто ты вообще?

– Потому что ты спишь, это всего лишь сон.

– Но я ведь проснулась….

– Сон во сне. Всякое бывает, перетрудилась. Поэтому я и советую тебе больше отдыхать.

Моё тело немного расслабилось, но я постаралась незаметно вцепиться ногтями в ладонь, чтобы понять, ощущаю ли я боль.

– Так что ты?

– Не что, а кто. Житель этого дома, как и ты.

– Так ты настоящий? Выйди тогда из тени…

Молодой голос засмеялся:

– Мы же во сне. Вдруг моя внешность покажется тебе неприятной?

– Если это правда сон, то внешность не имеет значения, всё ведь не по-настоящему.

Тень словно сгустилась, из неё показалась высокая фигура человека. Он приблизился к окну, слабые рассветные лучи осветили его лицо.