Сезон летающих деревьев
Шрифт:
— Не слушай их, — отмахнулся Инто. — Скала, как скала. Главное, чтобы волшебников тут не было.
— Ах, у меня трепещет сердце! — Аргус прижал руки к груди. — Неужто мы добрались! Почти добрались! Всё не зря!
— Уймите свои восторги, сейчас не время расслабляться, — огрызнулся Лури. — Судя по карте, впереди ещё одна речушка, и мы на месте. Хорошо, что с запада зашли. Основной вход на востоке, наверняка нас ждут там.
— Я вообще не уверен, что нас ждут, — Аргус взъерошил светлые вихры и лихо перепрыгнул через муравейник. — Нас с тобой ищут где-то на границе с болотами, а ребят в городе. Волшебники понятия не имеют, в какое место нас призвали. И даже не догадываются о нашем умении выживать в лесах. И уж тем более им в голову не придёт, что у нас есть карта!
От этих слов все немного приободрились.
— Не радуйтесь раньше срока, — предупредил Лури. — У нас осталось ещё много дел. Нужно не влезть в очередную ловушку и договориться с духами, а это пострашнее толпы безмозглых волшебников. Я никогда не бывал в капищах, поэтому вряд ли смогу что-то посоветовать, будьте начеку.
— М-м-м, Инто, — сказал Макао, неожиданно сделавшийся серьёзным. — А тебе нужен будет фамильяр, когда ты, м-м-м, станешь тёмным магом?
— Я не знаю, наверное, нужен будет, — нахмурился мальчик.
— Макао сильный! Ты возьмёшь его себе, м-м-м?
— Прости, Макао, — Инто вздохнул. — Там, где я живу, слишком холодно для тебя. И я часто буду ходить высоко в горы, а там снега полно. Не думаю, что тебе понравится.
— М-м-м, — расстроенно загудел орангутанг.
— Я так и быть выделю тебе гамак и парочку фиговых деревьев в моём саду, — приободрил его Аргус. — И тебе, Эрри, озерцо устрою.
— Как бы я там со скуки не померла! — пропищала выхухоль. — Я не люблю сидеть долго в одном месте.
— Ну, будешь бегать по лесу вокруг замка — кузнечиков пугать.
— Это тоже мне быстро наскучит!
— Так чего ты от меня хочешь, надоедливое животное? Ты же всего пару дней назад вопила о том, как хочешь в замок!
— Ах, женщины так непостоянны! — Выхухоль хихикнула и уцепилась за штанину девочки. — Фэйми, возьмёшь меня к себе?
Эрри приоткрыла розовый ротик и замерла в ожидании.
— Но я же не тёмная магиня, — смутилась Фэйми.
— Ну и ладно! Зато ты станешь чародейкой и будешь путешествовать везде-везде! А я буду с тобой!
— Но не все могут входить в порталы. Думаешь, у тебя получится?
— Я же магическое существо! Разумеется, я пройду! Все магические существа могут туда войти. Только простые людишки топчутся на пороге иномирья. Ах, прости, Инто, но ты же скоро перестанешь быть обычным человечком.
— Да я не обижаюсь, — улыбнулся мальчик.
— Возьмёшь? Возьмёшь меня? — Эрри возбуждённо запрыгала.
— А что ещё с тобой делать, — рассмеялась Фэйми. — Возьму. Только у нас есть кот, ты с ним не будешь драться?
— Фи! Что мне какой-то кот? Да я вообще могу жить в луже или на озере, пока мы никуда не путешествуем.
Первая ловушка встретила их за рекой. Аргус возглавлял шествие и не мог не ощутить барьер.
— Всем стоять! — сказал он, подняв руку.
— Огненный, — понюхав, сообщил Лури.
Благодаря рассеиванию в незаметной на первый взгляд плёнке образовалась приличная брешь.
— А я-то думал, мы опять потеряем свои тела, — пробормотал Аргус, осторожно заглядывая внутрь.
— Магия Шошу довольно редка, хозяин.
— Редка или нет, а мы уже два раза испытали её на собственных шкурах. Давайте за мной. Идите шаг в шаг, никуда не отклоняйтесь. И не кричите, даже если увидите какую-нибудь жуть, это может привлечь волшебников.
Природа за барьером почти не отличалась от той, что снаружи. Всё те же подушки мягкого мха, скрадывающие звуки. Деревья в вязи лиан и разноцветного лишайника. Исполинские папоротники и влажный воздух, оседающий на коже и одежде мелкими капельками. А вот насекомых здесь не было, они пропали как-то резко, и ребятам сделалось тревожно.
— Это похоже на зелёный иней, — сказал Инто, рассматривая ветки, сплошь покрытые гроздями свисающей растительности.
— А мне кажется, на паутину, — заметила Эрри.
— А мне водоросли напоминает, — задумчиво протянул Лури.
— Давайте потом поспорим, у кого лучше развита фантазия, — огрызнулся Аргус. — Что это вы вдруг расслабились?
Фэйми с удивлением оглядывала корявые стволы. Мох был таким мягким и влажным, что она не удержалась и коснулась его. След от пальцев тут же стал красным. Фэйми сделала ещё одну вмятину и с удивлением обнаружила, что отпечаток ладони побагровел. От него стали расползаться во все стороны алые дорожки, спускавшиеся до самых корней. За несколько мгновений под Фэйми образовалось алое озерцо, расцветшее сотней мелких, похожих на звёздочки цветков. Девочка не успела ни испугаться, ни восхититься. Она ухнула под землю.
На некоторое время сознание покинуло девочку. Когда она очнулась, то не увидела ничего. Внутри было совершенно темно. В воздухе витал сладковатый запах гниения. Фэйми приземлилась так мягко, что никто из ребят наверняка и не услышал падения. Она закричала, зовя на помощь, но рыхлые стены скрадывали звук и впитывали его, как губка. Девочка попыталась достать до потолка, но он был слишком высоко. Она не на шутку запаниковала, потом успокоилась, насколько могла, и стала щупать пол и стены, надеясь отыскать лианы, по которым можно было бы забраться наверх.
Некоторые холмики оказывались полыми, под другими что-то прощупывалось. Это могли быть корни или стебли. Фэйми водила руками вслепую, пока не наткнулась на что-то жёсткое и холодное. Она вытащила находку, ощупала её и с визгом отбросила. Это была чья-то кость. Останки прошлых жертв прятались под влажными курганами мха. Здесь было целое кладбище, и от осознания этого Фэйми лишилась чувств.
Она очнулась оттого, что тонула. Что-то липкое медленно затягивало её под землю, как трясина. Фэйми рванулась, словно рыба в сетях, и охнула, поняв, что половину тела облепил мох. Девочке вспомнилось, как волшебник с глазами-семечками едва не прекратил её в садовую скульптуру. Фэйми принялась отчаянно вырываться. В спину кололи чьи-то кости, и от страха удалось освободиться вдвое быстрее. Девочка вскочила, стряхнула с себя мерзкую зелень и снова позвала на помощь. Мох пригвоздил к полу её ступни. Фэйми выхватила маленький ножичек, подаренный поварихой, и принялась резать путы. Ничего не выходило. Едва она вынимала лезвие, порез затягивался, и мох разрастался с новой силой.