Сезон ведьмовства
Шрифт:
— Доктора ничего не знают. — В голосе Лизы Дюваль послышалась скрытая злость. — Они до сих пор не могут объяснить, что случилось. Физических причин для комы просто нет. Мистика какая-то. — Она сердито промокнула глаза платочком. — Извините, мне нужно выйти. Приятно было познакомиться. — Лиза опять протянула руку Габриелю. — Желаю удачи.
Он молча пожал ее ладонь.
Лиза удалилась, и в палате повисла неловкая тишина. Габриель и Фрэнки не смотрели друг на друга.
Больничная простыня аккуратно укрывала Морриган до пояса. По бокам покоились руки с неестественно
— Это сотворили мы. Я и Минналуш…
— У тебя не было выбора.
— Выбор есть всегда. Разве не ты говорила?
— Габриель, не терзай себя понапрасну. Морриган сама виновата.
— Я должен сделать еще кое-что, — задумчиво проговорил он.
Фрэнки бросила на него вопросительный взгляд.
— Как, по-твоему, Монк-хаус пустует?
— Наверное, да, — осторожно ответила она. — А что?
— Мне нужно попасть туда.
— Что?!
— Я должен переписать «Ключ Прометея».
— У тебя ведь уже есть копия — та, которую ты показывал профессору Столлуорди.
— Диск записан не до конца. Не забывай, я же не успел скачать информацию о Портале. Мне нужна полная версия.
— Зачем?!
— Просто интересно, — уклончиво ответил Габриель.
— Врешь, — после долгой паузы произнесла Фрэнки. Она ни на йоту ему не поверила. — Ты сам хочешь обучиться искусству памяти, в этом все дело.
— Не говори чепухи.
Он отвел взгляд.
— Габриель, посмотри мне в глаза. Что с тобой происходит?
Он попытался придумать хоть какое-нибудь объяснение.
— Помнишь, я рассказывал тебе о чудаке из магической лавки? Том самом, который подарил мне амулет?
— Да, — кивнула Фрэнки.
— Он еще сказал, что с этого пути нет возврата, что безумие — это наркотик, на который подсаживаешься очень быстро. Входишь во вкус, и тебе постоянно хочется еще. Тогда я не понимал, о чем он говорит. — Габриель помолчал. — Теперь понимаю.
В глазах Фрэнки сквозило недоумение. Как объяснить ей, что с того самого «скачка» он мучился неутолимой жаждой ощущений, которые испытал во дворце памяти? Как объяснить, что после операции жизнь для него утратила всякую новизну? Чувства притупились, цвета поблекли, звуки потеряли четкость; на всех предметах словно лежал толстый слой пыли.
Фрэнки, кажется, испытала облегчение от его сбивчивых фраз.
— Это последствия операции, Габриель. Конечно, по сравнению с тем, что ты пережил, сейчас все кажется тебе скучным и бесцветным. Ты устал, но со временем опять придешь в форму.
Габриель покачал головой. Причины его неудовлетворенности крылись гораздо глубже. Во время «скачка» он испытал ужас, но путешествие оставило на нем свой след. Реальный мир теперь казался ему безнадежно серым и пресным.
Глядя на неподвижное тело Морриган, он вдруг вспомнил, как она стояла в Портале, прекрасная, полная жизни, и описывала ему великолепие своего творения. Изведай этот восторг, с торжествующей улыбкой сказала Морриган, и обычная жизнь превратится в увядший цветок.
Только теперь Габриель понял, что она имела в виду. Он впервые осознал, по-настоящему осознал, что заставило Роберта Уиттингтона присоединиться к Морриган и Минналуш в их стремлении к трансформации. Габриель заразился этой болезнью, подхватил ту же лихорадку познания. Она бурлила в его крови, и он знал, что не избавится от нее уже никогда. Габриель превратился в искателя и захотел стать солнечным магом.
— Я думал, что одолел ее.
— Так и есть.
— Нет. Она заразила меня. — Он стиснул кулаки. — Мне нужен «Ключ».
— Габриель, не надо.
В глазах Фрэнки появился испуг.
— Он нужен мне, Фрэнки. Если я его не получу…
Габриель умолк и похолодел при мысли, что больше не испытает экстаза путешествия. Жизнь тогда обратится в пустыню. Он должен заполучить «Ключ Прометея».
Файл находится совсем рядом. Габриель знает истинное имя Морриган — пароль к Порталу. Он совместит пароль с Порталом и тогда сможет удовлетворить свой ненасытный голод. Это будет прощальным подарком от Минналуш.
Взгляд Габриеля вновь упал на недвижную фигуру. Он испытывал глубокое чувство вины, но жажда экстаза была сильнее.
— В Монк-хаусе никого нет. Я проберусь в дом и скачаю «Ключ» с компьютера на диск. Никто не узнает. — Габриель набрал в грудь побольше воздуха. — И тогда я буду свободен.
ГЛАВА 42
Никто не узнает.
Та, что лежала на больничной кровати, слышала эти слова. Она была в коме, но ее внутренний глаз по-прежнему видел. Полуживой, разбитый, он, подобно сломанной антенне, ловил сигналы из внешнего мира: голоса, движения, вспышки цвета — короткие обрывки информации. А затем она вновь возвращалась в темницу собственного разума. О, это был ад.
Как одержимая, она искала подсказку — предмет, комнату, дверь, — чтобы выбраться из ловушки, найти спасение от кошмара, к которому была приговорена. Если восстановить порядок мест, порядок вещей, она очнется. Она знала, чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Но у нее отобрали компас. Кто? Минналуш и Габриель.
И все же осталось еще внутреннее зрение. Этого Минналуш у нее отнять не смогла. Да, ее внутренний глаз поврежден, но он работает, действует и иногда позволяет ей на короткое время вырваться в реальный мир, прежде чем опять погрузиться во мрак безнадежных блужданий.
Она смутно осознавала, что рядом с ней стоят двое. Женщина и… мужчина.
Габриель.
Больной разум издал пронзительный вопль. От потрясения внутренний глаз захлопнулся, связь почти прервалась. Она снова оказалась во дворце памяти. Комнаты, коридоры, двери. Бесконечные двери. Через три двери свернуть налево, перейти разводной мост…
Нет! Стоп! Сосредоточься!
— В Монк-хаусе никого нет. Я проберусь в дом и скачаю «Ключ» с компьютера на диск. Никто не узнает.