Сфера
Шрифт:
– Пожалуй. Могу проверить. Сначала разберемся, как тут что устроено и чего ждать в первый нормальный рабочий день.
Рената показала ей стол, кресло, монитор – все эргономично, все подстраивается так, что можно работать стоя, если охота.
– Располагайся тут, как удобно, кресло подстрой, и… о, смотри, тебя встречают. Не вставай, – прибавила она и отошла.
Мэй проследила за ее взглядом и увидела, что к столу направляются трое молодых людей. Лысеющий человек под тридцать протянул ей руку. Мэй ее пожала, а новоприбывший выложил на стол громадный
– Привет, Мэй. Я Роб из бухгалтерии, начисляю зарплаты. Вот меня ты точно рада видеть, правда? – Он улыбнулся, а затем от души расхохотался, словно до него не сразу дошло, как смешно он выступил. – Так, ладно, – продолжал он. – Мы тут всё заполнили. Подпиши в трех местах. – Он указал на экран, где в ожидании подписи мигали желтые прямоугольнички.
Когда Мэй расписалась, Роб забрал планшет и очень тепло улыбнулся:
– Спасибо и добро пожаловать на борт.
Он развернулся и отбыл, а к Мэй подошла пышная женщина с прекрасной кожей медного оттенка.
– Привет, Мэй. Я Таша, нотариус. – Она протянула Мэй широкий гроссбух. – Водительские права есть? – Мэй протянула ей права. – Отлично. Мне нужны три подписи. Не спрашивай зачем. И не спрашивай, почему на бумаге. По закону требуется. – Таша ткнула пальцем в три прямоугольничка, и Мэй в каждом поставила свое имя. – Спасибо, – сказала Таша и предъявила синюю штемпельную подушечку. – Теперь везде поставь отпечаток пальца. Не волнуйся, не испачкаешься. Ты попробуй.
Мэй вжала большой палец в подушечку, а затем в прямоугольнички с подписями. На страницах появились чернильные отпечатки, но палец остался совершенно чист.
Мэй возликовала, и Таша задрала брови:
– Вот-вот. Невидимые. Чернила остаются только в этой книге.
Ради таких вещей Мэй сюда и пришла. Здесь все делается лучше. Здесь даже отпечатки пальцев ставят передовыми и невидимыми чернилами.
Ташу сменил худой человек в красной рубахе на молнии. Он пожал Мэй руку.
– Привет, я Джон. Я тебе писал вчера, просил захватить свидетельство о рождении. – И он молитвенно сложил руки.
Мэй достала из сумки свидетельство о рождении, и глаза у Джона засияли:
– Ты принесла! – Он коротко, беззвучно зааплодировал и оскалил все свои крошечные зубки. – Все в первый раз забывают. Ты моя новая любимица. – Свидетельство он забрал – пообещал вернуть, когда сделает копию.
За ним возник четвертый сотрудник – довольный жизнью человек лет тридцати пяти; никого старше Мэй сегодня пока не видела.
– Привет, Мэй. Я Брэндон. Имею честь вручить тебе твой новый планшет. – И он протянул ей нечто блестящее, прозрачное, с черной и гладкой, будто обсидиановой рамкой.
У Мэй захватило дух.
– Их ведь еще даже не выпустили.
Брэндон широко улыбнулся:
– Вчетверо быстрее предыдущей модели. Я всю неделю со своим вожусь. Очень крутой.
– И мне тоже такой дают?
– Уже дали.
Он повернул планшет боком и показал гравировку – полное имя Мэй: «Мэйбеллин Реннер Холланд».
Весил этот планшет как одноразовая бумажная тарелка.
– Так. Свой планшет у тебя есть?
– Есть. Ну, не планшет – ноут.
– Ноут. Ты подумай. Можно глянуть?
Мэй кивнула на ноутбук:
– Его теперь разве что в мусорку.
Брэндон побледнел:
– Ни в коем случае! Хотя бы на переработку отправь.
– Да нет, я шучу, – сказала Мэй. – Я его лучше оставлю, у меня там всё.
– К этому мы плавно и переходим. Сейчас я займусь. Надо твое всё перенести на планшет.
– А. Я могу.
– Окажи мне такую честь? Я всю жизнь учился ради этой минуты.
Мэй рассмеялась и оттолкнула кресло от стола, чтоб не мешалось. Брэндон встал за столом на колени и положил планшет рядом с ноутбуком. Все данные и все учетки оказались на планшете в считанные минуты.
– Так. Теперь то же самое с телефоном. Та-дам!
Он извлек из сумки и предъявил Мэй новый телефон, на несколько крупных шагов опережающий ее собственный. На телефоне тоже выгравировали ее имя. Брэндон положил оба телефона, новый и старый, рядком на стол и быстро, без никаких проводов, все перенес с одного на другой.
– Так. Теперь все, что у тебя было на старом телефоне и на жестком диске, доступно с планшета и с нового телефона и забэкаплено в облаке на наших серверах. Музыка, фотки, переписка, данные. Ничего не потеряется. Теряешь планшет или телефон – ровно за шесть минут все восстанавливается и переносится на следующий. Все будет храниться и через год, и через столетие.
Оба посмотрели на новые гаджеты.
– Жалко, что нашей системы не было десять лет назад, – сказал Брэндон. – Я тогда два жестких диска убил – все равно что дом сгорел со всеми пожитками. – И он поднялся.
– Спасибо, – сказала Мэй.
– Не парься, – ответил он. – И так мы можем апдейтить тебе софт, приложения, и у тебя везде будут последние версии. В ЧК у всех, как ты понимаешь, должны быть последние версии софта. По-моему, больше ничего… – сказал он, пятясь от стола. Но остановился. – А, и очень важно, чтобы все корпоративные гаджеты были запаролены, так что я тебе сгенерил пароль. Вот. – Он протянул Мэй бумажку с цифрами и невнятными символами. – Надеюсь, ты за сегодня выучишь и выбросишь бумажку. Договорились?
– Да. Договорились.
– Потом можем поменять, если захочешь. Сообщи, и я тебе новый сгенерю. Они автоматически генерятся.
Мэй взяла свой старый ноутбук и собралась было спрятать его в сумку.
Брэндон глядел на него как на агрессивного паразита.
– Хочешь, я заберу? Мы очень экологично от них избавляемся.
– Может, завтра, – ответила она. – Хочу попрощаться.
Брэндон снисходительно улыбнулся:
– А. Понимаю. Ну ладно тогда. – Он поклонился, отошел, и за ним Мэй увидела Энни. Та, склонив голову, подпирала подбородок кулачком.