Сферы влияния
Шрифт:
Гермиона вздохнула и ответила: — Нет. Не могу, прости. Это… не знаю даже, как объяснить, но это очень личное. Мы не даём свои волшебные палочки другим.
Джим пожал плечами: — Я так и думал. Но попробовать стоило.
Морщинка между его бровей разгладилась, и он уже собирался задать новый вопрос, как Гермиона неожиданно для себя сказала: — Давай после выхода книги. Я морально подготовлюсь, а ты… — Это будет ещё одной наградой, — серьёзно сказал Джим. — Договорились.
Больше к этой теме они не возвращались, а спустя час Гермиона почувствовала, что больше не может рассказывать: даже несмотря на чай, в горле пересохло, а удачные формулировки
Условившись встретиться в следующий понедельник, они попрощались, и Гермиона уже собралась домой, но передумала, и аппарировала на крыльцо дома номер 12 на площади Гриммо.
Гарри не появлялся на работе уже неделю: взял отпуск. Ничего не писал и никак не выходил на связь. О том, что лечение идёт успешно, Гермиона знала из двух коротких записок Джинни, но не переживать всё равно не могла.
Дверь ей открыл старый эльф. — Госпожа подруга хозяина, — сообщил он, беззубо осклабившись. — Здравствуй, Кикимер, — прохладно сказала она.
С Кикимером у них был нейтралитет — он не оскорблял её, а она взамен не проявляла к нему никакого лишнего интереса и даже не пыталась завести разговор об освобождении, улучшении условий жизни и зарплате. — Гарри и Джинни дома? — Хозяин Гарри и хозяйка Джинни дома. Кикимер проводит вас в гостиную, госпожа подруга хозяина, — он отвесил ей нарочито низкий поклон и пошаркал босыми ступнями по деревянным полам.
Дом Блэков всё ещё не был образцом уюта и комфорта, но и особняк из старого фильма ужасов больше не напоминал. Во всяком случае, теперь по нему можно было ходить, не опасаясь того, что половик отгрызёт ногу, а дверная ручка оставит без пальцев. — Гермиона! — едва она вышла в гостиную, как оказалась в объятиях Джинни. — Я — свинья. Прости, что ничего не писала.
Гермиона высвободилась из цепких рук подруги и спросила: — Смеллвуд помог? — Он даже не волшебник. Он — бог. Во всяком случае, мозги Гарри он поставил на место, а это… — Не так-то просто, если учесть, что он согласен с покойным Снейпом в том, что мозгов у меня нет, — Гарри тоже обнял Гермиону, потом отстранился и тихо сказал: — Прости за всё, что я тебе наговорил. И за то, что тебе из-за меня пришлось делать.
«И за то, во что ты меня втянул, показывая фокусы магглам», — подумала Гермиона, но у неё не хватило духу сказать это вслух: Гарри впервые за последние годы выглядел счастливым, здоровым и живым. Он снова был тем Гарри Поттером, который мог радоваться квиддичным победам и переживать из-за того, что Джинни встречается с Дином Томасом. Он снова был цельным — и это было видно сразу.
Отказаться от обеда Гермионе не удалось: Джинни не позволила. За столом они втроём снова, как до войны, шутили, смеялись, Джинни исподтишка колдовала, то отращивая любимому небольшие красные рожки, то рисуя у него на лбу простенькие картинки. Пока это были летучие мыши, василиски, львы и единороги, Гермиона молчала, но когда пошла очевидная похабщина, сняла все эффекты одной «Финитой» — и заставила обоих друзей ополчиться против неё.
Срочно вызванный на подмогу Рон сначала смёл со стола половину еды, а потом со словами: «Не сметь обижать мою девушку!» — окатил Гарри и Джинни потоком холодной воды, которая, едва коснувшись пола, превратилась в клейкие зелёные пузыри, сразу же прилипшие к лицам и волосам зачинщиков.
— Ты попался, братец, — угрожающе зашипела Джинни — и волосы Рона окрасились в голубой цвет. Тем временем столовые приборы перед Гермионой ожили и запрыгали. Судя по тому, что сразу снять чары не
Отбросив в сторону решившую плясать канкан вилку, Гермиона трансфигурировала стул под Гарри в желе, которое тут же попыталось его поглотить — но сама пропустила удар Джинни и взлетела под полоток, как воздушный шарик. Рон попытался ухватить её за ногу, но безуспешно — и сам поднялся следом.
Гарри и Джинни праздновали победу (пытаясь отчиститься от желе), но недолго: освоившись в воздухе, Рон первым начал метать небольшие сгустки краски. Гермиона идею подхватила и дополнила: пол превратился в большую палитру, и противники увязли в красной краске. Джинни сумела выскочить — и угодила в зелёную.
И в этот момент заклятье облегчения веса перестало действовать, и сначала Гермиона, а за ней и Рон плюхнулись вниз, оказавшись с ног до головы в сиреневой краске.
На этом было решено объявить ничью — гостиная приняла свой прежний вид, невозмутимый Кикимер подал чай. А когда все отсмеялись и отдышались, Гарри сообщил: — Я оставляю Аврорат.
Глава одиннадцатая
Джинни первой нашла в себе силы спросить: — В каком смысле?
Гарри и Аврорат ассоциировались друг с другом у всех очень прочно: он стремился к карьере аврора с пятого курса, подтянул ради этого ненавистное зельеварение, пропадал на работе сутками — и вдруг решил всё бросить? — Почему, дружище? — осторожно спросил Рон, словно опасаясь, что Гарри сейчас обратится в чудище и начнёт крушить гостиную.
Он ни в кого не обратился, а спокойно пояснил: — Потому что это не моё. Я хочу спасать людей, а не волочь их на допросы, — поймав удивлённый взгляд Гермионы, он стушевался и добавил менее уверенно: — Я не сам догадался. Только после разговоров с Дереком. С целителем Смеллвудом. — Это его идея? — спросила Гермиона. — Нет, — тут же покачал головой Гарри, — он только спросил меня, доволен ли я результатами своих трудов, а потом… Я уже сам думал об этом. Я… мне лучше не пользоваться непростительными заклятьями, не встречаться с дементорами и не… — он попытался подобрать слова, — в общем, я и так — тот ещё псих. Лучше не усугублять.
Пока Рон и Гермиона осмысливали новость, Джинни взяла Гарри за руку и сказала: — Ладно. Думаю, не худшая идея. Чем займёшься? Может, отдохнёшь немного? Мы могли бы заняться ремонтом этого дома… — Не сейчас, — он сжал её руку в ответ, и, хотя жест был совершенно невинным, Гермиона почувствовала желание отвернуться, словно увидела что-то слишком личное, — мне нужно дело, которое как следует загрузит мой мозг. И я… — он вздохнул, — я уже подал прошение принять меня на курсы целительства в больнице Святого Мунго. Дерек согласен лично заниматься со мной зельями и ментальной магией, а с чарами у меня всё отлично. И… я получил от них ответ сегодня. С понедельника я начинаю учёбу. — Целитель… — протянул Рон. — Офигеть.
Гермиона выдавила только: — Здорово, Гарри.
Она была поражена — и не была уверена в том, что ей самой хватило бы мужества на подобное. Пять лет отдать любимому делу, а потом резко бросить его — и начать учиться чему-то новому. Согласиться на занятия теми науками, которые даются хуже всего. — Думаю, это надо отметить! — заметил Рон, и с ним бурно согласились.
Кикимер подал соки, от огневиски дружно решили отказаться, как и от любого другого спиртного: Гарри, пока не закончено лечение, были запрещены стимуляторы любых видов, а пить без него было бы невежливо.