Шаера Алферова. Великолепный бриллиант
Шрифт:
– Песня «Крылья любви», – назвал Вадим композицию.
Композитор Морозов начал вступление. Думаю, где-то с минуту. Потом только заиграла гитара. За ним последовали клавишные и флейта.
Я снова вижу тебя,
Вновь слышу твой смех,
Он звонкий, как капли дождя,
Я касаюсь нежных рук твоих,
И звёздная ночь,
Уносит нас с тобою вновь!
Я губ твоих касаюсь,
А ночь уносит нас на крыльях любви,
Сохранить круг объятий стараюсь,
И несут нас в ночи белые крылья любви.
Разомкнув объятий круг, ты бежишь на встречу ветру,
Крылья любви несут меня к тебе,
Ветер колышет юную листву,
И вновь прильнув ко мне,
Смеясь, ты смотришь на меня,
А я шепчу тебе: «Я люблю тебя!»
Я губ твоих касаюсь,
А ночь уносит нас на крыльях любви,
Сохранить круг объятий стараюсь,
И несут нас в ночи белые крылья любви.
Где-то на четвёртой строчке первого куплета просочился ударный инструмент. Клавишный инструмент дал о себе знать на припеве.
Тут настал мой черёд исполнять. Волнение. На меня смотрели и ждали. Проигрыш мелодии заканчивался.
Белая ночь сиреней листву,
Ветер качает то робкий, то смелый,
В белую ночь в час, когда я усну,
Приснится мне сон уд и вительно белый.
Птица взмахнёт волшебным крылом,
И я появленье твоё угадаю,
В белую ночь мы с тобою у й дём,
Куда я не знаю, куда я не знаю.
Белая ночь опустилась как облако,
Ветер гадает на юной листве,
Слышу знакомую речь, вижу облик твой,
Ну почему это только во сне.
Белая ночь опустилась как облако,
Ветер гадает на юной листве,
Слышу знакомую речь, вижу облик твой
Ну почему это только во сне.
Краска зари небесная высь,
Жаль, что виденья мои всё к о роче,
Сон повторись, я прошу, повторись,
Но так коротки эти белые ночи.
В сердце одну надежду таю,
И восходящему дню улыб а юсь,
Верю что я не во сне – наяву,
С тобой повстречаюсь, с т о бой повстречаюсь.
Белая ночь опустилась как облако,
Ветер гадает на юной листве,
Слышу знакомую речь вижу облик твой,
Ну почему это только во сне.
Белая ночь опустилась как облако,
Ветер гадает на юной листве,
Слышу знакомую речь, вижу облик твой,
Ну почему это только во сне.[4]
Песня понравилась всем. Народ даже подпевал, да так активно, что я забыла о страхе перед сценой. По традиции заиграла мелодия к песне «Синяя роза». Её пела вся группа. За цветами пришлось раза два возвращаться. Группа успела раздать автографы. Мы с Ивашкой дожидалась их в комнате отдыха. Прошло полчаса. Входит первый Вадим. За ним еле идут остальные. Замыкал шествие – Морозов.
– Не думал, что и на меня набросятся, – выдохнул он. – Всего лишь написал музыку к песне.
– Вот и попросили у вас автограф Владимир Александрович, – хмыкнул Денис.
– А можно и я вас помучаю? – спросил Ивашка, протягивая блокнот с ручкой.
Братишка был доволен. Морозову тоже нужно было поучаствовать. Воздвигнули чайник. Пока он согревался, группа делилась своими впечатлениями. За чаем, я стала расспрашивать об Оксане.
– Мы репетировали, – начал Владимир Александрович. – До обеда мы не управились. Часам к трём, Оксана отправилась погулять. Прошло два с половиной часа. Стали ей звонить, а она не отвечает.
– Ей кто-нибудь угрожал? Может, были неравнодушные поклонники? – спросила я.
– Напомнила! – воскликнул Алексей. – Ей пришло письмо с угрозами. Некто просил выйти за него замуж. Оксана только скривилась, но письмо оставила. Сказала, пусть лежит, мало ли… Подожди, я принесу!
– Ей ещё названивали, – вспомнил Вадим. – Наглый тип угрожал ей.
– Вот, держи!
Мне вручили письмо. Отдам на графологическую экспертизу. За это Оксане большое спасибо.
– Она говорила, куда собирается пойти?