Шаг сквозь туман 2
Шрифт:
Вскоре раздался старческий голос:
– Вот ведь ироды. Не уследил. Опять сбегли кудай-то. Ну, точно, - поводив носом и, учуяв запах самогона, обронил незнакомец, - пущай кто другой этих оглоедов исчет, а я пойду, прилягу что ль. Стар стал. Ентих чумазеев токмо могила справит, опять ведь упились, видать.
Шаги удалились.
Живописная группа нечаянных собутыльников выбралась из-за щита и вновь направилась к импровизированному столу. Тут Екатерина проявила интерес к именам новых знакомцев.
– Ваньша, - представился один.
–
– За встречу что-ли? – нежданно предложила Серафима, - жаль, что Ольги с нами нет?
– Какой такой Ольги? – удивился Ваньша, - не боярыни ли нашей?
– Какой такой боярыни? – изогнув брови, повела расспрос Екатерина.
– Так наш энтот боярич младшой, Потапом кличут, привёз тут надысь девку какую-то странную и объявил, что нашел, мол, свою зазнобу. Мать егонная в плачь. Отец пригрозился наследства лишить, а боярыч твердит и твердит, мол, никого акромя ней мне не надоть.
– А ну - ка поподробней, - подсуетилась Серафима.
– Так чего, подробней-то? Я и говорю. Послал отец Потапа в подпол принесть кой-чего из сундука. Только вот не заладилось у него дело. Отправился он поутру пораньше, а вернулся аж на следующий день под вечёр. Уж родитетеля егонные то в плачь, то дворню на поиск посылают, то батогами запороть всех обещают, бегають, суетятся, а толку нетути. Пропал Потап наш, как есть пропал. Только к вечеру объявился сердешный, да не один. Девку каку-то привёл с собой. Сама вроде ничего, да только вот странная больно, да худюща.
– А чего в ней странного было? – не могла скрыть своего интереса Екатерина.
– В том-то всё и дело. Не нашенская она, не русского племени. Зипун на ней короткий аж жуть, ноги голые, на голове гнездо како-то, а сама глазами так и рыскает, так и рыскает, а боярин наш её так нежно за ручку от держит и ласково шепчет, что любит и в обиду никому не даст.
Ни мать, ни отец, ни старшие братья не могли Потапку образумить. Говорит, женюсь! И всё тут. Уж и за ведуньей Петровной бегали, и ворожбу проводили. Дык, толку нету. Решили, коль не одумается боярин, так тому и быть, пусть девку эту в жёны берёт.
Правда, когда её по - нашенски приодели, вроде и справная баба получилась.
Ваньша примолк, посмотрел на своего товарища, потом оглядел Екатерину с Серафимой и неуверенно заплетающимся голосом произнёс:
– А вы, чегой, вместе с ней пришли что ли?
– Екатерина повела плечами, но предпочла на вопрос не отвечать.
Ваньша продолжил:
– Вот я на вас смотрю, смотрю, странные вы обе каки-то. Зипуны не таки, как у всех. Коротки уж больно. Хотя, ног бесстыжих голых не видать. Да с мужиками не одна баба нашенская первач пить не будет. Точно, Михась?
– Точно, – икнул тот, - давай ещё по одной что ли.
Застолье продолжилось. Внезапно раздался колокольный перезвон, но не такой как на молитву, а какой-то необычно-радостный.
– Видать едут в монастырь к нам боярин да с молодой боярышней. Сегодня венчание объявлено. Надоть поглядеть, -
Остатки трапезы наскоро были собраны и спрятаны всё в тот же тайник.
Первым выглянул Михась, за ним потихоньку последовал Ваньша.
– А вы покамесь здесь побудьте, - приложив палец к губам, попросил он Серафиму, попытавшуюся проскользнуть на монастырский двор.
– Ладно, - легко согласилась она, – только ты нам скажи, который нынче на дворе год?
– Вам от рождества Христова?
– Давай, от него самого.
– Дак ныне год одна тысяча пятьсот семьдесят пятый, - выкрикнул юноша, поспешно закрывая дверь.
– Ну, вот, приехали, - опустившись на пол, устало произнесла Серафима.
– Как же так? – Екатерина с удивлением посмотрела на Симу, - как же так? Нам домой надо.
– А тепереча, как уж получится, - разочаровала та, - попадём домой, хорошо! А нет, так и суда на то нет!
– Так не пойдёт! Что значит, как получится? Во-первых, Ольгу спасать нужно. Во-вторых, самим домой хочется, в-третьих, Игнат Степанович как ушел, так и пропал. Его также найти следует. Всем, так всем спасаться. Негоже друзей в беде оставлять.
– Тут дело проблематичное, - Серафима почесала лоб и продолжила. – Ольга, как я поняла, замуж собралась.
– Что правда, то правда. Давно вроде собиралась. Только не к месту и не ко времени. Что она здесь с этим Потапом делать будет? Ни тебе кино, ни журналов. Ничего интересного!
– Я бы так не сказала, - парировала Серафима, - раз любовь случилась, то и скучно с избранником не будет. Детки там пойдут, то да сё. Увидишь, стерпится, привыкнется.
Разговор был прерван появившимся Иваном.
– Ой, что творится, что творится, – задыхаясь от бега, выпалил он.
– Ты, это, давай по существу, - поторопила Екатерина, - что там случилось?
– Так невеста от пропала!
– Как пропала? – вскрикнули сразу обе женщины.
– Так и пропала, а вместе с ней и Потап.
– Ты, это давай, рассказывай. А то пропала, пропала и ничего по существу.
– Что такое по существу?
– глаза Ивана устремились вверх от изумления.
– Не обращай внимания, а давай сказывай, в чём дело-то?
– Мне бы для сугреву чего.
Парню налили первача, и тот начал своё повествование:
– Так вот, пришли мы с Михасем на молодых глянуть. Идут себе, красивые такие, в полушубках вышитых, парчой отделанных. На невесте жемчуга так и переливаются. Молодой боярин светится от счастья. А тут Лукерья, ключница, к ним подходит и что-то на ушко говорит. Смотрю, ликом сразу оба изменились, улыбаться перестали, пошли вслед за ентой самой Лукерьей как на привязи. Зашли за храм, а там, в сарае дверца махонькая така, вот в неё-то и юркнули. Сначала ключница, а потом уж и молодые. Зашли, а все стоять, ждут, когда взад вернутся. А токмо нетути их и нетути. Взволновалися все, бегают, ищут. Напрасно всё. Зашли во внутрь-то, а тама пусто.