Шагай вперед, мой караван...
Шрифт:
– Но... Дороти, извини, что спрашиваю... Сумеешь ли ты ухаживать и дальше за ним, нигде не работая?
– А я буду работать. Я найду себе работу на дому, скажем, телефонного агента.
– А он?
– Он будет рядом. Я забираю его к себе. Я ведь живу одна. Мы решили пожениться.
Вика просияла:
– Правда?! Дороти, солнышко! Какая же ты умница! Я поздравляю тебя. Ты даже не представляешь, как я за вас рада.
Почувствовав, что Вика не лукавит, что радость ее искренна, она наконец расслабилась и тоже улыбнулась, отчего сразу похорошела. Порывисто обняв ее, Дороти прошептала:
– Спасибо тебе за все. От нас обоих. Храни тебя Бог.
Глава 78
Давиду понадобилось запастись трудно дававшимся ему терпением, чтобы дождаться не только когда Карина придет с дежурства, но и когда она выспится после него. Для такого важного разговора нужна была свежая голова.
– Приготовь на обед что-нибудь праздничное, - сказал он ей по телефону, когда она, наконец, пробудилась.
– Я буду дома к шести часам.
– С чего вдруг?
– насторожилась Карина.
– Случилось что-то из ряда вон выходящее?
– Может быть, - загадочно отозвался он.
– Дома поговорим.
– ...Ты жутко вкусно готовишь, - похвалил жену Давид, вычищая свою тарелку. Он явно подмазывался к ней, пытаясь поднять ее настроение прежде, чем приступить к главному.
– Ну так чего случилось-то? Ты весь, как на шарнирах. По-моему я впервые вижу тебя таким взбудораженным.
– Есть от чего. Когда узнаешь, и ты будешь такой...
– Так говори же. Не тяни. Ты выиграл в лотерею миллион, и мы теперь богаты?
– подтрунивала над ним Карина.
– Нет?.. Будем угадывать дальше. Ты купил шикарный дом на самом берегу океана. Что, опять мимо? Ну тогда яхту. Под алыми парусами. Всё! Моя фантазия иссякла. Говори сам.
– Каринка, отнесись к этому серьезно, прошу тебя.
– Давид взял ее руку в обе ладони и, поцеловав, прижал к своей груди.
– Моя семья... все мы приняли решение вернуться обратно на Родину. В Москву.
Огромные глаза Карины смотрели на него, не мигая.
– Почему ты молчишь? Почему так странно смотришь на меня?
– растерялся Давид.
Она выдернула свою руку.
– Твоя семья, говоришь? Все вы? А кто же я? Чья я?
– Только пожалуйста не вздумай обижаться, - взмолился Давид.
– Так получилось. Нагрянула из Беркли Вика и огорошила вчера нас всех своим предложением вернуться. Поверь, никто ничего не затевал за твоей спиной. Просто нам всем вдруг эта идея пришлась по душе. И мы не принимали еще окончательного решения. Мы договорились подумать, все взвесить. Вот я и выношу эту идею на наш с тобой семейный совет.
– Значит, твое решение как-то связано с решением моим?
– Ну конечно!
– горячо воскликнул Давид.
– Разве может быть иначе?
– Тогда мой ответ однозначен: НЕТ.
– Но почему, Карина!?
– Я не поняла, неужели ты ждал другого ответа? У тебя есть семья, родители? И у меня они есть. Оставлять их здесь я не собираюсь. Или их тоже ты попытаешься уговорить? Мы не для того, всё бросив, сюда приехали, чтобы по прихоти взбалмошной и не лишенной странностей девчонки, ни с того, ни с сего срываться с места.
– Ты сестру мою не трогай, - ощетинился Давид.
– Я был бы счастлив, если бы у тебя была хотя бы половина ее “странностей”.
– Ах значит такая, как есть, я тебя уже не устраиваю.Ну вот и договорились, любимый.
– Ты хочешь, чтобы мы поругались?
– Да мы уже поругались. А если я чего и хочу, так это чтобы ты одумался. При чем тут вообще твоя Виктория? У тебя, что, своей головы нет?
– Есть. И именно ею я принял решение вернуться.
– Все-таки принял! Без меня. А только что говорил, будем решать вместе. Отлично. Счастливого пути.
Она собрала со стола грязную посуду, выложила ее в мойке и, громыхая, принялась ожесточенно мыть. Одна тарелка выскользнула из ее рук и, ударившись о кафельный пол, со звоном разлетелась по всей кухне.
– Дьявол!
– выругалась Карина, хватаясь за веник.
Весь вечер они просидели по разным углам комнаты, не замечая друг друга. Когда пришло время ложиться спать, Карина демонстративно повернулась к нему спиной, натянув на себя одеяло до самого подбородка. Давид обошел кровать кругом и, насильно заставив ее подвинуться, лег с ее стороны. Чтобы не видеть его, она закрыла глаза.
– Ты любишь меня? Нет, ты посмотри на меня и скажи, ты любишь меня.
– Какое это имеет значение, - не открывая глаз, отозвалась она.
– Я должен знать, ты любишь меня или нет.
– Ты это и так знаешь. Конечно, люблю.
Он отшвырнул одеяло и, преодолевая ее сопротивление, стал покрывать поцелуями ее тело. На какое-то время они забыли обо всех своих разногласиях. Но когда Давид откинулся на подушки, Карина отрезвляюще холодно спросила:
– И ты думаешь, что это может что-то изменить? Я не уеду отсюда. Мы живем в великолепной стране. Мы спокойно спим и ходим по улицам, не боясь, что нас подкараулят и убьют. Ужас, пережитый в Баку, я никогда не забуду. Я только что окончила учебу. Получила хорошо оплачиваемую работу, которой не успела даже как следует порадоваться. Твои дела идут великолепно. Твоя фирма на глазах растет. И мы любим друг друга.Что еще нам нужно для полного счастья? Скажи.
– Я задыхаюсь здесь, Карина. Мне не хватает воздуха. Мне не хватает жизни. У меня такое ощущение, что я ежедневно, ежеминутно убиваю себя. Я хочу назад. Домой.
– Ну еще скажи: к мамочке на ручки. Ты ведешь себя, как ребенок. Я хочу спать. Уже поздно.
Глава 79
Вика вернулась в свою квартирку в Беркли. Ей не нужно было ждать, пока каждый член семьи выскажет свое окончательное решение. Ее интуиция подсказывала, что они уедут, и уедут все вместе. Для обрубания собственных нитей ей отнюдь не требовалось много времени, хотя у нее их, возможно, было гораздо больше, чем у любого из членов ее семьи.Конечно же она любила всех, с кем общалась, любила всё, чем занималась, любила свою работу, даже если считала ее временной. Но эта любовь, независимо ни от чего, оставалась при ней, а потому перемены и расставания не угнетали и не обременяли ее. За исключением предстоящей разлуки со Стивом, ставшим частью ее самой.
За то время, что ее семья готовилась в Лос-Анджелесе к отъезду, она упивалась каждой минутой, подаренной судьбой и разделенной с любимым. Они проводили дивные дни, уезжая вдвоем в горы, поближе к скрывавшемуся за тонким слоем атмосферы бескрайнему Космосу. Они подолгу бродили босиком по самой кромке залива. Вика познакомила Стива с Бэмби. Но ее ластоногий друг устроил ей настоящую сцену ревности к другу двуногому, и Вике пришлось отказаться от прогулок втроем. А когда наступала ночь, в целом мире не существовало уже ни- кого, кроме них двоих. Стив периодически исчезал на два-три дня, не объясняя ку- да и зачем, и возвращался снова.