Шагай вперед, мой караван...
Шрифт:
– Отлично. Вместе представим себе это. Ты за компьютером выполняешь дизайнерский проект в крупной американской фирме, которая прямо-таки мечтала иметь тебя в числе своих сотрудников. И сидишь ты, как королева. Я даже вижу корону на твоей голове. Не просто поверь в это. Войди в созданный тобою образ. Отождествись с ним.... Получается?
– Да! Я такая довольная и счастливая!
– Удерживай в сознании эту модель. А теперь засылай ее в космос на реализацию. Исторгни ее из себя, как космическую ракету.
– Запуск успешно осуществлен, госпожа Инструктор!
– с веселым сарказмом отрапортовала Лана.
– А теперь забудь. Не возвращайся в мыслях к этому. Не жди. Вспомни, как бывает, когда ты пишешь кому-то письмо. Излила на бумагу душу, запечатала конверт, бросила его в почтовый ящик и на какое-то время забыла. Ответ придет сам, в нужное время.
– Поразительное ты существо, Викуля.
– Лана погладила дочь по шелковис- тым блестящим волосам.- Я так радуюсь, когда ты дома. И мне так тебя не хватает, когда тебя нет. Я уже переживаю, что завтра ты снова укатишь. Знаешь, я часто мысленно разговариваю с тобой.
– Я это делаю постоянно,- улыбнулась Вика.- Разве ты не слышишь? Где бы я не была, я всегда с вами. Даже больше, чем ты можешь вообразить.
Лана поцеловала дочь, пожелав ей спокойной ночи, и нехотя прикрыла за собой дверь. Ей хотелось бы всю ночь провести вот так, рядом со своей девочкой, болтая по душам, глядя в ее ясные, все понимающие глаза.
Оставшись одна, Вика оглядела тесный кабинетик. Все предметы здесь хранили следы маминых прикосновений, маминых мыслей и желаний. Вика взяла в руки свою любимую вещицу - маленький кобальтовый глобус на бронзовой подставке. Погладила его удивительно приятную на ощупь поверхность и ощутила в нем какой-то дискомфорт, присутствие чуждого его природе поля. “Должно быть зять играл с тобой, - догадалась она.- Не расстраивайся, я тебе помогу”. Вика поместила глобус между своих ладоней, не касаясь его, и замерла на несколько мгновений. “Ну как тебе мой душ?
– спросила про себя.- Теперь ты снова чист, как новорожденное дитя. Постой пока здесь. Возможно я заберу тебя с собой”.
Спать совсем не хотелось. Мысли постоянно возвращались к юноше из Ашрама, неожиданная встреча с которым - она это чувствовала - должна была повернуть всю ее жизнь в совершенно новое русло. Вика вышла в гостиную, отодвинула стеклянную дверь. В ночи гулко ухал филин, явно облюбовавший для охоты ветку соседней лиственницы. “Ну надо же, - подумалось Вике, - живем в таком большом городе, а как в лесу. Белки, олени, койоты, расомахи, а теперь еще и филин.” Вспомнив рассказы матери о почти прирученных енотах, она выглянула во двор. В траве валялась перевернутая миска. Наверное, сегодня мама забыла про них, решила Вика, и они, с досады, таскали миску по всему двору, пытаясь привлечь к себе ее внимание. Она вернулась в дом, взяла из холодильника пакет молока и наполнила миску. В густой тени двора послышалась возня и пыхтение.
– Ладно, ладно, ухожу, не буду вам мешать, - сказала Вика, направляясь обратно в дом, и слабо вскрикнула от неожиданности, налетев на стоявшего в дверях Гарри.
– Ой! Ты напугал меня. Что ты тут делаешь?
– А ты?
– Это мое дело.
– Инга видит уже третий сон. А мне не спится. Вот, вышел покурить.
– Кури. Только ты испортишь енотам ужин.
– Вика направилась к кабинету.
– Куда же ты!
– Как куда? Спать, разумеется.
– А можно я посмотрю одну вещь на интернете?
– Посмотришь завтра. У меня там уже разобрана постель.
– Я быстро, - проявил настойчивость Гарри.- Всего пять минут.
Она остановилась, держась за ручку двери, и устремила на него свой особый, сканирующий взгляд.
Он подошел ближе. Тяжело задышал, жадно ощупывая ее глазами.
Вика продолжала наблюдать за ним, как ученый наблюдает за амебой под микроскопом.
– Конечно, все это выдумка про интернет, - прошептал он.
– Просто я не могу придти в себя с той минуты, как тебя увидел. Я совершенно потерял голову. Я готов ползать перед тобой на коленях и целовать твои ноги.
– Ты ведь понимаешь, правда, что если я сейчас позову отца, завтра тебя в этом доме не будет. А тебе это, ой, как не выгодно, - спокойно проговорила Вика, с нескрываемой брезгливостью глядя на него.
– Если ты такая проницательная и понимаешь, что мне это не выгодно, ты должна понять, насколько я потерял от тебя голову, что мне уже всё всё равно, - дерзко ответил он и приблизился еще на один шаг с явным намерением проявить агрессию.
Взгляд Вики разом отяжелел.
– Ты сейчас отправишься в свою постель и моментально уснешь, - медленно, членораздельно проговорила она.
– И будешь спать до тех пор, пока я тебя не разбужу.
Гарри разом погас, как перегоревшая лампочка. Обмяк. Его взгляд затуманился. Двигаясь, как сомнамбула, он отвернулся от нее и скрылся в спальне жены, даже не закрыв за собой дверь.
Утром Инга заглянула в комнату родителей.
– Мам!
– сонно сказала она.
– Не пойму, что с Гариком. Я его никак не могу добудиться. Тормошу, тормошу, а он лежит, как... как мертвый.
– Ты хочешь, чтобы я пошла его будить?
– удивилась Лана.
– Да нет. Но мне кажется, с ним что-то не так.
– Левон, может ты посмотришь?
Отец прошел с дочерью в ее комнату. Гарри лежал на спине с закрытыми глазами. Не было ни сопения, ни храпа, ни каких-либо других признаков, по которым можно определить, что человек спит.
Левон тронул его за руку. Рука была холодной. Он окликнул зятя по имени. Тот не шевельнулся. Потряс его за плечо. Никакой реакции. Постояв в недоумении, Левон вышел. На немой вопрос Ланы он лишь развел руками. Только что проснувшаяся Вика появилась в дверях кабинета.
– Доброе утро.
– Она сладко потянулась.
– А что это вы такие озабоченные? Что- нибудь случилось?
– Гарри никак не можем разбудить, - встревоженно сказала Инга.
– Ой!
– ударила себя по лбу Вика.
– Как же я могла забыть.
– Что ты забыла?
– быстро спросила Лана, заподозрив какую-то таинственную причастность дочери к этой истории.
– А? Да так, мне надо было утром кой-куда позвонить, - с виду рассеянно ответила Вика.
– Напрасно вы человеку не дали выспаться в выходной день. По- моему он уже проснулся.