Шагай вперед, мой караван...
Шрифт:
– Конечно, я так считаю. Возможно, если я когда-нибудь стану матерью, я забуду про то, что говорю сейчас.И знаешь почему? Потому что мое дитя, созревая внутри моего тела, запустит мне в кровь и в душу целый галлон наркотика пополам с анастезией под названием “Материнский инстинкт” - “любовь” в просторечии. Да-да. Он заставит меня полюбить его, и я буду с самоотверженной оголтелостью служить ему день и ночь - годами, до последнего вздоха. Но ведь от того, что я буду делать все это с любовью, он не перестанет быть тираном.
– Ну а что Гарри? Он разделяет твои гениальные умозаключения?
– Гарик не хочет ребенка даже больше, чем я. Говорит, мы настолько еще сами не устроены, что нам пока не до детей. По-моему, вполне логично. Только...
– Инга слегка смутилась.- Только он проявляет такую бдительность в этом вопросе... ну, ты понимаешь, о чем я говорю... что мне иногда даже странно.
– Вам виднее.
– Вика поднялась.
– Пойду к папе. Я очень по нему соскучилась.
Глава 49
Родители настояли, чтобы дочь отправилась в обратный путь не поздно вечером, как хотела, а засветло. Поэтому уже к полуночи Вика вернулась в свою маленькую квартирку, которую теперь ни с кем не делила.
Утром, как обычно,она побежала на занятия, хотя ей буквально обрывали телефон, вызывая на очередные съемки, а после лекций, собрав свою бригаду, выехала автобусом на берег залива. Здесь, севернее Лос-Анджелеса, климат был не такой засушливый. В зимне-осенне-весеннее время дожди случались довольно часто. Вот и сегодня небо куксилось, грозя разразиться дождем. Океан уже много дней штормило. Морские львы продолжали гибнуть. Их туши едва успевали убирать с берега.
Облаченная в джинсы и мягкий пушистый свитер, Вика шла своей особой, летящей походкой так легко и свободно, будто под ногами был не песок, а гладкий паркетный пол. Ее длинные волосы трепал ветер. Сэм, стараясь не отставать, бодро вышагивал рядом, больше кося глаз на Вику, нежели выискивая нуждавшихся в их помощи животных.
– По-моему, ты куда-то не туда смотришь, - улыбнулась Вика, не оборачиваясь.
– Я не sea lion и меня не надо спасать.
– Кажется, спасать надо меня, - отозвался он, стараясь скрыть за шутливым тоном смущение.
– А не смотреть на тебя невозможно. Я не виноват, что с каждым днем ты становишься все красивее. И потом, тебя не было целых три дня - ни в кампусе, ни здесь. I missed you.
– Я тоже скучала. Угадай, по кому?
– Да уж конечно не по мне.
– По малышу, который так доверчиво пошел ко мне. Не терпится его увидеть. Так что давай скорее подберем кого-нибудь и - в Shelter.
Детеныш одиноко сидел в мокром закутке, внимательно наблюдая за всем, что происходило в приюте. Завидев вошедших, он встрепенулся, поднял голову, вытаращил свои черные блестящие глазенки и заковылял в сторону Вики.
– Смотри-ка, не забыл!
– обрадовалась она, присаживаясь перед ним на корточки.
– Ну иди ко мне, маленький. Иди.
Морской львенок, как и в первый раз, подобрался к ней совсем близко и не только положил свою пушистую, усатую голову ей на колено, но и обнял ластами ее ноги. Тут уж Вика совсем растрогалась. Она покормила его из соски, хотя ухаживавшая за молодняком женщина сказала, что он сыт, и приласкала, отчего тот, снова разомлев, засопел.
– Если бы я жила дома, да еще и у океана, обязательно взяла бы его к себе, - вздохнула Вика.
– Да не переживай, - сказал Сэм, желая ее утешить.
– Наверняка все детеныши себя так ведут, оставшись без матери. У них возраст такой, что они одни еще жить не могут. Этот выбрал тебя своей мамой.
– Не знаю, кто кого выбрал, но я его обожаю... Вот что, маленький. Я тебе даю имя - Бэмби, и обещаю, что буду постоянно навещать тебя.
– Она поцеловала малыша в крутой лобик и вскочила.
– Пока, Бэмби. Не скучай. Увидимся завтра.
Вика сдержала слово, данное морскому львенку, и исправно наведывалась к нему каждый день, даже если у нее бывало совсем мало времени. Где-то уже через неделю львенок настолько окреп, что, однажды, выбравшись самостоятельно из Приюта, отправился вместе с Викой на берег, следуя за ней по пятам, как преданный щенок.
– Ну что ж, Бэмби, теперь ты мой партнер, - радостно смеялась Вика.
– Давай работать вместе. Ты будешь показывать мне живых сотоварищей. Ведь мы с тобой им тоже должны помочь.
Она еще не знала, что разговаривает с животными не только по-человечес- ки, но и особым, ей одной присущим языком сердца, для которого не требовались слова. И потому очень удивилась, когда Бэмби, внимательно на нее посмотрев, зашлепал, вскидывая ласты, к кучке неподвижных туш и остановился перед одной, тыча в нее носом и поглядывая нетерпеливо на Вику. Наклонившись, она тронула худосочную, как полупустые меха, тушку, лежавшую на спине. Та шевельнулась и перекинула ласт с песка себе на живот.
– Сэм!
– обрадованно крикнула Вика.
– Нужна техника. Бэмби нашел живую самочку.
С этого дня Вика уже не выходила “на охоту” без своего неизменного ласто- ногого спутника. Благодаря ему ее теперь знали все, кто трудился на побережье. Американцы ласково величали ее не иначе, как Lady Sea Lion. Бэмби оказался прямо-таки незаменимым помощником. Он трудился без устали, безошибочно чувствуя на расстоянии тех, кому еще можно было помочь. Машина, приспособ- ленная для переброски в Приют взрослых особей, так и дежурила около них.
– Слушай, ты, каракатица!
– смеялся Сэм.- Ты отбил у меня партнершу. Тебе это даром не пройдет.
Прослышав о морском льве-спасателе и обожаемой им студентке, журналисты специально прибыли на побережье, заснять их в процессе совместной работы и взять у девушки интервью. А на следующий день сразу в нескольких газетах появились статьи об этом уникальном явлении, проиллюстрированные красочными фотографиями, включая портрет улыбающейся Вики в обнимку со своим усатым другом.
Заскочив по дороге домой в круглосуточный магазин “7-eleven” за сигаретами и бросив случайный взгляд на ряды выложенных стопками газет, Гарри с удивлением признал на них Вику, которая мерещилось ему теперь даже во сне. Он взял по одной каждую и, зажав газеты подмышкой, поспешил домой.