Шаги за спиной
Шрифт:
Круглов набрал номер отца. Отец сообщил, что Федула получилось успокоить уколом, зато занервничала мать, сказал, что он сам останется в больнице на ночевку, что пусть сын закроется и сделает себе бутерброды, он приедет утром. Стало совсем грустно. Бутерброды делать было лень, парень поднялся в свою комнату и стал растапливать печь. Сейчас это получилось плохо, дрова успели отсыреть, и огонь не хотел принимать их даже с помощью парафина, так что пришлось использовать для растопки бумагу для принтера. Круглов прекрасно умел растапливать печи, камины и разжигать костры, однако в этот раз ему не хотелось
Не получилось – к ночи дом наполнился звуками, которые пугали. Из-за леса выполз заморозок, вода, просочившаяся в трещины стен, застывала и пела, размокшее дерево изгибалось, казалось, что дом ожил, наполнился вздохами и невидимым движением.
Круглов терпел достаточно долго, убеждал себя в том, что это всего-навсего погода, климат, к полуночи звуки сделались нестерпимыми, он спустился в гараж, открыл «БМВ». Достал меч. Отец занимался кэндо, мечей в доме было полно. Деревянные, дюралюминиевые, бамбуковые, надувные, всякие. Имелся и настоящий, выкованный вполне себе японским кузнецом, стоивший немало денег и, как полагается, разрубавший на лету шелковый платок, он хранился в родительской спальне в оружейном шкафу. В машине же отец возил безопасную с виду, но грозную в руках мастера пластиковую катану. Ее Круглов и достал. Он не очень хорошо обращался с мечом, но это было самое грозное оружие из доступных.
Витька вернулся к печке, забросил побольше дров и стал смотреть на луну. Она почему-то стала еще ближе к земле, и тени тянулись к дому и заглядывали в окно, сплетаясь в затейливые узоры.
Он все-таки уснул. Не заметил как, с открытыми глазами, глядел на игру света и теней на размокших обоях и поблескивание целлулоида на корешках книг и выключился.
И увидел тень.
На противоположной стене.
Дерево, точно дерево, Круглов попытался себя успокоить. Вчера отец включил освещение по периметру, деревья спилить не успели, теперь они отбрасывают тени. Причудливые, деревья могут отбросить самые диковинные тени…
Например, чудовищ. Похожих на огромного богомола, составленного из лапок, суставчатых щупалец, челюстей, рогов и острых углов. Как в «Чужом». Только это не в кино, это по настоящему на стене, в трех метрах, театр теней…
Чудовище шевельнулось. Задвигало лапами и рогами на спине, повернуло ужасную голову, жвалы сошлись, Круглову показалось, что он услышал чавкающий звук. Он попытался проснуться, но не получилось, отчего понял, что он находится в самом тяжелом из снов – в полудреме. Парень прекрасно знал методы выхода из такого сна – надо перестать стараться проснуться и расслабиться, успокоиться, только вот успокоиться как раз не получалось, потому что тень, поселившаяся на обоях, приближалась.
Тогда Круглов стал кричать.
Это тоже было неплохим способом – кричать как можно громче: имелся неплохой шанс услышать самого себя и тоже проснуться.
Тень смещалась в его сторону. Близко, совсем близко…
Парень заорал так, что наконец услышал себя изнутри своего сна. И проснулся.
Он тут же опустил руку и нащупал меч. И вдруг почувствовал, как свело правую ногу, от колена до ступни, причем совсем, так что даже пальцы не шевелились. Чудище плотоядно шевельнулось и двинулось к нему…
– А-а-а! – заорал Круглов и слетел с кровати.
Он выставил меч перед собой.
Чудища не было. На подоконнике сидел сверчок Боря. Боря умывался, двигал передними лапками, отчего двигалось сразу все туловище, мощный уличный фонарь светил прямо на сверчка и отбрасывал тень на стену, увеличивая размер насекомого в десятки раз.
– Опа… – Витька опустил пластиковое оружие.
Аквариум сдвинут. Крышка то есть, на самую малость. Но хватило, чтобы сверчок выбрался. Наверное, во время потопа сместилась.
Круглов положил меч на плечо. Надо поймать Борьку…
Подоконник был пуст, сверчок спрятался.
Спать больше не хотелось. Парень вытер пот, положил на голову подушку. Что-то нервы распустились, на самом деле. Хотя, с другой стороны, осень, осенью нервная система переживает самые нагрузки – день сокращается, света все меньше и меньше, организм воспринимает это как медленную смерть и выдает депрессивные реакции. Надо заказать финскую лампу, имитирующую солнечный свет, при продолжительном смотрении на такую лампу улучшается настроение…
Можно свечей зажечь, они тоже успокаивают. Круглов уже потянулся за коробкой, но вспомнил, что свечи имеют весьма забавный эффект – света они прибавляют, но мало, в основном сгущают тьму вокруг. Да и гаснут часто, а это неприятно – начинаешь думать, что свеча не просто так погасла, а что ее потушили. Задули или задул. Тот, кто стоит за спиной.
Луна продолжала висеть над лесом, должна была сдвинуться, а висела. Город был в другой стороне, его зарево не сбивало лунный свет, сегодня луна была особенно близка и хороша, видны все кратеры, все горы, каждый след американского астронавта виден.
В голову начала лезть привычная дрянь – про космонавтов-смертников, долетевших до Луны и оставшихся на ней погибать. Про пришельцев, обосновавшихся в лунных пещерах, про Древних, спящих на темной стороне, про байки о том, что обратная сторона на самом деле красного цвета, и когда Луна все-таки обернется к нам ею, тут всем и наступит большой трындец.
На крышу что-то упало. В этом месте дом имел два этажа, и сразу над комнатой Круглова была крыша, железная и очень гремучая – когда начинался дождь, он слышал каждую каплю, и это ему нравилось. Сейчас небо было безоблачным, и никакой дождь не намечался. Но на крышу что-то упало. Причем достаточно тяжелое, не шишка с соседней сосны, скорее камень.
Откуда камень на крыше? Град? На град похоже. Как-то раз было – град, по весне, – так долбало по крыше…
Но это не град.
Птица. Точно, птица, то есть мышь летучая, шлепнулась на крышу, охотится на насекомых.
Витька выдохнул с облегчением. Летучая мышь. Отец установил фонари, и летучие мыши теперь вокруг них кружатся, все понятно. А на крышу они приземляются, чтобы отдохнуть, тут тоже все понятно. Правда, звук какой-то металлический… может, у летучей мыши протез? Летучая мышь с железной ногой.