Шах и мат
Шрифт:
У меня паранойя. Это все из-за голода и усталости. Из-за того, что Оз не позволил мне съесть мой сэндвич. Настоящее чудовище.
– Эй, – говорит Джо Алински, внезапно переключаясь с Оза на меня, глаза подозрительно прищурены, – а ты не та девчонка, что…
– Простите, Джо, нам нужно пойти освежиться перед турниром. – Дефне хватает меня за рукав и тянет в сторону выхода. Утренний воздух и без того нагрелся.
– Он что, со мной разговаривал?
– Мне что-то захотелось «Старбакса», – говорит она, уходя прочь. – Хочешь «Старбакс»? Я угощаю.
Я хочу спросить Дефне, что происходит. Но лимонад со льдом, киви и карамболой сильнее, поэтому я догоняю ее и больше ни о чем не спрашиваю.
Когда я сажусь за доску, чтобы начать первую партию, напротив меня уже сидит мужчина, который мог бы быть моим дедушкой. Сердце трепещет, ладони потеют, и я не могу перестать покусывать губу изнутри.
Не уверена, когда это началось. Все было в порядке еще десять минут назад: я спокойно рассматривала набившихся в зал людей и размышляла о том, уместно ли было приезжать сюда в лиловом сарафане и насколько сильно меня волнует чужое мнение. Затем организаторы турнира объявили о его начале, и вот я здесь. Боюсь разочаровать Дефне. Боюсь ощущения горечи в горле, которое появится там, если я проиграю.
Не помню, когда в последний раз так нервничала, но это неважно, потому что спустя двенадцать ходов победа остается за мной. Мужчина вздыхает, пожимает мою ладонь, и у меня остается сорок пять минут, которые надо как-то убить. Я бесцельно брожу, временами останавливаясь у чужих досок, затем фоткаю помещение и отправляю Истон.
МЭЛЛОРИ. это все твоя вина
БОУЛДЕР ИСТОН ЭЛЛИС. Где ты?
МЭЛЛОРИ. какой-то турнир в Филадельфии
БОУЛДЕР ИСТОН ЭЛЛИС. Подруга, ты что, на Открытом чемпионате Филадельфии???
МЭЛЛОРИ. возможно. как тебе на вкус высшее образование?
БОУЛДЕР ИСТОН ЭЛЛИС. Я сплю три часа в день и записалась в группу импровизации. Вытащи меня отсюда.
МЭЛЛОРИ. ржунимагу расскажи про группу импровизации
Внизу экрана появляются три маленькие точки, свидетельствующие о том, что Истон набирает сообщение, но внезапно они исчезают. Я не получаю ответа ни через пять минут, ни через десять. Представляю, как к ней подходит ее новая подруга и она тут же забывает обо мне. В ее соцсетях уже и так полно селфи с новой соседкой по комнате.
Я кладу телефон в карман и направляюсь на следующую партию, которую с легкостью выигрываю, как, собственно, третью и четвертую.
– Превосходно! – говорит мне Дефне, пока мы делим пачку «Твиззлерс» [22] из магазина во внутреннем дворе.
22
«Твиззлерс» (англ. Twizzlers) – клубничные конфеты в форме скрученной косички.
Она тайком курит и всем своим видом показывает: «Не забывай, я такой себе образец для подражания».
– Помни, здесь играют на выбывание. Чем дальше проходишь, тем сильнее оппоненты и сложнее победить. – Дефне замечает мое недовольное лицо и толкает меня плечом. – Это шахматы, Мэллори. Их специально придумали, чтобы делать людей несчастными.
Она права. Я ощущаю вкус подступающего поражения в последней партии дня, когда понимаю, что теряю ладью, затем слона в партии с женщиной, которая пугающе похожа на мою библиотекаршу из средней школы. Не-миссис-Ларсен – суетливый, нервный игрок. Она годами думает над каждым следующим ходом и поскуливает всякий раз, когда я передвигаю фигуру вперед. Разрываюсь между тем, чтобы начать рисовать на листочке с протоколом и представить, что я в зоопарке и наблюдаю за вольером с ленивцем, который давно не двигался. Игра тянется до конца тура, пока время не истекает и мы обе не загоняем друг друга в угол.
– Ничья, – равнодушно констатирует судья, изучая нашу доску. – Черные проходят дальше.
Это я. Я перехожу на следующий этап, потому что у меня слабость [23] . Знаю, партии, сыгранные вничью, довольно распространены, но я огорчена. Расстроена. Нет… я в ярости. Зла на саму себя.
– Я наделала кучу ошибок. – Вгрызаюсь в курагу, которую Дефне дает мне после игры. Меня раздирает от желания попинать стену. – Мне нужно было переместить ладью на с6. Она трижды почти сделала меня – ты видела, как близко она подобралась своим слоном к моему королю? Это было просто избиение младенцев. Не могу поверить, что кто-то вообще подпустил меня к доске ближе чем на десять футов.
23
Антоним «преимущества» в шахматной лексике. В нокаут-турнирах черные после ничьей проходят в следующий круг, потому что белые имеют преимущество первого хода, из-за чего у них больше шансов на победу.
– Ты выиграла, Мэллори.
– Это была катастрофа! Здесь нужна консультация федерации – не думаю, что заслужила эту победу.
– Тебе повезло, что в шахматах заслуженные и незаслуженные победы ничем не отличаются.
– Ты не понимаешь. Я налажала…
Дефне кладет руку мне на плечо. Я замолкаю.
– Вот. Вот это чувство, которое ты сейчас испытываешь. Запомни его. Сохрани. Подпитывай.
– Что?
– Вот почему всем шахматистам нужно учиться, Мэллори. Почему мы так лихорадочно воспроизводим чужие партии и запоминаем дебюты.
– Потому что ненавидим ничьи?
– Потому что ненавидим это ощущение, которое появляется, когда ты сделал меньше своего максимума.
Отель в пяти минутах ходьбы. В моей комнате ничего примечательного, кроме одного: здесь я могу наконец побыть одна. Не помню, когда у меня в последний раз был доступ к кровати без зрителей в виде двенадцатилетнего гоблина и трехсотлетнего демона, вселившегося в морскую свинку. Мне стоит насладиться уединением по полной. Я даже подумываю над тем, чтобы посмотреть кино. Или открыть приложение знакомств, чтобы найти кого-нибудь в Филадельфии. Идеальная возможность для встречи без обязательств. К тому же оргазмы значительно улучшают настроение.
Но вместо всего этого я смотрю в окно, снова и снова проигрывая в голове последнюю партию, пока солнце медленно катится за горизонт.
Это похоже на случай с пошлым сообщением, которое я отправила маме по ошибке. Или на день, когда вся команда болельщиц вбежала в раздевалку, а я изображала, что могу открыть автоматическую дверь с помощью магии. Или когда в средней школе зашла в учительский туалет, чтобы помыть руки, и увидела мистера Картера на толчке за решением судоку. Стоит мне попасть в неловкую ситуацию, как я впадаю в состояние крайнего унижения. Ночью закрываю глаза, и мой мозг погружает меня в глубины стыда, транслируя кринжовые сцены в мучительных деталях на внутренней стороне век.
(Чересчур драматично? Возможно. Но я отправила маме пошлое сообщение. Мне можно.)
Нейроны цепляются за каждую деталь моего конфуза, и у меня не получается отпустить ошибки, совершенные во время партий. Я выиграла, ладно, но во второй партии по глупости оставила королеву без защиты. Мерзость. Ужас. Кош…
Кто-то стучится.
– Дефне попросила меня взять тебя с собой и представить разным людям, – говорит Оз, когда я открываю дверь. Он пялится в свой телефон.
– С собой?