Шахиншаху шах

Шопперт Андрей Готлибович

Иван Яковлевич помнил смутно (гид в замке Бирона на экскурсии рассказывала), что оба сына Бирона вырастут мотами и картёжниками. А младший Карл Эрнст, избалованный матерью — императрицей ещё и шулером — сядет в Париже в тюрьму за подделку векселей. И понятно, в кого такими выросли. Реальный Бирон тоже азартный игрок и к тому же сволочь редкая — садился играть с богатыми людьми, и те вынуждены были ему поддаваться — проигрывали, попробуй всесильному фавориту не проиграй. Только отец-то никогда не проигрывал, и игра приносила ему сотни тысяч рублей, а сыновья, не имея того влияния и не шибко видимо большого ума будучи, в карты вечно проигрывали и влезали в долги.

Сейчас герцогу Бирону не до карт. Едва приехав с войнушки и отчитавшись перед Анхен, Госсоветом и Советом министров о результатах обеих компаний

и польской, и прусской вынужден был все силы бросить на создание артиллерии для Низового корпуса. Использование огромных двухпудовых Единорогов показало, что лафет получился чуть слабоватым, много было поломок. Нужно усиливать конструкцию, что автоматически приведёт к увеличению веса. Сам Иван Яковлевич оружейником не был, но как устроен лафет пушек в 19 веке виде в живую, и даже как он в двадцатом выглядит отлично знал. Только одно дело видеть, а другое изготовить чертёж и воплотить в металл. Хорошо Нартов под руку подвернулся. Брехт про этого токаря Петра первого сначала забыл. Где-то в музее видел его мортирную батарею и знал, что сей человек есть, но задать кому-нибудь вопрос, а где сей новатор, не додумался, и только когда встал вопрос о подъёме Царь-колокола, ему и посоветовали сходить на Монетный двор. Там, мол, искусный механик Нартов работает. Андрей Константинович оказался человек среднего роста и страшно худым. Парик белый царёв токарь не снял, и голова из-за худобы и огромного парика походила на созревший одуванчик. Тоненькая шейка и облако белое на тёмном лице. Может татары какие в родне были, но кожу белоснежной не назовёшь. Брехт тогда, вспоминая, всё что знает по деталям машин из института вместе самоучкой разработал систему блочную для подъёма колокола весом в двести с лишним тонн из ямы, а после прикрепил Нартова к Московскому пушечному двору. Нартов создал несколько новых станков, в том числе и для проточки ствола орудия, придумал оригинальные запалы для гранат шрапнельных, предложил новые способы отливки пушек, заделки раковин в канале орудия.

Сейчас, вернувшись из похода, Иван Яковлевич сразу отправил в Москву курьера с указом императрицы о переводе Нартова в Ригу на новый литейный завод. А сам уже на второй день завалился в английское посольство. В Польше и Пруссии поснимали со стен и изъяли у побеждённых войск кучу маленьких и больших орудий. Бронза для отливки новых Единорогов вроде бы есть, но Брехт всё же металлург по образованию, и отлично помнил, что чтобы бронза при повторной переплавке не получилась хрупкая, нужно добавлять приличное количество свежего олова и меди. Медь на Урале добывали. Миасс не только золото, но и медь начал давать. Тут ничего страшного, а вот с оловом в России так себе. Зато его добывают на туманном Альбионе. Англию раньше даже называли Оловянные острова.

После кончины Томаса Уорда в 1731 году резидентом английским при дворе Анны Иоанновны стал его секретарь Клавдий Рондо. Но буквально за неделю до возвращения герцога Бирона в новую столицу Георг II прислал другого дипломата — лорда Джорджа Форбса, в том числе и для подготовки к подписанию Торгового договора.

— Ваня, ты поосторожней с ним, нам торговля с Англией очень нужна Андрей Иванович говорит, — напутствовала его Государыня.

— Чуть не единственное, в чём я с графом Остерманом согласен.

Глава 15

Событие сорок второе

Все люди строят большие планы на насколько лет вперед. Но ведь никто из нас не может знать, доживет он до завтрашнего утра или нет.

Лев Николаевич Толстой

Генерал Иван Карлович Шпигель, можно сказать, зол был. Обижен так точно. Готовишься к войне, ночи не спешишь… Жену с детьми бросил в Козеле, а ту полный… Нет не матершинных слов, чтобы это описать. В Шверине не пришлось воевать, и тут проклятые пруссаки не дали. После того как взорвался фургон с порохом на мосту, и уничтожил и мост, и больше сотню пехотинцев с кавалеристами, а ещё разметал одну из двух артиллерийских рот, эти гадёныши, мать их… da soll doch gleich ein Donnerwetter dreinfahren. Разрази их гром. И прочие шайзы и свинячьи собаки. Гады

эти бросились бежать, побросав и вторую роту артиллерийскую вместе с лошадьми и почти весь обоз. Даже раненого командира своего — оберста фон Триера бросили в придорожную канаву. По крайней мере, там его преображенцы, преодолевшую на лошадях речушку, нашли. Стоит ординарец его и слёзы на кулак наматывает с соплями, а рядом возле дороги раненый в ногу щепкой лежит полковник и кровью истекает. Хорошо, преображенцев учат оказывать первую медицинскую помощь. Ногу перетянули, сняв с полковника и штаны и ремень, занозину эту, размером с два пальца, вытащили. Она там, по всему, сосуд какой-то разорвала. Все вокруг в кровищи. Перевязали, напоили и дождались санитара. Тот ничего переделывать не стал, только дал оберсту фляжку с отваром ивовой коры и велел выпить всю.

Майор Бабичев решил с сотней конных преображенцев немцев проводить. Ехал сзади в пределах видимости и постреливал из пистолей. Нет, не убить кого вознамерясь, а так, чтобы скорости пруссаки не снижали. Начали драпать — продолжайте. Так с обеда до самого вечера и гнали, а когда уже сумерки почти начались, немцы решили бросить убегать от проклятых русских и как кинутся им навстречу… сдаваться. Не все, но полк точно. Они и раньше, чтобы полегче драпать было, бросали мушкеты и пищали, а тут побросали уже все и пошли навстречу лейб-гвардейцам с поднятыми руками.

Князь на такой поворот не рассчитывал. У него всего сотня человек, а тут пруссаков больше тысячи голов. Пришлось организовывать им лагерь. А после того, как стемнело, совсем смешно стало. Немцы потянулись к лесу небольшими группками, пытаясь сбежать. Дебилы! Сами сдались, сами теперь бегут. Утром выяснилось, что утекло лесами человек триста — четыреста, почти треть, но больше тысячи осталось и теперь их кормить надо. Хорошо хоть рядом речка небольшая протекала, возможно та же самая, мост через которую он взорвал. Напоили пленных и погнали назад к Шверину, по дороге в несколько реквизированных у местных крестьян телег собирая разбросанное вдоль дороги оружие. Так-то не много его. Явно пахари вышли посмотреть на дорогу, чего тут делается и сколько смогли унести ружей — прибрали. Ну, а так как валялось пару тысяч ружей, то все не смогли унести.

К обеду народ пленный роптать начал. Кушать хотят. Будто гвардейцы не хотят, они тоже ровно сутки водой из речек питаются, да небольшим НЗ из пяти галет. По дороге, метрах в пятиста от моста, на счастье, своих встретили. Генерал Шпигель отправил преображенцев искать командира. Майор их назад отправил с указанием готовить обед для полутора тысяч человек, а срочно отправить сюда несколько подвод с сухарями и галетами. Зря, наверное. Прибыло две телеги и прусаки узнав, что в них сухари из НЗ Дикий дивизии как ломанулись все, норовя перым к кормушке поспеть. Драку устроили с мордобоем, членовредительством и несколькими десятками раненых. У офицеров шпаги же не отобрали. Те ими и воспользовались, пытаясь себе путь к сухарям проложить. Пришлось гвардейцам и прикладами поработать и даже в воздух пострелять. Не сильно помогло. Помогло то, что сухарей было не лишку. Кончились сухари — кончилась и потасовка.

Князь Бабичев с огромной радостью спихнул пленных на Ивана Карловича Шпигеля. Генерал же, командующий их дивизией, вот пусть и занимается пленными. А сам перекусил немного, от усталости кусок в горло не лез и повалился в раскинутую для него палатку спать. Неправильная война. Пострелять толком не дали. Всего и выпустил пять пуль за неё.

Утром полегче уже было. Майор поел каши с кониной и пошёл в раскинутый у взорванного моста штаб.

— Иван Иванович, что с пленными-то решили? — увидев завтракающего яишенкой из десятка яиц барона подсел к нему за раскладной столик князь.

— Тут интересную штуку предложил Иван Карлович…

— Выпить есть что? — осмотрев пустой стол полюбопытствовал князь.

— Не, откуда. Так вод, Ваша Светлость, интересный план генерал предложил. Как и от пленных избавиться и пруссакам отомстить за нападение, не по-детски, как герцог Бирон выражается.

— Слушаю. — Бабичев завернулся поплотнее в епанчу, ветер сырой и холодный.

— Проводить их к границе с Бранденбургом почти без еды, так сухариками балуя изредка, за два дня доберёмся. Подвести к границе и турнуть всех. Даже некоторым тесаки отдать.