Шахматы. Чёрная королева
Шрифт:
Свободной рукой по ее телу провел, точно рельеф повторяя. Сжимая, сдавливая, жадно прихватывая. Будто забылся или сошел с ума. Скучал. Сильно. Только сейчас это понял, потому не хотел и мгновения упускать. Чуть отступил, притягивая Марту за собой, а как только в стол уперся, ловко развернул ее и туда же усадил. Платье с легкостью поддалось, обнажая бедра, и Вадим не стал ждать: ноги ее раздвинул, ближе к себе притягивая, и к паху прижал, чувствуя, как возбуждение изнутри распирает. Потерся о ее промежность возбужденным членом и все же не сдержался, зарычал, не выдерживая грубого трения ткани о воспаленную желанием головку. Дернул за пряжку ремня и непонимающе посмотрел, когда Марта его ладони придержала, что-то отчаянно
— Что?!
Вадим с силой ее горло сжал, заставляя в глаза смотреть. Но вместо того, чтобы все же услышать ответ, поцеловал. Грубо толкаясь языком в ее рот, не позволяя перехватить инициативу. Кусал ее губы, не желая слушать протестующее мычание, и только когда привкус крови почувствовал, со стоном сожаления остановился.
— Как же я соскучился… — С болью в голосе прошептал, ее лицо к своей груди прижимая.
Не мог отпустить и хватку ослабить не получалось. Так долго ждал… так долго, что теперь происходящее кажется сном. Сейчас Марта была необходима как воздух. Только лицо ее увидел, только вкус губ вспомнил, как поцеловал снова. Теперь аккуратно, бережно, так, как того заслуживала. Плавно перебирал припухшие губы, влажным языком по ним водил, наслаждаясь властью. В один миг перемены в ней заметил, какой податливой стала, какой нежной, доверчивой.
Опомнившись, по сторонам осмотрелся и крепко зажмурился, зная наверняка, что сейчас не хотелось вот так… Или все же хотелось. И именно так! На столе, на полу, у стены, да где угодно! Только бы с ней… Но разве столько лет ожидания не заслуживают постели с шелковыми простынями?.. Все решив, Марту на руки схватил и направился к лестнице, прямиком в спальню. В свою королевскую спальню. Она когда-то о такой мечтала. С богатым убранством, с окнами в пол, с балконом во всю стену. Когда проект дома готовил, спальня — единственное что интересовало. Теперь и хозяйка ее увидит. Та, для кого готовил.
Войдя, ногой дверь захлопнул, не желая отрываться, и вместе с Мартой на кровать опустился, больше не пытаясь сдерживать желание. Прикосновения. Их хотелось больше. И поцелуев больше, и стонов, и криков. Спешно принялся стягивать с себя одежду, проклиная за то, что успел нацепить и пиджак, и галстук, за то, что сорочку застегнул на все до невозможности мелкие пуговички. Заминки раздражали, все, что могло отвлечь, в одночасье воспринималось вне закона. Остановился и посмотрел на Марту, когда она сдавленно рассмеялась, забавляясь его суетой.
— Все хорошо. — Погладила она его по плечам с нежной улыбкой. — Мы никуда не торопимся. — Заверила, обещая тем самым, что не уйдет, не исчезнет.
Сама с пуговицами справилась и с лукавой улыбкой на живот перевернулась, предлагая помочь с застежкой узкого платья. Она была в красном. В красивом красном платье, которое Вадим снял и замер, понимая, что больше ничего нет. Ладонями по обнаженной спине провел строго вниз, к призывно выпирающим ягодицам. Чуть сжал одну из них и обреченно выдохнул, понимая, что пропал. Давно уже. С того самого момента, как впервые Марту увидел. А сейчас лишь очередной раз в этом убедился. Медленно, без лишних движений помог ей на спину перевернуться, в глаза посмотрел, гипнотизируя, и однобоко улыбнулся. Обвел взглядом по-прежнему идеальное тело, ту же линию провел ладонями. Лаская кожу над ключицами, едва задевая груди с темными горошинами-сосками, по животу вниз. Еще раз и еще, прежде чем решился прикоснуться ниже. Указательным пальцем слегка надавил на низ живота, царапая кожу, и ладонью промежность накрыл, призывая развести ноги шире. Ввел в нее один палец и, закрыв глаза, усмехнулся.
— Десять лет…
Потерянно прошептал. Если прежде и не задумывался, то теперь точно знал: не было у нее никого. Да и быть не могло. Такие, как Марта, себе не изменяют. Или лучшее прибирают к рукам, желая единоличного владения, или вовсе отказываются,
А потом сорвался. Дикий, бешеный секс. Когда нет тормозов и нет контроля. Вбивался, вколачивался в упругое тело. Балдел от громких стонов и будто отключался, зная, кому они принадлежат. Сладко было. То ласкал, то с силой прикладывался, пытаясь возместить все то время, пока не имел возможности прикоснуться, увидеть, имя ее прошептать. Волосы то стягивал в кулак, заставляя запрокинуть голову, заставляя продемонстрировать расширенные от удовольствия зрачки, то расправлял по плечам, сходя с ума от понимания того, что именно так выглядит счастье. И Марта себя не сдерживала. Ему принадлежала и скрыть этого не пыталась. Жалась, едва не скуля от восторга, а, порой, отталкивала, насмехаясь. Упиралась пальцами ног в плечи и губы кусала, наблюдая за бешеным взглядом. За жаждой, которую утолить не успел. Царапала спину, шептала пошлости на ухо, а иногда их же и выкрикивала, наплевав на возможных свидетелей. И рухнула на подушки без сил, кончив очередной раз, блаженно закатывая глаза.
— Четыре дня назад женился… — Рассмеялась в голос. — Тебя на голодном пайке держали, что ли? — На бок перевернулась, все тому же жадному взгляду подставляясь, голову ладонью подперла и манила пальчиком.
— Эта мысль доставляет тебе удовольствие? — Без доли шутки уточнил Вадим и сверкнул глазами. Марта ухмыльнулась.
— Нет. С чего бы? Просто я не понимаю…
— А что тут непонятного? — Бортновский повел плечом, оглядываясь на прикроватную тумбу с лежащей на них пачкой сигарет. Не больше секунды сомневался, прежде чем прикурить. — У меня бизнес. — Выдохнул объемный клуб дыма. — Я иду дальше, в политику, а в политике кроме бабла еще и репутация имеет вес. Своей, как знаешь, не обзавелся, хотя на фоне других не так уж и плох, потому и принял решение обзавестись надежным тылом. — На этом он криво ухмыльнулся и нервно обвел губы языком. Глубоко затянулся. Марта же устроилась удобнее и все же прикрылась самым кончиком тонкого летнего одеяла.
— И что дальше?
— Да ничего. — Критично скривил губы. — В любви я никому не клялся, обещания не давал. А вот с репутацией теперь все в порядке. У меня приличная жена из высшего общества. — Подмигнул, со значением ухмыляясь. — Одним выстрелом я закрыл сразу несколько пробоин, да еще и заручился поддержкой нужных людей.
— Сам-то сейчас веришь в то, что говоришь? Раньше ты стремился к независимости, что же теперь?
Устроившись на кровати сидя, Марта отбросила волосы назад и посмотрела на Вадима внимательнее. Он же теперь просто излучал умиротворенность и спокойствие. Невольная горькая улыбка застряла на ее губах.
— И теперь ничего не изменилось. Взберусь на самую верхушку власти и растопчу любого, кто посмеет предъявить права на мою свободу. Ты же меня знаешь… — По волосам потрепал, а Марта отчего-то увернулась. Напряжение только возрастало.
— Пусть даже и так, а что же… она?
Скривилась Марта, теперь слишком отчетливо осознавая, что просто не будет. Что-то внутри некрасиво хлюпало. Видимо, предчувствие. Вадим, наблюдая за ее реакциями из-под полуопущенных ресниц, не проявлял и малейшего интереса к явным изменениям в настроении.
— Ты мою жену сейчас имеешь в виду? — Понял, но намеренно упомянул этот статус. Марта замедлено кивнула. — Ничего. Она навсегда останется моей женой. У нее нет обратного пути. В конце концов, Аня знала, на что шла.
— Аня? Ее так зовут?
— Так, ты не знала? — Задумчиво проговорил Вадим. Окинул спешным взглядом комнату и, приметив то, что искал, с постели поднялся. Натянул белье, брюки, не застегивая, приблизился к туалетному столику в самом углу, в месте, где больше всего света, и взял оттуда рамку для фотографий. Марте продемонстрировал.