Шальная мельница
Шрифт:
– Мы - воровки.
(похолодело у меня всё внутри от очередного сумасбродного буйства Лили)
Хмыкнул мужчина, тягучее мгновения рассуждений - и выдает:
– Резонно, - наигранно поджал губы, закивал головой.
– Только опять ложь.
– Почему? Почему Вы думаете, что я вру?
– удивленно, с какой-то странной обидой отозвалась Малая.
Печально рассмеялся молодой человек. Немного помолчав, выдал:
– Воры о своих похождениях никогда не расскажут, тем более незнакомцу. Конечно, если только это
Внезапно машина медленно начинает сбавлять ход, а затем и вовсе останавливается. Не глуша двигатель, уверенный разворот Водителя в нашу сторону. Стремительный, с вызовом взгляд сначала на меня, а затем (окончательно и победно) на Лилю.
(темные короткие волосы, хмурые брови, тонкие губы, легкая небритость; и хоть внешность у него была вполне притягательна, сейчас же он сеял только страх и трепет в наших душах)
– Ты хочешь поговорить?
– гаркнул мужчина на нее.
– Говори - слушаю.
Запнулась Малая, но лишь на мгновение. Наскрести остаток сил - и ответить смело:
– Я, просто, не хочу, чтобы Вы нас выгнали, выкинули на обочину. По крайней мере, не из-за каких-то нелепых, неверных домыслов.
Желчно рассмеялся молодой человек. Прожевал эмоции.
– Имело бы это какое-то значение - еще там на посту высадил бы вас, со спокойной душой передав в заботливые руки горячо любимых ваших "ментов". А нет - то чего лезешь? Чего раздражаешь? Чего бесишь? Чего ВЫНУЖДАЕШЬ?
– гневно (но сдержанно) прорычал.
– Но сейчас же остановились..., - едва слышно, смущенно, потупив виновато глаза в пол.
– А х*ли не остановится, если там, на дороге, такой гололед, а ты меня постоянно отвлекаешь и доводишь до бешенства? Или еще одну аварию хочешь устроить? Мало на сегодня приключений, да?
– Простите, - едва слышно, шепотом.
– Бери пример со своей подруги: ни пары с уст. Гляди, тоже за умную сойдешь.
– Это - сестра моя. Аня.
Глаза в глаза.
– Рад за вас. Всё? Всё выяснили, или еще что... мне нужно знать?
– Нет, больше ничего, - торопливо, смущенно, вынужденно, ответила, пробормотала Лиля и виновато (обижено) понурила голову.
Отвернулся.
Резиновые минуты тишины. Однако так и не едет дальше.
Еще один шумный вздох - и, проглотив ком нервозности, решается на участие. Полуоборот - и взгляд, почему-то, обрушивает на меня, а не на Лильку.
– Родители, ваши-то, где? Небось, уже голову сломали в поисках.
– Сироты мы, отказники, - поспешно отвечает Малая, вклиниваясь.
Коротко, капитулируя, рассмеялся мужчина.
Цыкнул. Покорно перевел взор на нее.
– А она чего молчит?
– кивнул в мою сторону.
– Немая что ли? Или без тебя никак ничего не решить?
Тяжело сглотнула та слюну, замерла, подбирая слова.
(опустила виновато я голову и застыла, не дыша)
Еще миг - и решается Лиля:
– Нет, не немая. Просто... не говорит и всё.
Обмер от удивления молодой человек (украдкой мой взгляд ему в лицо - все еще всматривается на мою сестру). Наигранно вздернул бровями.
– Просто?
– съехидничал.
– В этой жизни ничего не бывает "просто", "просто так", - и в подтверждение закачал головой.
– Даже ДОХНЕМ для чего-то.
Немного помолчав, подбирая правильные слова, моя девка язвит в ответ:
– Иногда проще назвать нечто невыносимое сложное словом... "просто", чем несколько часов тщетно пытаться объяснить необъяснимое. Разве не так?
Застыл Водитель, проглотив свой сарказм. Опустил глаза, сглотнул ком неловкости.
Впервые и наконец-то он прозрел: перед ним не глупая школьница с развитием на уровне игрушек и ковыряния в носу, перед ним мудрая, хоть и сумасшедшая в какой-то степени, девочка, девушка. И пусть ей пятнадцать, но жизнь заставила задуматься над бытием и начать делать выводы. Самостоятельно и с толком.
Еще мгновения - и наконец-то зашевелился, разворот: снять с ручного тормоза, ухватиться за рычаг переключения скоростей, дернуть оного вперед, руки на руль. Неспешно вдавить педаль газа в пол.
– Ладно, поехали. Довезу, куда там... обещал.
***
(А н я)
И вновь долгие, тревожащие душу и сознание, минуты тишины, минуты, десятки минут, тугих раздумий и жутких предположений. И снова не выдерживает пылкий интерес Лили, побуждая, подстрекая ее на колкие, безрассудные вопросы.
– И каково так жить... когда тебе на всё и всех наср... наплевать?
– ее голос, слова прозвучали, словно взрыв в темени.
Поежилась я от зародившейся угрозы.
Тягучая, жуткая тишина, мгновения выжидания реакции мужчины.
Тяжело, шумно сглотнул слюну. Хмыкнул.
Звонкий вздох.
– Хорошо жить. Не поверишь, - уткнулся бессмысленным взглядом за окно, скользя по открывающейся взору дали.
– Долго к этому шел. И теперь ни за что не променяю эту свою "нирвану" на какие-нибудь сопли: будь то ваше "розовое счастье" или трепетную "любовь".
– А любовь - не счастье?
Немного помедлил; не без иронии:
– Кому как, а по мне, это - наказание.
– И каково от такого Вашим близким?
Резкий, колкий взгляд через плечо - и снова на дорогу.
– Переживут. А нет - то... выбор тут невелик.
Буквально минута, две - и снова стреляет нещадно Лилька своей бесцеремонностью.
– Ладно ничего и никого не жаль, но неужто ничто не интересно?
– немного помолчав, добавила.
– Да, я не говорю о сострадании, о переживании или о боязни. Интерес, элементарный интерес. Разве он Вас совсем не одолевает?