Шаман
Шрифт:
Роб Джей огляделся, вдохнул поглубже. Земля была очень хорошая. Место показалось ему таким идеальным, что пришлось приложить усилия, чтобы не выдать своих чувств голосом, когда он принял предложение. Ник тепло пожал ему руку и отмахнулся от благодарности: «Это просто хорошая сделка». Они медленно объехали приобретение Роба. Двойной участок в южной части представлял собой почти плоскую долину. Северная же часть была неровной, а кое-где земля так поднималась, что эти места можно было даже назвать холмистыми.
— Я бы взял южный участок, — заметил Холден. — Почва здесь лучше, и пахать легче.
Но Роб Джей уже решил купить северный.
— Я отведу основную часть под пастбище и стану держать овец: уж в этом-то
Когда он рассказал Холдену о Джейсоне Гайгере, адвокат широко улыбнулся.
— Аптека в Холден-Кроссинге? Это же просто великолепно! Тогда я внесу залог за южный участок, чтобы зарезервировать его на имя Гайгера. Если он не захочет здесь жить, то мне не составит груда перепродать землю: очень уж она хороша.
На следующее утро оба мужчины поехали в Рок-Айленд, и из офиса Земельного реестра Соединенных Штатов Роб Джей вышел землевладельцем и должником.
После полудня он снова съездил к своему участку, один. Привязал кобылу и обошел лес и прерию пешком, изучая округу и составляя планы. Словно во сне, он шел вдоль реки, бросал в воду камешки и отказывался поверить, что все это принадлежит ему. В Шотландии купить участок земли было чрезвычайно трудным делом. Пастбище для овец в Килмарноке, принадлежащее его семье, передавалось от поколения к поколению в течение многих столетий.
Тем вечером он написал письмо Джейсону Гайгеру, где описал сто шестьдесят акров, оставленные рядом с его собственностью, и попросил друга сообщить ему как можно скорее, хочет ли он вступить во владение землей. Он также попросил Джейсона прислать ему побольше серы, потому что Ник, хоть и с неохотой, сообщил ему, что по весне всегда случались вспышки болезни, которую местные называли иллинойсской чесоткой, и, судя по всему, единственным средством от нее было применение большого количества серы.
Новость о приезде врача мгновенно облетела всю округу. Спустя три дня после того, как Роб Джей оказался в Холден-Кроссинге, его вызвали к пациенту, который жил в шестнадцати милях, и с того момента ему и вздохнуть некогда было. В отличие от переселенцев на юге и в центре Иллинойса, большинство которых приехало из Южных штатов, фермеры, осевшие на севере Иллинойса, прибыли из Нью-Йорка и Новой Англии, и с каждым месяцем их становилось все больше. Они приходили пешком, приезжали верхом или в фургонах, иногда пригоняли с собой корову, пару свиней или овец. Его врачебная практика охватывала огромную территорию: прерия то катилась между большими реками, то пересекалась речушками, то перемежалась густыми рощами, то оказывалась покрытой пятнами глубоких, грязных топей. Если пациент сам приходил к нему, он брал по семьдесят пять центов за каждую консультацию. Если он навещал пациента на дому, то брал доллар, а в ночное время — полтора доллара. Большую часть рабочего дня он проводил в седле, потому что фермы пока что были достаточно сильно разбросаны по этой неизведанной стране. Иногда по вечерам он так уставал от многочисленных поездок, что буквально падал на пол и мгновенно засыпал.
Он сказал Холдену, что сможет выплатить какую-то часть долга в конце месяца, но Ник улыбнулся и покачал головой: «Не спешите. Вообще-то я думаю, что стоит одолжить вам еще немного. Зимы здесь суровые, и вам понадобится лошадка повыносливее той клячи, на которой вы приехали. А с таким количеством пациентов у вас никак не хватит времени на то, чтобы построить себе хижину до первых снегопадов. Давайте-ка я подыщу кого-нибудь, кто смог бы построить ее для вас, за деньги».
И Ник нашел такого человека: звали его Олден
«Не страшно», — ответил Кимбел, и Роб удалился, чтобы не мешать ему работать.
Приехав на место несколько дней спустя, Роб увидел, что стены хижины выросли. Олден заделал щели между бревнами глиной, которую нашел где-то на берегу реки, и сейчас белил эти глиняные полосы. На северной стене у всех бревен был изгиб, почти точно совпадавший с изгибом на бревне фундамента, так что вся стена оказалась одинаковой кривизны. Наверняка у Олдена ушло очень немало времени на то, чтобы найти бревна с точно таким же дефектом; и действительно, два бревна пришлось хорошенько обтесать, чтобы придать им нужную форму.
Именно Олден сообщил ему о подседельной лошади, которую продавал Грюбер. Когда Роб Джей признался, что не очень разбирается в лошадях, Кимбел пожал плечами: «Четыре года, все еще растет и набирает вес. Здорова, никаких проблем».
Так Роб и купил себе подседельную кобылу. Цвета она была, по словам Грюбера, «кровавого залива»: скорее рыжего, чем бурого, с черными ногами, гривой и хвостом, с россыпью черных пятнышек, словно веснушек, на лбу; пятнадцати ладоней в холке, подходящего для верховой езды сложения и с умными глазами. Поскольку веснушки напомнили ему о девушке, которую он знал в Бостоне, он назвал ее Маргарет Холланд. Сокращенно Мэг.
Убедившись, что у Олдена в отношении животных глаз наметан, однажды утром Роб спросил, не хочет ли тот остаться работать на ферме после того, как закончит строить хижину.
— Ну… А что за ферма?
— Овцы.
Олден поморщился.
— Ничего не знаю об овцах. Всегда имел дело с дойными коровами.
— Я вырос с овцами, — сказал Роб. — Смотреть за ними почти не надо. Овцы обычно сбиваются в кучу, и на открытом пространстве с ними легко управятся один человек и собака. Что касается других дел — кастрации, стрижки и тому подобного, — то могу рассказать тебе, что к чему.
Олден вроде бы задумался, но на самом деле просто старался быть вежливым.
— Сказать по правде, овец я не люблю. Нет, — решил он наконец. — Большое спасибо, но вряд ли.
Возможно, просто чтобы сменить тему, он спросил Роба, как тот намерен поступить со старой лошадью. Моника Гренвилл принесла его на запад, но теперь еле держалась на ногах.
— Не думаю, что вы сможете срубить за нее денежку, если только не откормите ее хорошенько. Травы в прерии вдоволь, но на зиму придется закупить сено.