Шаманка. Песнь воды
Шрифт:
– Угу, – ответила Эль, уплетая рагу. – Мм, как фкуфно! – пробормотала она, споро работая ложкой. – В общем, смысл такой: помочь заблудшим душам, затуманенному разуму найти путь к свету. Вернуться к нам из мира снов и видений, в реальность.
– Ты хочешь сказать?..
– Да, недавно изучали с Хранителем тему лабиринтов сознания, когда человек заболел душевно, мне понравились несколько практик. Обе очень перспективные.
– Что требуется от тебя? – подозрительно уточнил вождь, даже наклонился вперёд, как зверь, почуявший угрозу.
– Войти туда и вывести
– Игры с душами людей крайне опасны, девочка моя. Даже прежние ведуньи, что носили хатэ до тебя, не осмеливались на эдакое, обходя стороной припадочных, – на подобном определении я поморщилась. – Поскольку опасались остаться в чужом сознании навсегда, заблудиться, не смочь помочь больному, и потерять себя, – с каждым словом Горн становился всё мрачнее, кустистые брови хмурились, губы превратились в бледную, тонкую линию.
– У меня есть надёжный якорь, – нисколько не смутившись, ответила шаманка.
– Какой же?
– Вы, – улыбнулась Шариз.
***
Перед сном я отправилась в свою виртуальную библиотеку. Это стало неотъемлемой частью моего распорядка. Время в хатэ длилось не так, как в реальности. Я могла провести там несколько часов безо всякой опаски куда-то опоздать или не выспаться.
– Хранитель, – лёжа в удобном мягчайшем, как облако, диване, я смотрела на звёздный потолок и задавала вопросы, накопившиеся после прочитанного, – почему эти люди сошли с ума?
– Ты сама знаешь ответ, – хмыкнул дух, зависая где-то сбоку.
– Наследственные или приобретённые болезни, глубокие душевные раны. И если первое неизлечимо, то второе поддаётся коррекции, так ведь?
– Да.
– Я хочу попробовать и с теми и с другими, – поделилась мыслями с ним.
– Но почему ты решила взяться именно за таких людей? Неужели иные, вполне здоровые умственно, не нуждаются в твоей помощи? Те же калеки? Ты же можешь создать протезы, облегчить им жизнь. Захворавшие дети?
– До всех доберусь, дайте только время… А ответ на твой вопрос прост до невозможности: потому что до душевнобольных чаще всего никому нет дела. Они как растения живут, пока кормят, ухаживают. Даже родные стараются позабыть о таком члене семьи, словно это что-то постыдное. Не знаю, почему я решила начать именно с них, но это правильно. Чувствую, нет, даже уверена, что на верном пути.
– Не мне спорить с магиней такого уровня силы, как у тебя, – вздохнуло вполне по-человечески тысячелетнее приведение.
– Наверное, – пожала плечами я и встала с дивана, – ещё кое-что почитаю и спать.
До самого вечера я гуляла по городу в виде мальчика, с глубоко надвинутой на глаза куфиёй и слушала, запоминала и размышляла. Дети тут болели, но их было очень мало, и волнушка всецело справлялась с поддержанием в них жизни. Со стороны вполне здоровые, а внутри есть проблемы. Но если деток вывезти за пределы Ньеры, они и дня не протянут без настойки, созданной на основе магических водорослей. Я не врач, но с помощью магического зрения точно видела, где именно и в чём заключалась проблема. Если она генетическая, то тут я бессильна, поскольку влиять на такие тонкие
Зок и остальные мои телохранители растворились в толпе, но я чувствовала их присутствие и была спокойна за свои тылы. Ближе к вечеру, я таки дошла до дома сестры Зока. Девушка, по описанию похожая на Гульхаим, развешивала чистое бельё на заднем дворе двухэтажного обшарпанного дома. Загоревшее до черноты лицо было прекрасно несмотря на морщины в уголках глаз – они появлялись от частого прищура, когда солнце бьёт в лицо. Усталые, даже мученические складки в уголках рта были не по возрасту глубоки и многочисленны. Вот вроде юная девушка, а чуть повернёт голову – и перед тобой забитая, измученная непростой жизнью старуха.
– Доброго дня! – поздоровалась я. Забор был достаточно высок, поэтому пришлось встать на булыжник, чтобы заглянуть во двор.
Услышав мой голос, молодая женщина вздрогнула и резко ко мне обернулась. В глазах какая-то страшная пустота.
– Пить хочу, угостите? Прошу вас.
В ответ молчание.
– А ещё, – я вытянула руку, сжимая ладонь в кулак, – тут нашёл какое-то украшение, кажется, золотое, оно, случайно, не ваше? – мне требовалось, чтобы Гульхаим подошла ко мне как можно ближе.
– Что? – тихо переспросила она, делая неуверенный шаг ко мне. В глубине тёмных глаз мелькнул страх.
– Вот, кольцо. Посмотрите, – спокойно повторила я, – ваше?
Гуля резко, затравленно оглянулась, а потом быстро подошла к забору и протянула руку, коснувшись моей.
Глава 40
Я тут же схватила девушку за тонкую кисть и сжала.
– Смотри мне в глаза, – прошептала я и Гуля последовала чёткому приказу. – Гульхаим, сейчас ты пойдёшь со мной. Иди на шаг позади. Ничего не бойся, рядом с нами будет твой брат, Зок. Мы поможем тебе.
Медленный, чуть заторможенный, кивок. И вот Гуля идёт следом за мной, петляя по узким улочкам Зэлеса. Мы шагали к определённому пункту – Ньере. Я уже облюбовала на озере местечко, куда редко кто заглядывал. Вот и сегодня там никого не было.
Усадив женщину на мягкий, ещё тёплый песок, поймала её блуждающий взор, и заговорила вновь:
– Расскажи, что происходит в твоей новой семье?
– Я-я… – не ответ, а сип какой-то.
Мой взгляд скользнул по тонкой фигурке. Никакого беременного живота. Странно.
– Ты в положении? – и тут же поняла, что это был неправильный вопрос. Девушку буквально током пронзило, затрясло, она взвыла раненым зверем, упала набок и заскребла обломанными ногтями по песку.
Я смотрела на приступ в полной растерянности. Никогда бы не подумала, что стану свидетельницей чего-то подобного. А ещё в глубине души поднялась волна гнева на того, кто сделал это с юной красавицей. Не дав Гуле причинить себе боль, я села ближе и накрыла её руки своими и сжала. Из самого моего нутра по венам потекла магия. Тёплая и ласковая, щедрым потоком пролившаяся на трясущееся тело Гульхаим.