Шаманка
Шрифт:
Ольга закричала и проснулась. Сердце яростно колотилось о грудную клетку, а влажная от пота рубашка противно прилипла к телу. Как же она устала от этих выматывающих еженощных кошмаров! Распахнув дрожащими руками спальник, Ольга выбралась наружу и, пытаясь успокоиться, начала соображать: где здесь находится туалет и где можно умыться? Старухи в чуме не было, видимо, она находилась где-то снаружи, и Ольга, на всякий случай, чтобы не рассердить Собихстогов, решила сбегать в кусты подальше в тайгу. Полевые условия – более чем! Но, если вспомнить,
Вскоре вернулась старуха, развела огонь в очаге и начала мастерить незамысловатый завтрак. Но прежде, чем дать еду Ольге, старуха тихо что-то прошептала и, налив в миску молока, поставила ее на помост напротив истуканов. Духам еда полагалась в первую очередь. Через некоторое время Тортила уже молча наблюдала, как гостья с удовольствием грызла пряники, об которые можно было сломать зубы, запивая их чаем с сушеными ягодами и какими-то пахучими листочками.
– Сон видела?
Ольге стало не по себе.
– Да. Плохой. – Но потом, будто оправдываясь: – Мне теперь всегда только плохие снятся.
– Во сне с человеком Великий Буга разговаривает. Некоторые его понимают.
– А кто такой Буга?
Старуха задумалась, подбирая аналогию на русском.
– Вселенная по-вашему. Расскажи.
– Видела, как вы во сне меня через пропасть перекинули. Было очень страшно.
– Хороший сон. А я где была?
– А вас лавиной смело прямо в трещину. Я так сильно кричала, что до сих пор в горле першит.
– Хороший сон, – задумчиво повторила Тортила, – значит, скоро помру. Устала я. Скорей бы уж.
Ольга с испугом посмотрела на старуху, но противоречить не решилась. Заметив смятение в глазах гостьи, Тортила добавила:
– Когда в роду появляется новый шаман, кого-то из его родственников духи забирают в Нижний мир.
Чтобы уйти от странного разговора, Ольга развернула из фольги плавленый сырок и с опаской засунула себе в рот. Посмотреть дату изготовления очень хотелось, но было как-то неловко.
– Красивая, – не сводя взгляда с лица гостьи, сказала Тортила. – Сразу видно – наших кровей. Тебя как зовут?
Ольга вдруг поняла, что ведь тоже не знает имени старухи. Странное поведение – привести в дом человека и ничего не спросить.
– Ольга. Простите, а как к вам можно обращаться, бабушка?
– Если по паспорту – Катерина Федоровна я.
– А что, есть варианты и можно не по паспорту? – с улыбкой миролюбиво спросила Ольга. Ей хотелось пошутить и хоть слегка разрядить напряженную обстановку.
– Можно. У эвенков много имен. Но не всем их знать надо. Одно главное – хегдыгу, дают при рождении, второе – эвибген, поганое – это для духов, чтобы запутать их. Духи, они злые бывают и жутко проказливые. Им нельзя знать настоящего имени ребенка, а то нашлют на него несчастий и болезней. Пока человек взрослеет, имя может поменяться несколько раз. Ну и, конечно, есть имя по паспорту. Но ты можешь звать
– Гускеэейн? Красиво! А это что-нибудь означает?
– Волчица – по-эвенски.
– А почему волчица? – удивилась Ольга, уж больно подобное имя не подходило этой старой бабке. Тортила гораздо больше.
– Сама поймешь потом. Когда узнаешь побольше, у тебя тоже будет другое имя.
– А мне оно зачем?
– Все новое появляется с новым именем. У всего, что вокруг тебя, имя есть. Даже у того, чего ты пока не видишь.
– Скажите, Гускеэейн, а давно этот чум стоит здесь?
– Всегда стоял. Халкамчи старые. Покрышки только менялись. Это шаманское место моего рода. Наш род Зычигир пришел сюда из верховий Лены и Илима. Давно. Лет триста, наверное, как. А может, и больше. Там, на Лене, прежде были наши кочевья. Большой и сильный был род. Богатый. Оленей много было. А вот теперь остались только ты да я. Плохо!
Почувствовав, что вопросы стало задавать можно, Ольга осторожно спросила:
– Гускеэейн, а почему я здесь?
Старуха тяжело вздохнула.
– Потому что я старая стала. С духами справиться уже не могу. Другой шаман им нужен, молодой и сильный, а старуху они больше не хотят. Вот они тебя и нашли. Ума не приложу, как и где? Сказали, что приведут тебя ко мне. Вот, привели. Я ждала.
– Зачем?
– Как зачем? – старуха глядела на Ольгу в недоумении. – Ты последняя из рода. Время твое пришло. Орарын тебя нашел. Истинный.
– А кто такой орарын, и что значит истинный? Ложный, что ли, бывает?
Старух недовольно поморщилась.
– Да всякое бывает. Поразвелись тут клоуны. Сейчас вдруг стало модно вспоминать про свои корни. Бубны себе понаделали и даже короны рогатые не по чину и пляшут перед туристами. Видела я таких в аиле. Все местные смеются. Иногда, правда, случается, что кто-то на самом деле попытается стать шаманом из семьи, где их отродясь не было. Но ничего путного из этого не выходит. Может, такой разве что молоком или водкой духам побрызгать и депутатам на выборах пошаманить. Хорошо те платят. Но выучиться этому все равно нельзя. Мало что такой умеет. Чтобы стать настоящим шаманом, нужно иметь утха – шаманский корень. А в нашем роду Зычигир он всегда был. Теперь рода почти нет, вот и ищут духи нового хозяина. Нашли тебя.
Лицо Ольги от возмущения и злости покрылось красными пятнами.
– А кто меня спрашивал: мне это самой нужно?! Да не хочу я становиться никаким шаманом! Что еще за дела?! У меня родители в Питере с ума, наверное, уже сходят. У меня аспирантура и диссертация! Мне-то это все зачем?! Нет, спасибо, тронута вашим доверием, но вынуждена отказаться.
– Глупая, – нахмурилась Гускеэейн, – никто сам не выбирает, духи выбирают. А уж коли выберут, житья тому человеку не дадут, пока он не подчинится и не начнет камлать. А выбирают духи не всякого, а только того, у кого характер сильный, а душа не робкая.