Шаманы
Шрифт:
– Да, если я правильно прочитала магические следы, всё так и было, эльфа выпустила заклинание и погибла мгновением позже мужа. И посоха при нём точно не было, - согласилась Исхаг, - зато нечто похожее на посох было в руках матери девочки, я и похоронила её с этим непонятным, сломанным предметом в руках. Очень уж не хотелось обрести посмертный подарок от погибших такой нехорошей смертью.
– Разумно, - вновь кивнул дух долины, - а ты не пыталась понять, почему люди преследовали эту пару?
– Пытаться-то я пыталась, но без толку.
Фахадж сидел, привалившись спиной к седлу, и млел от прикосновения маленьких ручек, разбиравшись его бороду на сотню тоненьких прядок. Маленькая Исхагор что-то втолковывала
– Знать бы мне ещё, отчего девочка так много спит, - пробормотала Исхаг, - или это свойство полукровки? Или дитя так копит силы для следующего дня?
– Это полуэльфа, так что всё возможно, - осторожно предположил Фахадж, - я могу попытаться разузнать о свойствах таких детей, если не возражаешь.
Гном предостерегающе выставил ладони:
– Не сомневайся, нашего друга Эльреги я не стану беспокоить! Попробую выяснить обиняком всё, что смогу. К тому же примерно через одну луну я сопровождаю караван с металлом в пределы человеческих земель. Там и разузнаю всё, что возможно.
Старая шаманка кивнула, поудобнее перехватив спящую девочку. Фахадж постелил на кошму тёплый мех накидки, сшитой из дарёных шкурок лисы, помог уложить Исхагор и замер, любуясь спящим ребёнком.
– У меня трое сыновей, - вздохнул он, - и ни одной дочки.
– Ничего, - отозвалась Исхаг, - дело поправимое.
– Да какое там, - махнул он рукой, - не получается пока.
Шаманка покосилась на замершего над девочкой Гичи-Аума и расстроенного гнома. Вот ещё одно подтверждение, что отцы хотят побольше сыновей, но дочерей любят больше жизни. И гном, и старый дух-хранитель не исключения.
Наведя порядок в шатре, старуха присела у негаснущего магического огня. Холодно не было, но она привычно протянула лапы к пламени. Только слепой не увидит, что Гичи-Аум с момента знакомства присматривается к девочке так, словно оценивает её способности или достоинства. Интересно, что именно древний хранитель видит в этой малышке. А он что-то видит, без сомнения. Не к старой же орке он проникся внезапным расположением и доверием. Девочка явно не лишена магических способностей, достаточно вспомнить мать из рода эльфов и отца, человеческого шамана. Куда мир катится... подумать только, шаманы уже и среди людей рождаются! И как удачно, что древний хранитель принял их под своё покровительство!
Если девочка окажется магом, это не слишком хорошо. Шаманка понимала, что придётся вернуть девочку в мир людей хотя бы для того, чтобы её не погубила собственная сила. Магии обучают человеческие маги и на землях людей. Но если сработает кровь отца, и Исхагор проявит способности Говорящей с духами, то Исхаг получит свою последнюю ученицу и уж она постарается, чтобы девочка превзошла наставницу! И Древний поможет тоже. Как и старуха-шаманка, Гичи-Аум одинок в своей бесконечной дороге и, возможно, подобно ей, обрадуется простому попутчику, не говоря уже о друге или ученице. Да и гномье семейство уже не кажется ей чужим... должник, надо же! Исхаг ухмыльнулась, любят эти гномы церемонии, торжественные клятвы, высокопарные обещания. Не проще ли довериться простому 'да'?
Гичи-Аум попрощался внезапно и мгновенно растворился в воздухе. Фахадж, не в силах сидеть без дела, принялся воплощать в жизнь замысел Исхаг о нужном сосуде для малышки. Гном уже выдолбил на пробу два подходящих сосуда из деревянных пней, притащенных расторопными духами. Идею каменного 'котелка' отвергла Исхаг, предложив самому гному присесть на холодный камень в нужном положении. Хорошо, если не примёрзнет к каменюке сразу и надолго... голым задом. Гном было заикнулся о призываемых ею огненных духах, но тут же стушевался, представив картину противоположную отмороженному заду. Хуже отмороженной филейной части может быть только обожжённая... хм... часть. Так что гном вначале выдолбил старые пни, а теперь заглаживал края, чтобы малышка не занозила попку. Первый из получившихся 'котелков' старая шаманка обожгла и закалила в магическом огне с помощью старинного приятеля-огневичка. Маленький огненный дух медленно и старательно испарил всю влагу из деревянного котелка и не менее старательно обжёг внутренний слой. Малышка уже опробовала изделие в крытой галерее и осталась весьма довольна, как и её приёмная мать.
Ужин Исхаг и её дочь готовили вдвоём, малышке было доверено важное дело - помешивать в низеньком котелке лук. Когда лук наполнил шатёр божественным ароматом, Исхаг опустила в шипящее масло сваренный и мелко порезанный олений язык и присыпала солью. А уж когда в разогретое масло опустилась разорванная на несколько частей большущая пресная лепёшка... гном едва слюной не подавился.
После ужина в гости нагрянули волки. Корноухий притащил в зубах странного зверька. Маленький подарок шипел, как раздражённая гадюка, и даже в неловком положении схваченного за загривок умудрялся сопротивляться. Корноухий торжественно прошествовал через весь шатёр, очень церемонно положил свой подарок к ногам Исхагор и аккуратно прижал лапой трепыхнувшегося было зверика. Маленькое существо вывернулось из-под крупной волчьей лапы и раздражённо зашипело, выставив немаленькие клыки из распахнувшейся настежь пасти. Исхаг не успела даже глазом моргнуть, как девочка схватила зверика и ... Фахадж даже зажмурился! Шаманка опустила протянутую было руку... однако! Маленькое шипящее чудовище, нежась в детских ручках, превратилось в мохнатый урчащий шарик.
– Корноухий, чтоб тебя Хогр пожрал, что ты принёс?!
– Это детёныш горного льва, - Фахадж укоризненно покачал головой, - волки убили его мать, не иначе.
Шаманка взвыла и Корноухий протяжно ответил.
– Нет, волки не убивают самок с детёнышами, это молодой лев убил мать, защищавшую малыша. Наставник говорил мне, что победивший вожак-лев убивает помёт предыдущего вожака. Значит, в львиной стае сменился вожак, а матери пришлось защищать детей. Вряд ли в помёте был один детёныш. Выжил только этот.
Остаток вечера они наблюдали беседу найдёныша с Исхагор. Двое сидели друг против друга и смотрели глаза в глаза. Маленький львёнок, оказавшийся самочкой, вначале внимательно осматривал девочку с ног до головы, обнюхал её руку, затем честно обнюхал ноги всех присутствующих и уселся на задние лапы перед Исхагор. И вот уже довольно долгое время двое новоявленных друзей ведут какой-то странный диалог без слов, только изредка зверь отмахивался лапой от искр пламени, а Исхагор согласно покачивала головой. Гному с шаманкой только и оставалось, что переглядываться в попытках понять происходящее.
Орка озаботилась покормить найдёныша. Львиный отпрыск деликатно отведал кусочки языка, от лепёшек отказался и с удовольствием занялся недоеденными оленьими костями. Исхаг рыкнула на Корноухого, но тот не слишком испугавшись, подошёл и лениво положил голову на её скрещённые ноги.
– Ты не думай, что легко отделаешься, - проворчала Исхаг, - на вашей стае добыча еды для детёныша и обучение охоте. Слышал?
Корноухий прикрыл глаза, а обе самки принялись вылизывать донельзя довольного зверика. Шаманка аккуратно приподняла львёнка за загривок и внимательно осмотрела. Ну что же, ран нет, ссадин и порезов тоже нет, крепкий маленький зверёк здоров. Она повертела его перед глазами, детёныш покорно свисал в крепко держащей его лапе, и морда у него была довольная донельзя. Исхаг его понимала, маленький найдёныш обрёл семью, а её клан увеличился на одного разумного. В том, что зверь разумен, она нисколько не сомневалась, как не сомневалась в уме и изворотливости Корноухого. В этом мире даже стихии разумны. Правда, не все это понимают.