Шанс на счастье

Гром Александра

Первое, что осознала Адель, проснувшись на четвертый день, это то, что она чувствует собственные ноги. Девушка едва не разрыдалась от счастья и облегчения, но в палату заглянула медсестра, и пришлось срочно брать себя в руки. Через какое-то время зашел Стефан, справился о ее самочувствии, поделился своим взглядом на то, как идет процесс выздоровления. Поскольку он через слово вставлял медицинские термины, Адель мало, что поняла. Не удержавшись, она спросила, по каким соображениям подвижность в первую очередь вернули ногам. Стефан ограничился невразумительным «Так будет лучше!». Вот тогда девушка и сообразила, что ее нареченный о чем-то

всерьез раздумывает. На прямой вопрос он ответил удивленным взглядом и изобразил улыбку, заверив, что все в полном порядке. Адель настаивать не стала. Когда же Стефан пообещал, что завтра она сможет и руками шевелить, и родных увидеть, девушка выбросила ненужные мысли из головы: мало ли, в конце концов, какие проблемы могут быть у человека на работе! Она с нетерпением стала ждать прихода нового дня, и вот он наступил.

Еще находясь в промежуточном состоянии между сном и явью, Адель пошевелила пальцами, и губы сами собой расплылись в улыбке. В следующий миг дверь палаты распахнулась и на пороге возникла госпожа Татин, впереди себя она толкала передвижной столик. Даже мысли о том, что сейчас придется есть противную жидкую овсянку, не стерли довольное выражение с лица девушки.

Поесть самостоятельно Адель не смогла, это немного огорчило, но вместо ненавистной с детства каши ей предложили аналогичную по консистенции только из дробленой пшеницы, и настроение улучшилось. К тому же госпожа Татин напомнила девушке про обещанную встречу с родственниками: дескать, мэтр ла Сови распорядился их пустить, когда они прибудут. К сожалению, медсестра не уточнила точного времени, Адель решила, что женщина его попросту не знает, поэтому смирилась с перспективой ожидания и запаслась терпением.

Томиться в ожидании пришлось недолго: Александрин с отцом прибыли в начале одиннадцатого. От радости в голосе сестры и облегчения во взгляде родителя в глазах у Адель защипало, пришлось часто-часто моргать, чтобы родственники не начали задавать неудобные вопросы.

— Как ты себя чувствуешь? — Александрин аккуратно села на краешек кровати, оставив в распоряжении отца стул.

— Нормально, — тут же откликнулась Адель, пошевелив пальцами на руках. Сестра это увидела и засмеялась. — И на ногах могу так же, только из-за одеяла не видно, — пошутила она.

— Выходит, корсет сняли? — уточнил господин ди Бонье, и Адель пришлось его разочаровать:

— Не до конца, но, думаю, скоро и туловищу вернут подвижность, — девушка улыбнулась и призналась: — Странное ощущение, когда дышишь и совсем этого не чувствуешь.

— Даже представить себе не могу! — Александрин покачала головой.

— И не надо! — тут же воскликнул отец. — Как вообще идет процесс? Господин ла Сови тебе что-нибудь говорил?

Адель вздохнула.

— Говорил, и очень подробно, но я мало что поняла. Попросила объяснить, но он был не в настроении. Судя по тону, все в порядке, однако если вам, папенька, нужны подробности, спросите у него сами. Он, кажется, сегодня с утра ведет прием.

Господин ди Бонье тут же поднялся с места.

— Пожалуй, я так и сделаю, — сказал он, обращаясь к Адель. Если бы девушка могла, то равнодушно пожала бы плечами. — А ты, — мужчина строго посмотрел на младшую дочь, — сиди тут и жди, когда я за тобой вернусь!

Александрин изобразила на лице покорность и сдержанно кивнула. Стоило господину ди Бонье скрыться за дверью, как барышня передернула плечиками и возвела очи к потолку.

Небольшое представление вызвало улыбку у Адель.

— Хорошо, что тебя наблюдает сам господин ла Сови, — заметила Александрин, увлеченно расправляя складки на одеяле.

— Почему? — удивилась ее сестра.

Девушка оторвалась от своего бесполезного занятия:

— Потому что он не выпустит тебя до того момента, когда минуют все угрозы, но и не заставит сидеть в госпитале дольше положенного, поскольку желает видеть тебя счастливой.

Адель рассеянно кивнула.

— Возможно, ты права.

— Не хочешь говорить о своем будущем муже, — догадалась Александрин. — А зря! Да будет тебе известно, именно благодаря его вмешательству всех повинных в случившейся трагедии нашли и арестовали менее чем за двенадцать часов!

— Стефан переживал за свои инвестиции, только и всего, — ровным голосом ответила Адель. Ее сестра опять устремила взгляд вверх, видимо, безмолвно взывая к Создателю.

— Адель, — посмотрела она на сестру и сжала ее ладонь, будто призывала со всей серьезностью отнестись к ее словам, — я тебя очень люблю, я всегда тобой восхищалась и никогда не завидовала твоему дару. Я всегда понимала, что карьера боевого мага для тебя — единственный выход, как и для меня — удачное замужество. Однако сейчас ты оказалась в таких же условиях, что и я!

— Стефан не поднимал этот вопрос, но согласно нашей первоначальной договоренности после рождения ребенка он предоставит мне полную свободу распоряжаться собственной жизнью.

— Он не бросит тебя! — горячо воскликнула Александрин, заставив сестру поморщиться.

— Конечно, нет, — усмехнулась она, — это же неблагородно!

Александрин не выдержала и застонала.

— Ты невозможна! Причем тут благородство?! Одного благородства не достаточно для того, чтобы в течении полутора лет вести переписку и задаривать подарками, чтобы в случае возникновения проблем обратиться за помощью к ректору Академии, находящемуся с проверкой в Создателем забытой глуши и к самому королю, который вообще уехал в соседнее государство с деловым визитом!

— Чего ты от меня хочешь? — устало вздохнула Адель. Слова сестры произвели на нее нужное впечатление, но она боялась обнадеживать саму себя.

— Я хочу, чтобы ты своей напускной холодностью не разрушила собственное счастье, — заметив, что сестра желает возразить, Александрин поправилась: — Хорошо, свое возможное счастье! Пока к тебе не вернулась Сила, достаточная для того, чтобы вновь услышать вердикт — накопитель, ты можешь, наконец, побыть сама собой и не сдерживать эмоции! Хотя бы выкажи чуточку теплоты и благодарности по отношению к господину ла Сови, а потом, кто знает, во что это выльется, — многозначительно закончила она.

— Хорошо, я тебя услышала, — торопливо сказала Адель, желая быстрее сменить тему. — А теперь расскажи мне, каковы твои успехи на личном фронте?

Выражение лица Александрин тут же изменилось, из обеспокоенного став довольным.

— Валентин ди Моссо сделал мне предложение, — заявила она не без гордости. — Конечно, пока все неофициально! Честно сказать, я вообще удивлена, что он вдруг завел разговор о браке.

— Вдруг? — усмехнулась Адель.

— Ох, ты просто его не знаешь! — ее сестра от избытка эмоций всплеснула руками. — Он такой правильный! Я думала, что эту тему господин ди Моссо поднимет не ранее, чем через месяц после твоего замужества.