Шеф-повар для французского графа

Иванова Ника

Самое первое, что удивило Мишеля, это благожелательное отношение к нему Филиппа. Юного паршивца словно подменили. Он теперь смотрел на Сендзо Аками влюблёнными глазами и почти не покидал особняк, отлучаясь только по поручениям графа. Он даже перебрался в другую комнату. Почему-то именно в ту, которая находилась возле самой спальни Эжена, в которой Мишель теперь постоянно бывал. Кое-кто блондинистый готов был перетащить его туда вместе с вещами, но терпеливо ждал, когда упрямый повар сам переберётся насовсем. Так вот, Филипп переехал, а Аками теперь частенько ночевал там же. Глядя на всю суету своего воспитанника, Эжен только посмеивался.

Удивили

и Абрахам с Тьерри. На первый взгляд казалось, что они по-прежнему пикируются с прежним азартом, но эмпатия Мишеля чётко ловила все изменившиеся нюансы. А их было такое разноцветье… Высказывание «живут как кошка с собакой» в их случае приобрело совершенно другое значение. В конце концов, Жюли, сжалившись над задумчивым другом, намекнула на причины всех этих перемен, заставив Мишеля густо покраснеть. Ему вдруг стали понятны странные действия Филиппа. Этот юный проныра решил, что чем ближе к эпицентру страстной бури, тем круче. Сначала Мишель хотел надрать ему уши за такую наглость, но потом, немного подумав, лишь весело рассмеялся. Его демоническая часть выбросила очередной фортель, от которого никуда не деться. Значит, пусть хоть соседям будет польза. По крайней мере, глаза Аками светятся счастьем.

Отсидеться на кухне у Мишеля не вышло. Эжен в категорической форме потребовал его присутствия на торжественном мероприятии. Сказал, что без него никакого юбилея не будет. Пришлось смириться и создать шедевр кондитерского искусства в виде огромного трёхъярусного торта. Как узнал Мишель, граф де Ландри терпеть не мог церемонных сборищ и потому свой день рождения всегда отмечал необычно. Будучи в Париже, в эту ночь всегда устраивался бал-маскарад. И этот раз не был исключением. Темой маскарада стали времена Людовика XV, когда появился стиль рококо, а Францией правили блистательные фаворитки.

Мишель с сомнением посмотрел на своё отражение в зеркале. Оттуда на него с таким же сомнением смотрел молодой парень в чёрной полупрозрачной рубашке, отделанной изящным кружевом на пышных рукавах. Шелковый шарф, также отделанный кружевом, был красиво завязан на его шее и украшен серебряной брошью с рубином. Тёмно-синий бархат удлинённого жакета и кюлот прекрасно подчёркивал идеальную фигуру без единой складки жирка, белые шелковые чулки обтягивали стройные икры, а ноги были обуты в чёрные туфли с блестящей пряжкой и красными каблуками. Мишель смотрел на своё отражение и совершенно не узнавал себя. В дверь постучали, и через мгновение в комнату заглянула Жюли, намекая красноречивым взглядом, что пора спускаться. Мишель тяжко вздохнул, направляясь на бал, как на расстрел.

Он не то, что не любил весело провести время. Нет, конечно же. Будучи молодым и полным энергии парнем он просто обожал вечеринки, особенно в компании друзей. Просто в данном случае последних можно было пересчитать по пальцам, а ещё Мишеля страшила новость о том, что Эжен хочет показать всем, что он нашёл свою пару. Вот так и никак иначе. Наверное, чтобы никто, вроде приснопамятного мистера Врочека, не вздумал посягнуть на то, что по праву считает своим. Мишель ничуть не удивился бы, если бы его любимый вампир потащил его регистрировать брак. Кстати, о любимых вампирах.

Эжен стоял в центре роскошного бального зала, который, как оказалось, был в особняке. Просто Мишель никогда не захаживал в эту часть здания. Высокие потолки, окна во всю стену, зеркала в тяжелой оправе и отполированный до блеска паркет из дорогих пород дерева. Сквозь открытые окна проникал прохладный ночной ветерок, слегка развевая лёгкие воздушные занавески. Под потолком горели хрустальные люстры. На какой-то миг Мишель даже почувствовал себя героем любовного романа. Его принц притягивал взгляды многих дам и юношей. Они так и стреляли в него призывными и восхищенными взглядами, заставив Мишеля вдруг ехидно ухмыльнуться. Это сокровище принадлежало ему. Он оценивающе окинул взглядом высокую стройную фигуру Эжена. Тот красовался белым кружевным жабо, элегантно лежащим поверх кремового вышитого жилета, подчёркнутый бархатным фраком цвета спелой вишни с золотой вышивкой. Кюлоты такого же насыщенного оттенка облегали ноги, заканчиваясь под коленями. Мишель усмехнулся, рассматривая икры в белых чулках. Эжен, словно почувствовав его взгляд, обернулся, и яркая улыбка осветила его лицо.

Мишель, не торопясь, двинулся к нему, ловко лавируя среди разряженной толпы гостей. Мужчины в камзолах, вестготах и фраках разнообразных цветов бросали на него любопытные взгляды, дамы в пышных платьях не отставали от своих кавалеров. Вокруг, сквозь лёгкий фон музыки слышался шепоток. Слухи, слухи, слухи. Их не истребить ничем. Мишель видел только ясные глаза Эжена, которые горели для него словно маяк. Вдруг кто-то схватил за руку и грубо развернул к себе. Мишель возмущённо воскликнул и упёрся взглядом в знакомое ненавистное лицо.

– Попался, - на самодовольном крупном лице Питера Томпсона расползлась наглая улыбка. Мишель нервно сглотнул и медленно выдохнул.

– Мистер Томпсон, отпустите меня немедленно. Для своего же блага, - прошипел Мишель, краем глаза заметив, как к нему ринулся Абрахам. Сразу же стало на удивление спокойно.

– Ты хотя бы представляешь, сколько денег я выбросил, пока нашёл тебя? А сколько мне стоило приглашение на этот хренов бал? А тут я узнаю, что ты стал любовником какого-то графа-лягушатника! Маленькая шлюшка! Мы возвращаемся в Штаты. Немедленно!
– Томпсон просто кипел от бешенства и едва держал себя в руках.

– Фи-и, мистер Томпсон, - брезгливо протянул Мишель, вырвав руку из захвата чужих пальцев. Он потёр запястье и отступил на шаг.
– Оскорблять хозяина, находясь у него в гостях? Вы отвратительно воспитаны! Я бы на вашем месте как можно быстрее покинул этот праздник. Увы и ах, я не могу, а главное, совершенно не хочу составлять вам компанию.

– Я тебя не спрашиваю, а приказываю!

– Вы так смешны в своих требованиях, и так безвкусны в своём дурацком наряде Дракулы, - насмешливо произнёс Мишель, подмигнув подошедшему вплотную к Томпсону насторожённому Абрахаму. С другой стороны уже подкрадывались Тьерри и, кто бы мог подумать, Леон.
– Неужели вас никто не предупредил, что это тематический маскарад? Прискорбно!

– Мистер Томпсон, - раздался за спиной Мишеля в полной тишине спокойный и холодный голос графа де Ландри. Он и не заметил, так тихо подошёл Эжен. Гости с интересом наблюдали за разворачивающимся скандалом. А о том, что скандал неизбежен, говорило красное лицо американского дельца.
– Я смотрю, вы не вняли предупреждениям. Люди, которых вы присылали шпионить за моим особняком, должны были объяснить вам, насколько ваши надежды пусты. Месье Тайфер никогда не был вашей собственностью, и никогда не будет. Он волен в своём выборе.