Шелихов. Восхождение
Шрифт:
Через мгновение перед ними стоял элегантно одетый мужчина. Весь его вид, каждое движение, взгляд кричали о его властной натуре. Приблизившись вплотную к графине, протянув руку с большим массивным перстнем с красным камнем.
Валентина, чуть помедлив, протянула свои пальчики. Всё её внимание приковал перстень.
— Мое почтение, графиня, — произнес он, касаясь губами её руки. — Лорд Маркус, к вашим услугам.
— Давайте отбросим эти хождения вокруг да около, Лорд. У меня нет так много времени.
— Люблю деловых женщин. Что вы скажете, если приобретете силу, равной которой нет в этом городе ни у кого? Свобода и возможность жить без оглядки. Диктовать свои условия и ни в чем себя не отказывать. Никаких рамок и запретов. И наконец, возможность наказать тех, кто осмелился считать себя выше вас!
— Очень заманчиво. Но получение силы — это уже финал, а что насчет прелюдий?
— Всё стандартно, небольшой ритуал, да, сущий пустяк в виде одной вещицы вашего мужа, — произнёс лорд Маркус и зажег на руке яркую сферу, бросил её в камин. Поленья затрещали, и весело забегали зеленые огоньки, осветив всё пространство причудливыми бликами магического света.
— И что же это за вещица?
— Та, что граф Шелихов привёз из одной из экспедиций, небольшая глиняная статуэтка. Уверяю вас, что любой музей не захочет взять её даже за деньги, не то что даром. Какая-то уродливая глиняшка в обмен на ваше согласие, — развел руки в стороны мужчина.
— Я согласна!
Только этого и ждавший лорд Маркус хлопнул в ладоши, и огненный круг опоясал графиню. Тело её изогнулось и поднялось над полом.
Пахнуло жаром, из темноты вышли двое обнажённых людей, их кожа серебрилась мелкими чешуйками, девушка держала в руках поднос с чашей, молодой мужчина держал в руках нож.
Огненная дорожка, повинуясь движениям рук лорда Маркуса, стала образовывать пентаграмму. В каждом углу которой загоралась руна призыва.
Внезапно тело Валентины упало на пол, приподнявшись на локтях, она дико закричала. Из её глаз текли чёрные слёзы. Размазав их по лицу и посмотрев на свои ладони, она забилась внутри пентаграммы, пытаясь вырваться наружу, колотя кулаками по защитному барьеру. Там, где скверна покрывала её тело, одежда начинала обращаться в пепел. Волосы же осыпались на её плечи, обнажив голый череп.
Скривившись от боли в позе эмбриона, она стала увязать в кровавой жиже, пока не покрылась полностью и не затихла. Маркус сделал жест, и один из слуг притащил из тёмного угла связанного мужчину, протянул руку и вложенным в неё ритуальным ножом вскрыл ему горло, брызнувшую кровь собрал в чашу, брезгливо оттолкнув жертву.
Вошел в пентаграмму и окропил кровью то, что осталось от графини Шелиховой.
— Восстань!
Повинуясь призыву, кровавая жижа впиталась в тело, лысая голова покрылась жестким волосом, быстро отрастая до прежних размеров, кожа же засеребрилась мертвенно-серым.
Поднявшись на ноги, графиня обняла себя руками.
— Холодно…
Произнесла она и, втянув ноздрями воздух, повернулась в сторону лежавшего на полу мужчины.
Все правильно поняв, лорд Маркус, жестом указав на жертву рукой, произнёс.
— Все для тебя, моя королева.
Истекая слюной, Шелихова, опустившись на четвереньки, словно зверь, пробралась к телу, обмакнула руку в лужу крови и, с наслаждением облизав её, впилась в мертвую плоть.
* * *
Как только начался ритуал, Михаил как можно скорее решил покинуть особняк. От него требовалось только доставить графиню, но никак не участвовать в ритуалах, от которых кровь стыла в жилах. Особенно если есть риск принять участие расходным материалом. Побоявшись выйти через дверь, чтобы не привлекать внимание, он прошёл дальше по коридору и, открыв первую попавшуюся дверь, наткнулся на кухню. К счастью, окно, выходившее как раз на задний двор с невысоким забором, было не заперто.
Оказавшись снаружи, он услышал крик Валентины, и пересилившее любопытство толкнуло его вперёд к окну, плотно завешенному тканью. Дрожащими пальцами он судорожно вспоминал руну, с третьей попытки начертив на стекле то, что нужно, он заставил край шторы немного отодвинуться. Зрачки его расширились от ужаса, Валентина, его Валентина лежала совершенно нагая и лысая на полу, а позже с наслаждением поедала человеческие останки. Михаил судорожно задышал носом, прогоняя рвотные позывы, и, спотыкаясь, побежал в сторону припаркованной машины.
Сбив мусорный бак, сдавая назад, он быстро покинул территорию особняка, жалея, что когда-то ему пришла в голову мысль склеить ту наивную девчонку.
Сейчас лучше залечь на дно, чтобы никто не смог найти: ни старая ведьма, ни уж тем более Валентина. От мысли стать её ужином Михаил передернул плечами и чуть не уехал в кювет.
Подальше, подальше отсюда…
Глава 17
Ретроспектива. Валентина Ростова
Валентина, выросшая на романтических рыцарских балладах, верила в большую и искреннюю любовь. И, конечно же, они будут жить долго и счастливо и умрут когда-нибудь в окружении внуков, правнуков, держа друг друга за руки. И обязательно в один день, это же очень символично. А главное, романтично, о чём ещё может мечтать девушка в самом расцвете сил, как не о любви с первого взгляда, обязательно в прекрасного принца.
Как и положено примерной дочери, сопровождая родителей на рождественском балу, она стояла возле колонны рядом с такими же прелестницами и разглядывала танцующие пары, что кружились в вальсе по всему залу. Это было настолько завораживающе, что, когда к ней подошёл молодой человек, она невольно вздрогнула: высокий, статный блондин с голубыми глазами, чуть проклюнувшимся юношеским пушком над верхней губой. Точь-в-точь рыцарь из её фантазий. В них читался интерес с ноткой шампанского и да, хруста французской булки, купаж настолько редко встречающийся, что еще две девицы, стоящие поодаль, томно вздохнули и прикрыли веерами свои декольте. Но молодой человек, смотревший только на Валентину, даже не обратил на них внимания, чем заслужил уже взгляды, полные ненависти и обиды.
«Да что он вообще о себе возомнил?»
«Мышь серая».
«Да у него ноги кривые».
«На такую уродку только умалишённый позариться мог…»
Эмоциями несчастных дам фонило отовсюду: баронесса Свиридова, дородная пожилая женщина, пившая в это время вино, сильно сжала руку, и бокал раскрошился прямо в её открытый рот. Подавившись стеклянной крошкой, она была сопровождена к лекарю под сочувствующие шепотки гостей.
Единственное сожаление, которое испытали почти все гости в этот момент, была невозможность запечатлеть сие происшествие на смартфоны. Считалось дурным тоном приходить на бал с телефонами. Поэтому внизу рядом с гардеробной находилось помещение для сдачи техники, взамен выдавался прозрачный именной браслет.