Шелихов. Восхождение
Шрифт:
Михаил незаметно огляделся, опасаясь, что близстоящие гости могли понять, кто использовал силу, и, хотя сила такого рода почти не отслеживалась, всё равно можно было заметить чёткий след по аурному контуру, особенно если знать, куда смотреть. Могло прилететь по шапке, и вылетит он тогда со светских мероприятий с волчьим билетом.
«Немного перестарался с использованием силы, накачав либидо рядом стоящих женщин сверх меры, всего-то надо было произвести впечатление на Валентину Ростову и увлечь ее в танце. Нужно быстрее заканчивать, а то и до драки недалеко.»
Девушки, размахивающие веерами на манер ниндзя и с криком кидающие шпильки, зрелище завораживающее и одновременно очень опасное, особенно если попасть под раздачу.
Молодой мужчина с улыбкой смотрел на юную, пышущую жизнью и желанием Ростову и, залихватски щёлкнув каблуками на гусарский манер и чуть склонив голову, произнёс: «Михаил Некрасов».
— Валентина Ростова, — единственное, что смогла вымолвить девушка, ноги ее подкашивались уже только от одного его взгляда.
— Позвольте мне иметь удовольствие пригласить вас на танец? — нужно было как можно быстрее закрепить эффект прикосновением к коже, пока юная особа не лишилась чувств.
— Позволяю, — томно опустила взгляд зардевшаяся Валентина, протягивая ему свои пальчики.
Все было как в сказке, они кружились, и казалось, нет никого вокруг, только они, звуки вальса и этот вечер. Сердце выпрыгивало из груди, шампанское вскружило голову, а может, может, этот вечер и он?
* * *
Время бежало, Михаил всё больше заполнял её душу и сердце. И казалось, вот оно, неземное, сопровождаемое мурашками, счастье…
— Валюшка, садись, дорогая. Нам с мамой нужно с тобой поговорить.
Спустя полгода знакомства с Михаилом отец вызвал её на разговор.
— Пришло время решить твою судьбу, есть несколько кандидатов на твою руку и сердце. Мы едем в эту субботу к Татищевым. Там же они все будут тебе представлены.
— Но…
— Никаких «но»…
— Дорогой, — Надежда Ростова коснулась руки мужа.
— Валентина, — продолжил отец, — да, я согласен, что многие семьи уходят от традиций в плане замужества, предоставляя молодым самим решать свою судьбу. Я готов пойти на уступки. Выбор будет сделан тобой, но среди тех кандидатур, что будут там. Поверь, ты нам еще скажешь потом спасибо.
Валентина выходила из кабинета отца с одной стороны в запутанных чувствах, а с другой — вот он, шанс!
'Нужно лишь намекнуть Михаилу, что пора представиться её родителям и просить у них её руки.
А если он им не понравится… Всегда можно убежать на край света в соломенное бунгало на берегу синего, тёплого моря…', — зажмурившись, витая в облаках, она чуть не влетела в дверной косяк своей комнаты.
Отбросив глупые мысли, она решила написать Мише.
Встреча была назначена ближе полуночи в саду за домом, где в тени ореха скрывалась беседка. Михаил легко перемахнул кусты и подошёл ближе. Метнувшийся навстречу силуэт он узнал сразу: точенная девичья фигурка с округлыми формами, разгоряченная ожиданием встречи, врезалась в него и повисла на шее. Он прижал её к себе, впившись губами, и она ответила. Как отвечала всегда…
Насладившись друг другом, они расположились в беседке.
Ночь надёжно скрывала их от посторонних глаз.
— Давай убежим…
— Так нельзя, я завтра же приду просить твою руку, — он сделал пас рукой, и на ладонь девушки опустился порхающий бумажный журавль.
— Миша…
Валентина прижалась к его груди, плача от счастья. Сердце выпрыгивало из груди, отбивая ритм вальса, её слезы крупными горошинами катились по щекам и тонули в его рубашке.
— Ну вот, я теперь весь мокрый.
— Прости, пожалуйста… Мне пора…
Зареванная и счастливая Валентина коснулась ладошкой губ юноши и, вспорхнув, как ночной мотылек, растворилась в предрассветных сумерках.
Михаил проводил Валентину взглядом, прислонился к стойке беседки и, прикрыв глаза, стал слушать пение ночных птиц, размышляя о дальнейших планах и насвистывая прилипчивые мотивчики.
Момент, когда на его голову накинули мешок и, оглушив, закинули на плечо, он пропустил, придя в себя уже на каменном полу.
Заворочавшись от холода, он с трудом разлепил глаза.
С каменного свода капала вода и, разбиваясь возле его уха, брызгами перекатывалась по его лицу, спускалась, скапливаясь в яремную выемку между ключицами. Михаил попытался сесть, и огромная капля прокатилась по его груди, затерялась в складках одежды… Брр… Растирая мокрое пятно связанными ремнем руками, он огляделся.
Вверху на стене, забранное коварной решеткой, едва светилось маленькое окошко, сквозь которое время от времени пробивался тусклый свет луны.
Этот свет освещал на противоположной стене грубо сколоченную массивную деревянную дверь.
Михаил все никак не мог прийти в себя, его трясло, толи от холода, толи от страха скорой расправы, что рисовал его мозг. А сердце предательски сбежало в ближайшую пятку, и оттуда с бешеной скоростью тревожно отстукивало азбукой Морзе код спасения. Руки начинали затекать, и он стал крутить кистями в надежде расшатать кожаный ремень, зацепил один конец зубами, с силой потянул на себя, уводя руки в сторону… Ничего… Совершенно ничего не произошло. Попробовав ещё пару раз, он со злости ударил руками о влажную стену и, прислонившись лбом к камням, в бессилии стиснул зубы.
«Кому понадобилось похищать его? Может, это родня Валентины? Всё же их встречи были тайной, может быть, они прознали их истинный смысл? Ведь это не просто оскорбление чести, это бесчестие… Но у него же серьезные намерения. Да, пусть даже и из корыстных побуждений, но обижать дочку Ростовых никак не входило в его планы. Решение с помощью брака своих финансовых проблем и повышение, таким образом, статуса преступлением не является, это обычная практика, и обижаться здесь не на что. Да и родня его возлюбленной не показалась ему такими уж монстрами».