Шелихов. Восхождение
Шрифт:
Деда Ник не помнил, он умер, когда тот ещё не родился, но Источник помнил всё и теперь, собрав воедино крупицы нужных знаний, собирался вбить это в голову великовозрастному недорослю, волей судьбы ставшему во главе семьи, приняв огромную мощь источника в свои руки.
Проложив дорожку к силе для своего потомка, чертился новый путь к его знаниям аватаром давно почившего родственника.
Две молчаливые девицы увели Ника в соседнюю комнату, где стояла большая медная ванна, и, раздев четыре руки окунули его в тёплую воду, пахнущую чем-то вкусным.
— Это своего рода ритуал водой, огнём и медными трубами, — произнес Венену облокотившись на ванну одной рукой, второй он засунул голову не ожидавшего Ника под воду.
Придержав его там секунды три и прослушав гневные бульканья отпустил и от шагнул в сторону. А то мало ли, вдруг у мальчишки буйный нрав и он перестарался, проверяя границы.
Вынырнувший парень, прокашлявшись и вытерев руками лицо, гневно посмотрел на Божество. Но почему-то отвечать расхотелось, вода успокаивала, сняв накопившуюся усталость беготни по пескам, если бы не дух-хранитель, Ник бы заснул в ванной, наплевав на дальнейшие планы родственников на него.
— Что ты так смотришь, ты должен быть духовно чист, чтобы максимально слиться с источником. Ты знал что раньше потенциального владеющего полным кругом силы отправляли в открытое море на лодке?
Там он проходил очищение и сливался с чистой энергией Источника силы или погибал, поэтому в семье практиковали много детей. Намного позже твой прапрадед изыскал другой способ проверки и обучения, уж очень ему не хотелось отправлять своих детей по очереди на верную смерть. Учитывая, что сам был поздним ребенком в семье, ведь перед его рождением погибли все его братья.
Но времена меняются, и так давно никто не делает, поэтому твой дух чистят по-другому, расслабься, тебе, не суждено умереть сегодня, да еще таким помощником, как я! К тому же у нас не так много вариантов, поэтому приходится работать с тем материалом, что есть, пусть и таким непутевым, как ты!
— Сам не похвалишь, никто не похвалит? Решил прибить меня более изуверским способом? — пробурчал Ник, скрывая удивление от слышанного. «Как так вышло, что эта часть истории семьи была вымарана из той информации, которую ему рассказывали в детстве?»
— Как сказать, как сказать, — задумчиво протянул Венену. — Ты пойми, мало принять дар, хотя на деле и это немало, конечно, но если ты не можешь им воспользоваться как надо, как и знаниями, что дают тебе твои предки, то это… Это как купить велосипед и сетовать, что он не варит тебе кофе. А всего-то надо иметь голову на плечах, и ведь все же имеют, но только что-то звёзд с неба не хватают. Ладно, вылезай, тебя ждёт очень интересная лекция.
Он щелкнул пальцами, и две доселе испарившиеся служанки прибежали обратно держа в руках большую белую простыню и комплект одежды.
Одевшись в деловой костюм и отказавшись от галстука, Ник прошел в соседнюю комнату, где оказалась самая настоящая университетская аудитория с многоуровневыми рядами и партами, где в центре утопала трибуна с доской.
Дед ждал на трибуне, заложив руки за спину, жестом указав внуку место за первой партой, он взял указку. По его знаку свет в аудитории был приглушён, а на выдвинутом экране проектора появились загрузочное окно.
Иван Афанасьевич, дождавшись загрузки изображения, внимательно посмотрел на внука и начал.
— Как ты знаешь, градообразующие предприятия нашей семьи — это ткацкие фабрики и меховые фабрики, — фотографии магазинов сменялись портретами управляющих, главных бухгалтеров и прочих рабочих имеющих вес на предприятиях. — Всего у нас шесть фабрик и сеть магазинов по всей империи. На нас также работают артели охотников, что добывают зверя. Подробности тебе расскажут управляющие и члены совета директоров. Но это всё так, игрушки для того, чтобы обеспечить семье должный уровень жизни и не привлекать внимание.
Заскучавший было уже Ник подобрался и сконцентрировал взгляд на Иване Афанасьевиче.
Глава 20
Ретроспектива. Григорий Шелихов
Генерал Чан смотрел на огни ночного города и не мог отделаться от мысли, что слышит чьи-то голоса. Да и как в такое можно поверить, кто в здравом уме признается в таком?
Тихий, еле различимый шёпот на втором этаже в спальне и на первом в районе кухни или веранды, наоборот, более отчетливый, не давал покоя: злил и раздражал все сильнее. И главное, раньше он за собой такого не замечал.
Может, всему виной это гонка за кресло губернатора? А может, и то, что новые апартаменты, расположенные в самом центре исторического квартала, странным образом давили на него.
Вот и сейчас, проснувшись в холодном поту, он спустился вниз и, выпив воды, замер: голоса, доселе неразборчивые, сейчас тихим настойчивым шёпотом требовали взять лопату и выйти во двор.
Сжав столешницу руками так, что побелели пальцы, он сделал шаг, другой и пришёл в себя, когда, отбросив лопату, он продолжал рыть руками под цветком сливы.
Голос, что шептал раньше, кричал в ушах, требуя не останавливаться.
И вот наконец он нащупал между корней небольшую железную шкатулку. Трясущимися руками, генерал отряхнул её от земли и повернул небольшой ключик, не заметив, как дрожащие пальцы поцарапались о рельефный узор, открыл влажную от крови шкатулку.
Кровавая жертва принесена — наконец-то!
* * *
Гирин встретил графа сильным ветром, что сбивал с ног, местные, предчувствуя начало непогоды, забились в свои дома, туристы же небольшими группами, снующие везде со своими фотоаппаратами и смартфонами, захватили все свободные помещения, делая акцент на специально оборудованные для приезжих чифаньки, они же «китайки», как их окрестили в народе — небольшие кафе и ресторанчики с демократичными ценами, странными названиями и аляповатыми интерьерами.