Шеллшок
Шрифт:
Однако и тут ее лицо осталось бесстрастным, хотя по еле уловимым признакам я решил, что она поняла, что попалась.
Перезревшая "Мишель № 8" проигнорировала мое замечание по поводу девичьего имени матери. Вместо этого она схватилась правой рукой за свою увесистую левую грудь, обхватить которую ей бы не хватило обеих рук, и тут ее прорвало. Ее накрашенные губы скривились в деланной негодующей гримасе, и она хрипло прошипела:
– Ах, так вы один из этих?
– Из каких из этих?
– Из этих извращенцев! Ха! Придумал тоже – родимое пятно! Потом скажешь снять лифчик? Угадала?
– А вот и не угадала!
– Может быть, тебе еще что-нибудь показать. А вдруг найдешь там что-то интересное.
– О Боже! Не надо!
– Знаю я вас, паскудников. Сейчас придумаешь, что у меня родимое пятно на заднице, и попросишь меня снять трусы.
– Да захлопни варежку хоть на секунду! – попытался я принять начальственный тон. Но стерва поняла, что игра проиграна. Она и не собиралась угомониться.
– Ну уж дудки! Этого я не сделаю, сколько не проси. Я не снимаю лифчики и трусы для всякого… проходимца.
– Я и не предлагаю подобного. Наверное, ты вообще ни разу этого не делала за свои последние сорок…
– Я всем расскажу, чего ты от меня хотел. – Она подхватилась и устремилась к двери. – Пусть все узнают…
– Да подожди ты!
Я ринулся за ней, но она уже выскочила в коридор и скрылась за поворотом лестницы, вопя как угорелая:
– Не позволяйте ему снимать свой лифчик или трусы! Он хотел сделать со мной это…
Я высунул голову в двери и крикнул ей вдогонку:
– Кошка драная!
А что я еще мог сделать. Кей все это время покатывалась со смеху на диване. В коридоре к этому времени остались только две Мишели, одна из которых сделала ротик одной большой буквой "О", а вторая – миниатюрная, рыжеволосая, симпатично-озорно блестела голубенькими глазками и улыбалась во весь рот.
Я подумал, что было бы здорово, если бы она оказалась нужной мне Мишелью, и поэтому решил пригласить ее следующей. Но тут я заметил нечто, чего не видел, увлеченный созерцанием бешеного галопа предыдущей претендентки по коридору: рядом с двумя оставшимися девушками, с которыми он, по-видимому, до этого беседовал, стоял, привалясь к стене, мой сосед – доктор Пол Энсон.
Пол – один из моих друзей. Хороших друзей. К тому же он прекрасный, высокооплачиваемый специалист и завидный жених. Обладая черным чувством юмора, он никогда не упускает случая подначить меня по поводу и без повода, действуя языком как скальпелем, которым зарезал не одну дюжину пациентов. Долговязый, сухощавый, с бдительным взглядом рейнджера, озирающего бескрайние пустынные степи Дикого Запада, в одиночку покончившего с негодяями-индейцами, он был красив, даже, по моему мнению, слишком красив для мужчины. Особенно, когда распускал павлиньи перья перед девкой, которую я закадрил. Он токовал вокруг нее, словно вознамерившись своим жарким дыханием подсушить ее "мокрую химию", как феном, и одновременно стараясь внушить ей, что она слишком хороша для такого тюфяка, как я. Вот и сейчас он отлепился от стенки и криво ухмыльнулся, что должно было означать дружескую улыбку.
– Тебя зовут Скотт, парень? – спросил он, продолжая радостно улыбаться, словно я принес ему миллион, задолжавший ему с прошлого века. – Узнал тебя по фотографиям на объявлениях "Помогите опознать преступника". Я – сержант Энсон из полиции нравов. Осень в этом году выдалась теплая в Лос-Анджелесе.
– Пол, тысяча чертей тебе в едальник. Завязывай! Мне сейчас не до шуток.
– Надеюсь, ты будешь вести себя благоразумно, парень. Можешь бесплатно пригласить несколько дорогих адвокатов. Бесплатных для тебя, даже если ты невиновен, но которые дорого тебе обойдутся, коли у тебя хохотальник в пуху. Ты имеешь право хранить молчание, или…
– Пол… – возмущенно выдохнул я. – Ты что, не видишь, я работаю?
По тому, как от уха до уха треснула его красивая физиономия, я понял, что выбрал не самый удачный ответ. Я в сердцах хлопнул себя по ляжкам и сказал, обращаясь к полу растаявшей от обхаживаний Пола рыженькой:
– Ваша очередь мисс, если вы не передумали.
– Я… я – беспомощно взглянула та на ухмыляющегося Пола. – Может быть не стоит?
Я упер большой палец в сторону Пола:
– Не бойся, крошка, сержант тебе поможет в случае чего.
– А… ну тогда ладно.
Именно так и сказала. На полном серьезе. Успокоив таким образом свои страхи, она подошла ко мне, и я пропустил ее внутрь. Пол прошел за ней. Он всегда заваливался ко мне без приглашения, когда дверь была незаперта, а уж теперь и подавно не мог пропустить такого интересного случая и возможности разыграть из себя белого ковбоя "Верная Рука".
К счастью, два последних опроса я провел довольно оперативно. Рыженькую я сразу спросил в лоб:
– О'кей, детка, скажи, как девичье имя твоей мамочки?
Она смутилась, покраснела и промямлила:
– Я… я никогда не спрашивала ее об этом.
Примерно так же вышло и с претенденткой номер десять, с той лишь разницей, что она хлопнула себя пару раз тыльной стороной ладони по лбу со словами: "Глупая, глупая дура". И исчезла, словно ее и не было.
Я облегченно вздохнул и откинулся на диванные подушки. Пол бесцеремонно уселся на край кофейного столика. В каких-нибудь пятнадцати сантиметрах от Кей.
– Как поживаете? – вежливо осведомился он, обнажив все свои зубы, кроме двух верхних коренных. – Мой приятель Шелл – великолепный сыщик, вы не находите?
Пол надеялся, что Кей ответит, что она еще не имела случая убедиться в моем великолепии и таким образом ему удастся завязать беседу, но она лаконично ответила:
– Думаю что да, хотя сначала не была в этом уверена.
– Не были уверены? Нужно всегда доверять первому впечатлению, милая. Оно – самое верное. Но в то же время не торопиться с выводами. Учитывать скрытые возможности человека, давать волю воображению. Хотите продемонстрирую это на вас? Как ваше девичье имя?
– Кей Денвер, – ответила она, улыбаясь, и ее губы пришли в движение.